"Русская Ганза". Жизнь Немецкого подворья в Новгороде, 1346–1521 годы - Марина Борисовна Бессуднова

Ludeke van den Berghe hir gewest hevet mit juwe breve, und wolde dat gut vrien vor syn gut. Hir en boven hevet Bernd van Vreden dem kopmanne gesant enen bref um dit vorbenomede gut, aldus ludende, als hir na gescreven steit: «Witlik sy den menen duschen kopmanne to Nougarden, dat gy myn gut genomen hebben, und ik nicht en wet, in wat mate gy it my genomen hebben, und hebbet my groten schaden gedaen, und hebbet my to enem armen knechte maket. Dot noch wol, und latet my dat myne volgen, und richtet my mynen schaden op, den gy my gedaen hebben. Wert sake, dat gy des nicht doen en wilt, so wel ik it soken, war ich it soken kaen an dem gemenen kopmanne, wante et my de mene kopman genomen hevet. To der tit weren olderlude Hinrik Spanierd und Richart Lange. Voit dot wol und scrivet my en antword to der Narwe, dar si ich, und hebbe my geleiden laten, und sy her Torders denre, und wel my helpen, dat my myn schade beiecht werde, und ik dat myne weder krighe. Und ik dar umme sterven wel, eder ik weit wedder hebben, und ik dar umme vordervet sy. Hir nest so körnen ju ok her Torders breve, und, leven frundes, maket it also, dat ju de unschuldige nicht untgelde, und dat ich unvordervet blyve. Nicht mer op desse tit, dan blivet gesunt mit gode, provet dat beste gr etc. By my Bernd van Vreden». Hir um, leven vrunde, weset hir ane vorsein mit juwer vorsichtigen wisheit, dat de kopman in genen schaden hir van en коте. Hir mede sit gode bevolen. Gescreven to Nougarden under sunte Peters secreten in der hilgen dre konige dage.

De kopman dutscher hense nu to Nougarden.

24

Купцы Немецкого подворья сообщают ревельскому городскому совету о намерении новгородцев направить посольство ливонскому магистру для разрешения споров относительно «земли и воды», а также по поводу товаров, задержанных в Нарве по приказу нарвского фогта. В связи с этим купцы составили «пункты» с перечислением случаев произвола новгородских властей в отношении ганзейцев, по которым надеются получить удовлетворение.

28 мая 1409 года.

Опубл.: LEKUB 1. Bd. 4. № 1796. S. 663–666.

Почтенным господам, бургомистрам и совету города Ревеля да придет это письмо.

[Примите] почтение и любовь с добрым приветом. Знайте, господа и любезные друзья, что новгородцы, как нам сообщили, хотят направить к магистру послов для разрешения споров из-за земли и воды[56], а также о товарах, украденных близ Ревеля, и о товарах, что у них забрали в немецкой Нарве, а также по поводу произвола, который, по их словам, им учинил фогт Нарвы; и мы узнали, что эти послы должны прибыть к магистру и в настоящее время уже прибыли туда с перечнем всех вышеназванных товаров, как это положено по крестоцелованию, о чем вы, вероятно, уже осведомлены. Здесь [в Новгороде] русские приходят [с жалобами] к купцам, которые опасаются, что ежели из этого [перечня] утвердят [к возмещению] что-либо, пропавшее в море и задержанное, в дальнейшем это ни к чему хорошему не приведет, а здесь это может случиться уже в ближайшем будущем. Товар же, который они [новгородцы] забрали у купцов, был взят в их городе разбойным образом, разбойники ходят здесь по улицам, а тысяцкому, который у них [новгородцев] за воеводу (hovedmaen), на таких разбойников нельзя уж слишком сильно жаловаться; этот разбой, как они нам сказали перед церковью святого Иоанна, случился-де в их городе без одобрения посадника и тысяцкого, а разбой за эту зиму случался трижды, как вы узнаете из нижеприведенных пунктов, а еще правосудие ущемляет защиту прав [ганзейцев], как сказано ниже.

В первом из этих пунктов [значится], что два года назад, когда тысяцким был Василий Носов, насильственным образом, без основания и вопреки праву был закован и посажен в тюрьму Клаус Фролинг; это совершил Онуфрий Медведев, и дело рассматривалось тысяцким, поскольку ничего похожего тут раньше не случалось.

В ту же зиму, в четверг перед Сретеньем, когда старостами были Герман Лихте и Герман Вестфельд, приехали в Новгород Герман Бутеншоне, Генрих Плогер, Геверт Годеке и Ганс Хольтузен; и тогда же Герман Бутеншоне был избит русскими с Людиновой (Людогощей?) улицы (Luderessen straten), и они забрали у него лошадь и сани, а самого замертво отвезли в поле и бросили, раздев донага; и Герман жаловался, что они забрали у него 70 полновесных серебряных гривен, 5 Нобелей и 150 гельдернских гульденов, а также [шкурки] бобра и лисы, которые он имел при себе.

А еще в ту зиму, когда старостами были Герман Акеман и Герман Вестфельд, одним русским по имени Иван Борисов был схвачен Генрих Грудеман, брошен в навоз, измазан и оставлен в коровнике. И хотя это [дело] рассматривалось тысяцким и посадником по имени Тимофей Горшков, но он не смог получить управы.

В ту же зиму на масленицу воевода из Нишлота [Ямбурга] забрал у Германа Битемана ½ ласта сельди; это [дело] рассматривалось тысяцким, но ему не было дано управы в отношении воеводы, и сельдь пропала.

Вскоре после этого с Готского двора украли бочку сельди; вора схватили и доставили к тысяцкому, но управы не было дано; он [тысяцкий] дал одного пристава сыскать бочку, которая и была найдена, а приставу по принятому там порядку следовало дать три куны (schin)[57].

Затем у одного приказчика по имени Герман Хедемер были украдены 1 ласт сельди, 5 лиспунтов[58], 3 марпунта[59] и 4 дикера[60] овчин (bосvееl) возчиком по имени Кузьма Курицин (?), проживавшим на Прусской улице; тут нельзя было дать управу, поскольку возчик сбежал.

Затем в Нарве был отгружен мед, который возчики удержали взамен оплаты, фогт Нарвы оштрафовал их за их преступление, а нам так и не смогли дать управы.

Затем за 14 дней до Пасхи тут забрали 11 бочек товара; кому и как это понадобилось, вы вскоре узнаете.

Затем за 8 дней до Пасхи к нам обратились Ганс фон дем Лое, Ханс фон ден Эккен и Маркварт Танкенхаген; Ганс фон дем Лое был тут избит и ограблен, как и что он потерял, вы знаете; уже на следующее утро мы пришли к господам по поводу товаров, и тысяцкий нас спросил, разве немцы выезжают с подворья ближе к ночи, и мы сказали: