Зоя Космодемьянская. Правда против лжи - Виктор Стефанович Кожемяко

Ну, а во-вторых, изображенная «разборка» ставит под сомнение главное: что Зоя Космодемьянская есть именно она. Если таким образом, то есть в вульгарной драке, всех разогнав, мать утвердила имя Героини, можно ли впредь воспринимать его за достоверное?

Простая логика, еще раз повторю, была отброшена. Это чубайсовский прием: больше наглости! Но ведь действует на многих…

Точки были расставлены?

Нет, разумеется, происходило все тогда, в начале 1942-го, совсем не так. Через полвека шаг за шагом восстановил я всю последовательность опознания.

После освобождения Петрищева, где была казнена неизвестная юная патриотка, жителям деревни, близко видевшим «Таню» (а таких оказалось немало), показали фотографии нескольких девушек из разведывательно-диверсионной части 9903 под командованием майора Спрогиса – тех, что ушли на задания и не вернулись, пропали без вести. Мария Ивановна Седова и две ее дочери, с которыми я встретился в Петрищеве, рассказывали: принесли целую стопу комсомольских билетов с фотографиями. И среди них все смотревшие – каждый сам по себе – выделили одну.

Далее. На опознание, кроме матери – Любови Тимофеевны, приехали также ближайшая подруга Зои по отряду Клава Милорадова, Зоины одноклассники и учителя. Сомнений, что перед ними – она, у них не было.

Но и это еще не все. В 1943 году под Смоленском у убитого немецкого офицера были обнаружены фотографии казни Зои (о том, что ее казнь гитлеровцы фотографировали, писал еще в своем первом очерке Лидов). Так вот, на этих фотографиях, сделанных в разных ракурсах, Зоя узнается совершенно четко.

Кстати, приехав десять лет назад в Петрищево, я стал свидетелем неожиданного продолжения той истории полувековой давности. Здесь, в музее, мне показали только что пришедшее письмо из Воронежа – от юриста Игоря Юрьевича Дубинкина. К нему от умершего отца, работавшего в саратовской областной газете, попала фотография (не репродукция – подлинник!), на которой воспроизведен еще один, ранее неизвестный ракурс Зоиной казни. Игорь Юрьевич поспешил послать этот уникальный снимок в петрищевский музей, сопроводив взволнованным письмом.

Разве могли после всего этого оставаться хоть какие-то сомнения, что в Петрищеве 29 ноября 1941 года казнена она, Зоя Космодемьянская?

Но сомнения, как мы видели, сеялись, распространялись! Чтобы окончательно расставить все точки над «и», после опубликования в «Правде» очерка «Трагедия Зои Космодемьянской» решено было провести еще и судебно-портретную экспертизу.

Инициатором этого стал бывший заведующий Центральным архивом ВЛКСМ В. Хорунжий. Официальная просьба была направлена в Научно-исследовательский институт судебных экспертиз Министерства юстиции Российской Федерации. Туда были посланы прижизненные Зоины фотографии вместе с известным снимком повешенной, который сделал в Петрищеве фотокор «Правды» Сергей Струнников (этот потрясающий снимок сопровождал в газете очерк П. Лидова «Таня»). Направлялось для исследования также фото еще одной девушки-бойца, пропавшей без вести в то же время и примерно в тех же подмосковных местах: однокурсницы по институту считали, что она похожа на казненную со струнниковской фотографии.

Само по себе такое не удивляло. Защищая Москву, погибло много Зоиных сверстниц. Они были юны и красивы. Обстоятельства гибели далеко не каждой установлены до сих пор. В один день с Зоей немцы повесили в деревне Головково (всего десять километров от Петрищева!) студентку Московского кооперативного института Веру Волошину, а известна эта героиня стала гораздо позднее, уже после войны – благодаря подвижническим трудам журналиста Георгия Фролова.

Установление имени Зои тогда, сразу после совершенного ею подвига, сделало это имя своего рода символом, как бы соединившим и представившим героические судьбы многих и многих. Ни одна из них всем другим не противостоит. В самом главном – верности Родине, беспредельном мужестве и несгибаемой стойкости – они едины. Однако у Зои была и своя биография, своя личная судьба. Вот почему с таким волнением ждали мы ответа из Научно-исследовательского института судебных экспертиз.

Он пришел, обстоятельный и подробный, юридически скрупулезный. А в заключении значилось: «На фотографии трупа повешенной девушки запечатлена Зоя Космодемьянская».

Теперь писать о другом?

Казалось, последняя точка в опровержении злобной клеветы была поставлена и возвращаться к этому уже не придется, а писать теперь, вспоминая любимую народную героиню, я буду совсем о другом.

Например, как бережно хранят память о Зое на Тамбовщине, где она родилась. Какие замечательные материалы публикует в газете «Тамбовская жизнь» журналист Иван Овсянников… Какой интересный музей создала в селе Борщевка учительница Лидия Алексеевна Шебунова… Какие прекрасные праздники проходят каждый год в день рождения Зои в родном ее селе Осиновые Гаи! Концерты, спортивные соревнования школьников, цветы к памятнику…

Смеясь, шалить любила,

громко пела —

И вдруг среди сельчан

окаменела.

Стан девичий из камня,

в сердце – ком…

За правду шла по снегу

босиком.

Это из песни преподавателя музыкальной школы Гавриловского района Раисы Усенко. В сентябре 2001 года ей была присуждена премия имени Зои Космодемьянской, учрежденная районной администрацией и вручаемая ежегодно за заслуги в патриотическом воспитании молодежи. Почетной награды удостоена нынче и «Правда».

А кандидатами в лауреаты на будущий год я обязательно назвал бы супругов Верольских из Тамбова. Соединившие в себе талант педагогов, историков и литераторов, а главное – душу истинных патриотов, Валентина Васильевна и Юрий Борисович подготовили великолепное методическое пособие для учителей и школьников – «Зоя Космодемьянская. Жизнь. Подвиг. Память». И оно уже издано, пошло в школы области! Хорошо бы – по всей стране…

Слава Богу, есть люди, которые помнят о главном. О том, что написала, например, в своем сочинении после посещения Зоиного музея десятиклассница Тамбовской средней школы № 31 Даша Козачук:

«Как страшно одной идти лесом темной ноябрьской ночью, проваливаясь в сугробы, во вражеском тылу. Какой колючий, холодный ветер! Я чувствую, как пальцы рук похолодели, ком подступил к горлу. Опустив глаза, я увидела крепко сжатые пальцы моих одноклассников, как будто они сжимают бутылки с горючей смесью.

Немного старше меня, почти моя ровесница, но как она могла выдержать нечеловеческие пытки? Не закричала, не заплакала, не попросила пощады…

Девичьи ноги, ни разу не надевшие модные туфли на высоком каблуке, идут по колючему снегу. К губам еще не прикасался поцелуй любимого, но гитлеровский изверг поднес лампу, предложил выпить керосин.

Пытали ее, Зою, а это, казалось, я превозмогаю боль, в мое тело вонзается штык, мою шею вместо теплой маминой руки обняла петля палача. Мне нечем дышать. Мне казалось, что я умираю вместе с Зоей. И ведь это не просто смерть – это смерть за Родину, за свой народ…»