Когда босс - извращенец - Ирина Чарова

- Азамат Рустамович, мне нужно….

Всё.

Как снова его увидела, так еще больше разозлилась. Снова реву, успокоиться не могу.

Все козлы. Все мужики просто козлы, а босс так особенный козёл.

- Ань, что тебе нужно? Ну? - допытывается у меня.

Он, кажется, даже запаниковал от моего вида.

- Нужно…

Отчаянно всхлипнула. Стыдоба-то какая...Ну как его о таком просить? Ума не приложу, поэтому умоляюще смотрю на него полными слез глазами в надежде, что догадается сам.

- Ну что, что, Ань? Говори! Что тебе нужно? Лавандовый гель для душа, торт, кофе, премия…секс? - предложил он последний вариант, беспомощного разводя руками.

Я резко прекратила реветь и шокировано взглянула на босса. Босс вдруг тоже как-то приосанился и так же взглянул на меня.

- Да, мне нужен лавандовый гель для душа, торт, кофе, премия и….

По лицу босса расползается медленная улыбка. Бросает взгляд на душевую кабинку, берется за пуговицы на груди...

Теперь уже он смотрит на меня одобрительно , предвкушающее.

- И-и-и? - низким, бархатным голосом тянет он.

Страшно даже представить, что он там в своих мыслях со мной делает. Надо ему как-нибудь сообщить про фригидность, а то он совсем разошелся.

- И натурелла макси - выдаю я медленно и обреченно.

Глава 11

Азамат

Сам не понял, как сморозил.

Смотрел, смотрел в её наивные голубые глаза и черт дернул.

А точнее сказать – дернулся. В конкретном таком месте. В штанах.

Чувствую себя гребаным пацаном рядом с этой мелкой.

Обычно, женские истерики всегда меня только раздражали, но не в этом случае. В этом случае я сам оказался в панике.

Почему ревёт? Как сделать так, чтобы перестала? Что ей для этого нужно?

Почувствовал себя мамочкой, у которой разревелся новорожденный ребенок. Первый новорожденный, чтоб его, ребенок.

Теперь хожу по магазину, выбираю прокладки.

Торт и кофе уже заказал из ресторана, запрос на премию направил в отдел бухгалтерии, из отеля потребовал принести тапочки и халат, а лавандовый гель для душа уже купил.

Сейчас стою с «натурелла найт» в руках и внимательно её изучаю.

«Макси» не вижу, поэтому начинаю искать в интернете, есть ли между ними принципиальная разница, которая может хоть как-то повлиять на эксплуатацию.

Как оказалось, разница всё-таки есть, пусть и незначительная.

- Девушка - подзываю консультанта. - Мне нужны "натурелла макси", а я вижу только "нормал" и "найт". Посмотрите пожалуйста на складе.

Консультант безразлично пожимает плечами.

- Да возьмите ночные, они почти ни чем не отличаются.

- Ошибаетесь - возражаю я.

На лице девушки появляется возмущение, которое я трактую как «это ты мне говоришь?»

Молча кладу ей в карман купюру.

Так быстрее.

- Кажется, на складе и правда есть, еще не выставили. Я посмотрю - тут же соглашается она.

- Спасибо.

Конечно, на складе они очень быстро нашлись и теперь у меня полный набор пожеланий маленькой занозы, с которым я иду назад, к офису.

Сначала я себя успокаивал. Оправдывался чистым интересом.

Думал, просто помучаю её немного, и выставлю за дверь.

А теперь у меня паника от того, что она ревёт.

От того, что темноты боится. От того, что по ночам одна домой ходит по курортным районам, где все отдыхают и, как следствие, много пьют.

Как итог, - ходит она не одна, но, конечно же, сама об этом даже не догадывается. Лучшего охранника из лучшей фирмы к ней приставил.

Прохожу в свой кабинет, стучу в дверь ванной.

- Минуточку!

Дверь приоткрывается и высовывается рука.

Крохотная такая, изящная.

Кладу в ладонь лавандовый гель для душа.

Рука скрывается из виду, небольшая заминка, и тут высовывается другая. Требовательно шевелит пальцами, мол «теперь давай следующее».

Не могу сдержать усмешку.

Наглая какая.

Вкладываю в ладонь пачку прокладок.

- Может, тебе и торт туда? - предлагаю на всякий случай.

Мало ли. С настроением там явная катастрофа.

Аня тут же высовывается из-за двери и шокировано меня разглядывает.

При мысли, что на ней нет никакой одежды, только полотенце, сжимаю челюсти и делаю глубокий вдох.

- А вы что, правда купили торт?!

- Купил.

- Шоколадный?

- Да.

Полотенце немного сползло, приоткрывая вид на полную грудь.

В горле пересыхает. Жарко. Очень, чтоб её, жарко и плевать, что кондиционер на полную мощность.

Девчонка, замечая мой взгляд, что-то возмущенно пищит и скрывается из виду, хлопнув дверью.

А я стою и понимаю, что влип окончательно.

Все правила, которые я сам для себя установил еще очень давно, теперь просто летят к чертям.

Как только заменил отца на посту директора компании, сразу же поставил себе четкое условие - никаких отношений на работе.

Ни дружбы, ни секса, ни секса по дружбе. Никогда и никаких.

Нельзя управлять людьми, подпуская их слишком близко.

Всё просто скатится в хаос, в полный и абсолютный беспорядок, а беспорядок доводит меня до бешенства.

Всегда считал, что женщин и без того много, всегда без труда можно найти ту, с которой можно провести время.

Меняется только лицо, запах и цвет волос, но суть одна и та же.

Даже улыбки у всех одинаковые. Услужливые. Как будто приклеенные.

Поэтому, я просто даю деньги, подарки и возможности, а получаю секс. Никаких обещаний и никаких обязательств.

Самая простая система.

Так было с Ариной, так было и со всеми до неё.

Но сейчас в моей системе что-то сломалось.

Теперь мне нужна именно вот эта мелкая заноза, которая даже не пытается мне понравится.

Даже наоборот.

Приходит на работу без косметики, волосы всегда собраны в строгий пучок, а флирт на уровне минус сто.

Девчонка выходит из ванной. Босиком. Рубашка почти не скрывает стройные ноги.

Мокрые волосы вьются прямо у лица, она неловко обнимает себя за талию и смотрит на меня.

- Большое спасибо - шепчет смущенно, пока я наглым образом её разглядываю.

Трогательная такая, беззащитная, домашняя. Такую бы прямо с утра к себе в постель и весь день оттуда не выпускать.

Брать её теплой, сонной, нежной.

Твою мать….

Хмурюсь, поднимаюсь с места и бросаю ей под ноги тапочки. Поплыл ты, Азамат, конкретно поплыл.

- Теперь, прошу - указываю рукой на стол, на котором уже стоит торт, тарелки и две чашки с кофе.

Девчонка покорно усаживается в кресло напротив моего и стыдливо складывает руки на коленях.

Её стеснение еще больше возбуждает. Как будто девственница. В двадцать два и с такой-то внешностью.

Мечтай,