Русские богатыри - Ирина Валерьяновна Карнаухова

— Это вам за малых детушек! Это вам за кровь крестьянскую! За обиды злые, за поля пустые, за грабёж лихой, за разбой, за всю землю русскую!

Тут татары на убег пошли. Через поле бегут, громким голосом кричат:

— Ай, не приведись нам видеть русских людей, не встречать бы больше русских богатырей!

Полно с тех пор на Русь ходить!

Бросил Илья Калина-царя, словно ветошку негодную, в золотой шатёр зашёл, налил чару крепкого вина, не малую чару, в полтора ведра. Выпил он чару за единый дух. Выпил он за Русь-матушку, за её поля широкие крестьянские, за её города торговые, за леса зелёные, за моря синие, за лебедей на заводях!

Слава, слава родной Руси! Не скакать врагам по нашей земле, не топтать их коням землю русскую, не затмить им солнце наше красное!

ПРО ПРЕКРАСНУЮ ВАСИЛИСУ МИКУЛИШНУ

Шел раз у князя Владимира большой пир, и все на том пиру были веселы, все на том пиру хвалились, а один гость невесел сидел, мёду не пил, жареной лебёдушки не ел, — это Ставер Годинович, торговый гость из города Чернигова.

Подошёл к нему князь:

Ты чего, Ставер Годинович, не ешь, не пьёшь, невесёлый сидишь и ничем не хвалишься? Правда, ты и родом не именит, и ратным делом не славен — чем тебе и похвастаться.

— Право слово твоё, великий князь: нечем мне хвастать. Отца с матерью у меня давно нету, а то их бы похвалил… Хвастать золотой казной мне не хочется; я и сам не знаю, сколько её у меня, пересчитать до смерти не успею.

Хвастать платьем не стоит: все вы в моих платьях на этом пиру ходите. У меня тридцать портных на меня одного день и ночь работают. Я с утра до ночи кафтан поношу, а потом и вам продам.

Сапогами тоже не стоит хвастаться: каждый час надеваю сапоги новые, а обносочки вам продаю.

Кони все у меня златошёрстные, овцы все с золотым руном, да и тех я вам продаю.

Разве мне похвастать молодой женой Василисой Микулишной, старшей дочерью Микулы Селяниновича. Вот такой другой на свете нет!

У неё под косой светлый месяц блестит, у неё брови черней соболя, очи у неё ясного сокола!

А умнее её на Руси человека нет! Она всех вас кругом пальца обовьёт, тебя, князь, и то с ума сведёт.

Услыхав такие дерзкие слова, все на пиру испугались, приумолкли… Княгиня Апраксия обиделась, заплакала. А князь Владимир разгневался:

— Ну-ка, слуги мои верные, хватайте Ставра, волоките его в холодный подвал, за его речи обидные прикуйте его цепями к стене. Поите его ключевой водой, кормите овсяными лепёшками. Пусть сидит там, пока не образумится. Поглядим, как его жена нас всех с ума сведёт и Ставра из неволи выручит!

Ну, так всё и сделали: посадили Ставра в глубокие погреба. Но князю Владимиру мало этого: приказал он в Чернигов стражу послать, опечатать богатства Ставра Годиновича, а его жену в цепях в. Киев привезти — посмотреть, что это за умница!

Пока послы собирались да коней седлали, долетела обо всём весть в Чернигов к Василисе Микулишне.

Горько Василиса задумалась:

"Как мне милого мужа выручить? Деньгами его не выкупишь, силой не возьмёшь! Ну, не возьму силой, возьму хитростью!"

Вышла Василиса в сени, крикнула:

— Эй вы, верные мои служаночки, седлайте мне лучшего коня, несите мне платье мужское татарское да рубите мне косы русые! Поеду я милого мужа выручать!

Горько плакали девушки, пока резали Василисе косы русые. Косы длинные весь пол усыпали, упал на косы и светлый месяц.

Надела Василиса мужское платье татарское, взяла лук со стрелами и поскакала к Киеву. Никто и не поверит, что это женщина, — скачет по полю молодой богатырь.

На полдороге встретились ей послы из Киева:

— Эй, богатырь, куда ты путь держишь?

— Еду я к князю Владимиру послом из грозной Золотой Орды получать дань за двенадцать лет. А вы, молодцы, куда направились?

— А мы едем к Василисе Микулишне, её в Киев брать, богатство её на князя перевести.

— Опоздали вы, братцы. Василису Микулишну я в Орду отослал, и богатства её мои дружинники вывезли.

— Ну, коли так, нам в Чернигове делать нечего. Мы поскачем обратно к Киеву.

Поскакали киевские гонцы к князю, рассказали ему, что едет в Киев посол от грозной Золотой Орды.

Запечалился князь: не собрать ему дани за двенадцать лет, надо посла умилостивить.

Стали столы накрывать, на двор ельничек бросать, поставили на дороге дозорных людей — ждут гонца из Золотой Орды.

А посол, не доехав до Киева, разбил шатёр в чистом поле, оставил там своих воинов, а сам один поехал к князю Владимиру.

Красив посол, и статен, и могуч, и не грозен лицом, и учтив посол.

Соскочил с коня, привязал его к золотому кольцу, пошёл в горницу. Поклонился на все четыре стороны, князю и княгине отдельно. Ниже всех поклонился Забаве Путятишне.

Говорит князь послу:

— Здравствуй, грозный посол из Золотой Орды, садись за стол. отдохни, поешь-попей с дороги.

— Некогда мне рассиживаться: нас, послов, хан за это не жалует. Подавай-ка мне побыстрее дани за двенадцать лет да отдай за меня замуж Забаву Путятишну и, я в Орду поскачу!

— Позволь, посол, мне с племянницей посоветоваться. Вывел князь Забаву из горницы и спрашивает:

— Ты пойдешь ли, племянница, за ордынского посла? И Забава ему говорит тихонько:

— Что ты, дядюшка! Что ты задумал, князь? Не делай смеху по всей Руси, — это ведь не богатырь, а женщина.

Рассердился князь:

— Волос у тебя долог, да ум короток: это грозный посол из Золотой Орды, молодой богатырь Василий.

— Не богатырь это, а женщина! Он по горнице идёт, словно уточка плывёт, каблуками не пристукивает; он на лавочке сидит, колена вместе жмёт. Голос у него серебряный, руки-ноги маленькие, пальцы тонкие, а на пальцах видны следы от колец.

Задумался князь:

— Надо мне посла испытать!

Позвал он лучших киевских молодцов-борцов — пять братьев Притченков да двух Хапиловых, вышел к послу и спрашивает:

— Не хочешь ли ты, гость, с борцами потешиться, на широком дворе побороться, размять с дороги косточки?

— Отчего же кости не размять, я с детства бороться люблю. Вышли все на широкий двор, вошёл молодой посол в круг, захватил одной рукой трёх борцов, другой — трёх молодцов, седьмого бросил в середину да как ударит их лоб