Очерки по истории стран европейского Средиземноморья. К юбилею заслуженного профессора МГУ имени М.В. Ломоносова Владислава Павловича Смирнова - Коллектив авторов -- История

ассоциировавшиеся с программными установками НФ. Схожесть идейно-политических воззрений партий оставляла возможность для потенциального союза между ними (вплоть до роспуска «Движения за Францию» в 2018 г.), тем более, что о подобном альянсе говорила и Марин Ле Пен. В 2014 г. она озвучила идею избирательного «альянса патриотов», который объединил бы НФ с партией Н. Дюпон-Эньяна «Вставай, Франция», «Республиканским и гражданским движением» Ж.-П. Шевенмана и «Движением за Францию» Ф. де Вилье[160]. Однако, несмотря на заявления вице-президента НФ Ф. Филиппо о том, что потенциальные союзники разделяют большую часть идей Национального фронта[161], противоречия не позволили сформировать подобный альянс (в частности, на выборах 2017 г. Ф. де Ви-лье отказался поддержать кандидатуру Марин Ле Пен).

Если в случае с «Движением за Францию» Ф. де Вилье Ле Пен даже выступала инициатором дискуссии вокруг возможного избирательного альянса, то иным непримиримым конкурентом НФ накануне выборов 2012 г. стало образованное в 2011 г. «Объединение национальных правых». Этот политический союз включил в себя основных противников «маринистского» НФ: «Партию Франции» К. Ланга, «Национальное республиканское движение» Б. Мегрэ и партию «Новые народные правые», основанную в 2008 г. Р. Спиелером[162]. При этом в партию «Новые народные правые» входил П. Виаль, что обусловило поддержку альянса организацией «Земля и народ»[163]. Как отмечал К. Ланг, «Объединение национальных правых» стремилось проводить «кампанию национальных правых» в противовес кампании М. Ле Пен, основанной на «этатистской и светской демагогии». По его словам, оно нацелено на то, чтобы занять электоральное пространство того НФ, которое «воплощал в себе Ж.-М. Ле Пен и которое не олицетворяет его дочь»[164]. Наиболее ярко позиция К. Ланга относительно «маринизма» отражена в его обращении к сторонникам НФ, последовавшим после переименования НФ в Национальное объединение и призывавшим к переходу членов НФ в «Партию Франции». По словам Ланга, Марин совершила «политическое убийство НФ», «уничтожила политическое наследие отца», руководствуясь лишь навязчивой целью «дедемонизации»[165].

Таким образом, cтратегия «дедемонизации» привела к отдалению НФ от радикальных организаций, что, с одной стороны, способствовало улучшению имиджа партии, но с другой — ликвидировало базовый элемент, лежавший в основе создания Национального фронта, а именно его роль как движения, способного объединить и консолидировать различные ультраправые течения. Отход от традиций, политической культуры и в целом доктрины ультраправых привел к смене своеобразного «центра притяжения» «маринистского» НФ. Для нынешнего облика сторонников Национального объединения одним из ключевых факторов стала приверженность лично Марин Ле Пен, а также новым модернизированным лозунгам партии.

Зверева Т. В.[166]

Региональная политика как фактор сплочения государств-членов в условиях «поликризиса» ЕС

Основы европейской интеграции были заложены более 60 лет назад, и с тех пор ее развитие носило поступательный, но, вместе с тем, сложный и противоречивый характер. В современных условиях региональная политика, на которую выделяется более одной трети бюджета ЕС, становится одним из основных факторов сплочения Европейского Союза. Какое место занимает региональная политика в процессе трансформации европейского интеграционного процесса? Как развивалась региональная политика ЕС, и какова ее современная специфика?

