Рыбацкая хижина на берегу. 7 главных вопросов, чтобы понять, как жить дальше - Лоредана Медури

доказали обратное. Меня совсем не интересовали колеса с моторами. Я предпочитал ездить на велосипеде в одиночку или с друзьями, а не тащиться в вонючих облаках выхлопных газов. И я ничего не понимал в двигателях и карбюраторах. Меня просто не интересовала техника как тогда, так и сейчас. Технология должна была работать, а как именно – я предпочел оставить на усмотрение кого-нибудь другого.

– Да, иногда это испытание! – засмеялся Клаудио.

Я поднял глаза. Угадал ли он мои мысли, как это часто бывало, или его фраза относилась только к латанию дыр? Я не знал.

Он подмигнул мне:

– Работа над отношениями. Латать сеть все равно что заделывать разрывы в сети нашей жизни.

– Ну конечно, сейчас ты мне скажешь, что имеешь в виду, – пробормотал я себе под нос.

И действительно, после нескольких молчаливых вдохов пришло объяснение:

– Наша жизнь состоит из множества связей. С родителями, друзьями, партнером, детьми, коллегами, начальством и всеми другими людьми, которых мы встречаем на нашем пути, – начал Клаудио. – Многие связи воспринимаются как должное, не так ли? Одни сильнее, другие слабее… Но кому из нас приходит в голову регулярно проверять и поддерживать их в порядке, как мы это делаем с сетями? Даже крепкие и жизнеспособные отношения важно время от времени внимательно изучать и спрашивать себя: все ли по-прежнему в порядке? Все ли еще стабильно? Нет ли где-нибудь разрыва или дыры? Не было ли какого-то события или конфликта, которые, возможно, сделали сеть проницаемой? Много ли хорошего ускользнуло от меня, если я вовремя не починил свою сеть?

На мгновение он поднял глаза и посмотрел на меня своим пронзительным взглядом. Я, наверное, выглядел озадаченным, и так оно и было. О сетях моей жизни, как он это называл, я никогда не задумывался.

Он продолжил:

– Каждый конфликт, каждая неприятная ситуация, каждая обида, затаенная в душе, могут вызвать разрыв в нашей сети отношений. Очень маленький или глубокий, с широким разрезом. Все, с чем мы не смогли примириться в своей жизни, ослабляет сеть, а значит, и нас самих. Наша сила и энергия, наша радость могут вырваться наружу через эти отверстия и ускользнуть, подобно мимолетному мгновению… И если сеть слишком сильно изношена, в один прекрасный день само наше существование окажется под угрозой. Сеть больше не будет держать нас. Понимаешь, что я имею в виду?

Я кивнул. Как всегда, когда он по-своему рассуждал о жизни, я изо всех сил старался не отстать. И в душе был согласен с тем, что он сказал.

– И сейчас, за нашим занятием, ты видишь, что это труд. Никто не говорил, что жить легко, верно? – Клаудио коротко рассмеялся. – Я сам, к слову, в течение многих лет думал, что должен что-то доказать отцу, – продолжил он. – При сравнении с ним – что, к сожалению, происходило слишком часто – я никогда не чувствовал себя достаточно хорошим. Мне все время хотелось добиться большего и доказать ему, что у меня, как говорится, голова на месте. Только как бы я ни старался, этого, казалось, никогда не было достаточно. Никогда! Он никогда не говорил мне, что гордится мной. Вот почему для меня так важно повторять это своим детям снова и снова. Понимаешь? Иногда латать сети означает вносить ясность. Пусть результата и не будет видно сразу. Но даже высказывая это, мы можем что-то изменить. А молчание иногда только углубляет трещины.

Я коротко взглянул на него, но он был занят тем, что рыскал по сети в поисках мест, требовавших починки. Я вернулся к своему занятию. Вспомнился спортивный праздник школьных лет. Это было незадолго до летних каникул в восьмом классе, и праздник давал всем ученикам возможность показать родителям, чего они достигли за год. У меня был очень хороший результат по легкой атлетике, и я занял первое место в беге на 100 метров. На церемонии награждения мне вручили медаль и грамоту, и я с гордостью показал их родителям. Конечно, медаль была ненастоящей, но я был счастлив и снял ее только вечером, перед сном. Похвалы или даже просто одобрения от отца я так и не дождался. Кажется, потом мама ругала его за это.

Она крепко обняла меня, как будто хотела восполнить недостаток его внимания, но ее забота не могла утолить мою жажду отцовского признания. Почему я никогда не говорил отцу, как сильно меня ранило его молчание?

Теперь я понял: он не мог дать мне то, чего сам никогда не получал. Возможно, он так и не заслужил признания, в котором так нуждался. Осознание этого глубоко поразило меня. Появилось желание простить его – я понимал, что он тоже оказался в ловушке собственной неудовлетворенности.

Я раздумывал, стоит ли рассказать об этом Клаудио, но тишина, царившая на причале, где двое людей были заняты общим делом, казалась почти торжественной. Мне не хотелось прерывать ее. Бок о бок мы продолжали работать. Меня удивило, что Клаудио, казалось, полностью доверял мне. Он даже не проверял мои швы.

Единственной, кто осмелился прервать наше безмолвное занятие, была чайка, приземлившаяся на перила совсем рядом. Она приветствовала нас гортанным криком. Эй, а не она ли составила мне компанию позавчера, когда я был на причале один? Я не знал. Все эти птицы так похожи, но что-то в ее взгляде заставило меня вспомнить о нашей встрече.

Клаудио положил свою сеть и поднялся:

– Пойду сварю кофе. Ты будешь?

– С удовольствием.

Он отклонил мое предложение помочь ему на кухне. Вместо этого указал на клубок спутанных веревок, лежавший неподалеку. На веревках были следы водорослей и соли. Должно быть, они долго находились в воде.

– Узлами тоже нужно заняться. Не хочешь на время отложить сеть и попробовать распутать этот клубок? Если не выйдет, придется покупать новые бечевки. Лучше было бы их распутать и снова использовать, – пробормотал он как бы про себя, направляясь к хижине.

Развязать узел не так уж и сложно, подумал я. Я тоже встал и немного размял затекшую от сидения спину. Затем схватил большой клубок и осмотрел его со всех сторон. По крайней мере, бечевки были не такими тонкими, как сети, а иногда достигали двух или трех пальцев в диаметре. Пока Клаудио занят кофе, мне наверняка удастся их распутать. По крайней мере, я так предполагал.

Ничего подобного! Потянув и подергав, я обнаружил, что все не так просто. Это занятие напоминало головоломку, требующую терпения и предельного сосредоточения при поиске верного решения. Когда Клаудио вернулся, держа перед собой поднос с двумя