Великие джазовые музыканты. 100 историй о музыке, покорившей мир - Игорь Владимирович Цалер

1941 году стало ясно, что военная мобилизация США сулила новые рабочие места и возможности получить профессиональную подготовку. Работать на войну пришлось в равной степени и черным, и белым, всем предстояло слиться в едином порыве помощи фронту. Кроме того, война против расизма и геноцида, потребовавшая участия угнетенного черного населения, должна была возродить кампании за гражданские права и равенство в Америке. Неужели кому-то захочется воевать против дискриминации, чтобы потом столкнуться с тем же отношением в своей собственной стране?

После нападения японцев на Перл-Харбор и вступления США в войну в декабре 1941 года афроамериканцы были обескуражены тем, что со времен Первой мировой войны ничего не изменилось. В армии по-прежнему сохранялось разделение по цвету кожи (даже кровь раненым переливали очень аккуратно — чтобы не ошибиться с цветом кожи). Черные в военной форме не могли поесть в ресторане, где обслуживались немецкие военнопленные, ни один афроамериканский солдат не мог быть награжден высшей военной наградой страны — медалью Почета, рабочие места, выделенные неграм, были куда более опасными и хуже оплачивались. Все это вылилось в волну беспорядков в Детройте и Гарлеме. Тем не менее миллионы черных рабочих получили рабочие места и техническую подготовку, их заработная плата выросла почти в два раза. Миллион афроамериканцев ушел на фронт, и многие проявили себя героически.

В числе этого миллиона были и джазовые музыканты: война серьезно аукнулась в тыловом джазовом мире. Многие американские оркестры распались из-за того, что трубачи, саксофонисты и барабанщики отправились за океан воевать в Европе (на их место приходилось брать менее талантливых парней, но за ту же плату). В журнале Down Beat появилась колонка с именами погибших музыкантов. В условиях военной экономии бензин и колесные покрышки для гастрольных поездок превратились в дорогое удовольствие, железные дороги перевозили военные грузы и служащих, а содержать огромный оркестр стало попросту невыгодно, так что их распускали. Танцевать в ночных клубах стало тоже не с руки, повышение налогов привело к закрытию многих танцевальных залов. Кроме того, с 1942 по 1948 год Американская федерация музыкантов устроила забастовку против четырех крупнейших звукозаписывающих компаний после ожесточенного спора по поводу авторских отчислений, и на два года был введен запрет на записи, студии пустовали. А если бы запрета не было — сказались бы нехватка шеллака для производства пластинок и прекращение производства музыкальных автоматов и инструментов.

Тем не менее джаз на войне присутствовал. Тридцать девять руководителей оркестров были призваны в армию, семнадцать — во флот, трое — в торговый флот и еще двое — в береговую охрану. Белые военные оркестры восхвалялись в американских газетах, и они заслоняли более опытных джазовых импровизаторов (за редчайшими исключениями). Самый известный из таких коллективов — оркестр Военно-воздушных сил Глена Миллера — олицетворял заводной, но механистичный белый свинг. Лидер невероятно популярного свингового оркестра Глен Миллер, прекративший гражданскую карьеру и ушедший в армию, — самый яркий пример джазмена на войне. О его военных приключениях и таинственном исчезновении говорится в отдельной главе. Подводя итоги военной карьеры Глена Миллера, генерал Джимми Дулитл сказал: «Наряду с письмами из дома его оркестр был величайшим моральным стержнем европейского театра военных действий». Те же функции на тихоокеанских базах американцев исполнял оркестр Арти Шоу, который играл для солдат в жарких и влажных джунглях, не раз подвергаясь бомбардировкам японских самолетов.

Служба во время Второй мировой войны позволила многим талантливым черным музыкантам принести свое искусство в Европу и вдохновить тамошних музыкантов и слушателей, не обремененных расовыми предрассудками. В США же джазовым музыкантам приходилось несладко. Не все из них на медосмотре притворно признались в гомосексуализме, наркотической зависимости или психических заболеваниях, чтобы избежать призыва, но каждый был желанной целью белого полицейского или военнослужащего, которых раздражали хорошая одежда и издевательский сленг джазменов. «Врагами в то время были вовсе не немцы», — с горечью признался трубач Гиззи Гиллеспи. Но оставшиеся дома джазмены тоже могли помочь фронту — они записывали «диски победы».

Луи Армстронг не мог записываться с прежней частотой, но он всеми силами содействовал военным усилиям. Он выступал перед солдатами, пел на армейском радио и записывал так называемые «V-диски», пользовавшиеся весьма серьезным спросом среди военнослужащих. Буква «V» означает «Victory», «победа»: эти двенадцатидюймовые пластинки на семьдесят восемь оборотов в минуту распространялись правительством в частях ради повышения морально-боевого духа солдат. «Диски победы», каждая сторона которых вмещала до шести с половиной минут музыки, записывали многие популярные певцы и биг-бенды во время войны.

Идея родилась еще в июне 1941 года, за полгода до вступления США во Вторую мировую войну. Армейский музыкальный консультант, капитан Говард Бронсон предположил, что вдохновляющие записи укрепят моральный дух бойцов. В 1942 году солдаты получили первые пластинки (тогда еще шестнадцатидюймовые и на тридцать три оборота в минуту): там были песни из фильмов, концерты, радиопередачи. Бастующая Американская федерация музыкантов ни в какую не хотела идти на уступки, и это продолжалось до вмешательства лейтенанта Джорджа Роберта Винсента, который убедил руководителей федерации, что музыканты все же могут делать записи для военных нужд за океаном, ведь они не будут продаваться в США.

Многие звезды джаза искали пути своей реализации и нашли его в «дисках победы», которые гарантировали восторженную аудиторию среди солдат, матросов и летчиков. Эти военные пластинки пользовались огромным спросом: бойцы раз за разом слушали мелодии оркестров свинга, оркестровые хиты, классические опусы, радиопередачи и даже марши, поставляемые через Атлантику из штаб-квартиры в Нью-Йорке. Сами пластинки записывались в театрах Лос-Анджелеса и Нью-Йорка (в одном из них, CBS Playhouse No. 4, в 70-х годах расположился знаменитый диско-клуб Studio 54), а печатали их основные гражданские звукозаписывающие компании вроде RCA Victor и Columbia Records. Кроме музыки, на «дисках победы» содержались ободряющие обращения от лидеров оркестров и певцов с пожеланиями удачи и скорейшего возвращения домой.

После войны Американская федерация музыкантов потребовала от вооруженных сил предотвратить коммерческую продажу этих записей в США, и мастер-копии (с которых печатались тиражи) были уничтожены. Оставшиеся неиспользованными на базах и кораблях пластинки были попросту выброшены. Дошло до того, что ФБР и военная полиция конфисковывали и уничтожали «диски победы», контрабандой привезенные ветеранами домой, а сотрудник звукозаписывающей компании из Лос-Анджелеса даже попал в тюрьму за незаконное хранение более 2 тысяч дисков. Тем не менее в Библиотеке Конгресса хранится полный набор военных пластинок, а коллекционеры ищут и собирают редкие диски, записанные для солдат Гленом Миллером, Билли Холидей или Фрэнком Синатрой.

Война изменила лицо джаза. 20-е и 30-е годы были десятилетиями смелых