«ПОЛИКРИЗИС» ЕС И РЕГИОНАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА

Завершение эпохи биполярного противостояния и начало нового тысячелетия отмечено успехами в развитии европейского строительства. Было объявлено о создании «пространства мира, благополучия и процветания». Происходила медленная, «ползучая» передача на уровень Союза все новых властных полномочий от государств-членов ЕС. Казалось бы, развитие евроинтеграции в это время носило поступательный и в целом предсказуемый характер. Вместе с тем, уже в начале нового тысячелетия появляются первые признаки кризисных явлений в ЕС: за отказом избирателей поддержать идею Европейской Конституции в 2005 г. последовали долговой и миграционный кризисы, а также Брекзит. Все это свидетельствовало о препятствиях на пути успешного развития сотрудничества и продвижения Союза к наднациональному объединению. Государства-члены предпочитали сохранять за собой полномочия в некоторых важных сферах государственного управления. Ряд нововведений свидетельствовал не только о замедлении, но и об определенном откате назад так называемого процесса федерализации в ЕС. В 2004 г. вступление в ЕС сразу десяти новых стран бывшего «советского блока» привело к изменению всего интеграционного процесса. Стало ясно, что как углубление интеграции, так и дальнейшее расширение рядов ЕС (за исключением принятия в Союз Балканских стран) может поставить под вопрос само существование Союза. В целом так называемое «пятое расширение» предопределило, по крайней мере, на обозримое будущее лимиты дальнейшего развития ЕС в качестве наднационального объединения.

Относительно дальнейшего развития ЕС существуют самые разные прогнозы. Одни специалисты полагают, что Союз уже в ближайшие годы развалится и ярким примером этой тенденции является Брекзит. Другие считают, что развитие пойдет по пути завершения создания общего рынка, постепенного разрастания еврозоны, углубления взаимодействия внутри нее, формирования новых органов управления в еврозоне (правительство, министр финансов), хотя ЕС в обозримой перспективе не сможет превратиться в активного геополитического игрока. Так или иначе, даже такие активные евроэнтузиасты, как уходящий председатель Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер, заговорили о так называемом «поликризисе ЕС»[167].

В этих условиях определенный интерес представляет собой ответ на вопрос о том, что на сегодняшний день удерживает вместе страны-члены Европейского Союза, заставляя их вырабатывать все новые компромиссные решения и продвигать вперед евроинтеграцию. Одним из таких факторов остается региональная политика, которая с начала 90-х гг. носит название «Политика сплочения».

СПЕЦИФИКА СОВРЕМЕННОГО ЭТАПА РАЗВИТИЯ РЕГИОНАЛЬНОГО СОТРУДНИЧЕСТВА В ЕС

Региональное устройство Союза носит сложный характер. Европейский Союз состоит из 28 стран и 281 региона[168]. Страны-участницы сильно отличаются друг от друга по характеру административного деления. Так, если в одних существует централизованная система управления, то другие имеют федеративное устройство, а также различные промежуточные системы регионального управления.

Регионы Евросоюза различаются по плотности населения, размерам территорий, уровням экономического и социального развития. Например, семь стран не поделены на регионы, и каждая из них представляет собой самостоятельный европейский регион. Это — Кипр, Эстония, Литва, Латвия, Люксембург, Мальта, Словения. К самым крупным регионам относятся Лапландия в Финляндии, Кастилья-и-Лион в Испании, Норботтен в Швеции. Площадь каждого из них — около 100 тыс. кв. км. Некоторые другие регионы представляют собой отдельные городские агломерации. Это — Берлин, Гамбург, Лондон. Существуют серьезные отличия между государствами-членами и по плотности населения. Так, самым низким уровнем отличаются Швеция и Испания. Самый большой ВВП на душу населения — в Лондоне, Люксембурге, Гамбурге, Брюсселе. Самый маленький — в Болгарии и на Майорке[169].

Главная цель региональной политики ЕС — способствовать выравниванию уровней развития всех стран, входящих в Союз, оказывая поддержку слабейшим и постепенно подтягивая их до среднеевропейского уровня. Сильнейшие, таким образом, заинтересованы в развитии отстающих.

Сама идея выравнивания уровней развития берет свое начало в 50-х