Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций. Книга 1 - Коллектив авторов

МИД Японии и военное министерство заявили, что отдельные наблюдения и факты верны, но выводы и рекомендации неприемлемы. Опубликованный 19 ноября ответ Токио был составлен в дипломатичных тонах, но утверждал, что комиссия была дезинформирована и проявила поспешность и предвзятость. Аргументы сводились к следующему: 1) Маньчжурия жизненно необходима Японии как сырьевая база, поэтому та более всех заинтересована в мире и стабильности; 2) Япония не претендует на маньчжурские или китайские земли в качестве колоний, но лишь стремится защитить свои законные, закрепленные международными договорами права; 3) последние десятилетия в Маньчжурии и во всем Китае царил хаос; 4) японцы принесут в Маньчжоу–го стабильность и процветание, что будет выгодно всем его торговым партнерам. В ответе от 3 декабря Китай парировал ссылку на «хаос» напоминанием о серии политических убийств в Японии с начала 1931 г. и на попытку военного переворота 15 мая 1932 г., в разгар работы комиссии, закончившуюся убийством премьера Инукаи Цуёси. Другие аргументы Токио были адресованы Державам и Лиге: 1) по принципам и обстоятельствам создания Маньчжоу–го формально мало чем отличалось от Польши, Чехословакии или Югославии; 2) Маньчжоу–го подавалось как надежный барьер против «коммунистической угрозы»; 3) политика Японии сравнивалась с «Manifest Destiny» США; 4) Япония — лучший торговый партнер для Держав, нежели Китай.

Лига Наций поддержала Китай, но не смогла принять реальные меры для исправления ситуации в его пользу. Когда рассмотрение вопроса на Ассамблее Лиги перешло в финальную стадию, представителем Японии был назначен бывший вице–президент ЮМЖД Мацуока Ёсукэ, выступавший за выход из этой организации. 24 февраля 1933 г. настал «судный день»: Ассамблея признала суверенитет Китая над Маньчжурией и одобрила отчет «комиссии Литтона» 42 голосами против одного. Мацуока заявил, что попытки его правительства сотрудничать с Лигой исчерпаны, покинул зал заседаний и в тот же день выехал из Женевы. 27 марта были опубликованы императорский эдикт и правительственное сообщение о выходе из Лиги Наций.

Экспансия продолжалась. В начале января 1933 г. японцы захватили Шанхайгуань, что означало перенесение военных действий на территорию «собственно Китая», 25 февраля вторглись в провинцию Жэхэ, 10 марта начали наступать вдоль Великой стены и к середине апреля достигли провинции Чахар. Чан Кайши возложил вину за поражение на Чжан Сюэляна и от правил его в отставку. Делегация «представителей» Жэхэ обратилась к Пу И с просьбой принять провинцию в состав Манчьжоу–го. Группа влиятельных политиков во главе с Ван Цзинвэем призвала к компромиссу, пока наступление японцев не сделало положение безнадежным. 31 мая 1933 г. в Тангу было подписано перемирие, завершившее военные действия на условиях Японии: под ее контролем оказалась «демилитаризованная зона» площадью в 13 тыс. кв. км. Великая стена фактически стала границей между Китаем и Японией. Лондон и Вашингтон заявили о непризнании японских захватов, но от вмешательства воздержались.

17 апреля 1934 г. политический мир был взбудоражен заявлением начальника Департамента информации японского МИД Амо Эйдзи о том, что «поддержание мира и порядка в Восточной Азии, естественно, является обязанностью восточноазиатских стран», что Япония готова сотрудничать с Китаем, но если тот «пойдет по пути использования других держав для устранения Японии и нарушения мира в Восточной Азии… Япония не будет молчать». Сказанное было интерпретировано как претензия на монопольное господство в Китае и вызвало протесты. 26 апреля министр иностранных дел Хирота Коки дал объяснения американскому и английскому послам: «1. Япония не только не посягает и не намерена посягать в будущем на независимость Китая и его интересы, но чистосердечно желает сохранения его целостности, единства и процветания. Однако обеспечение целостности, единства и процветания должно быть предоставлено самому Китаю. 2. Япония не намерена посягать на какие–либо интересы других держав в Китае… Япония уважает принцип “открытых дверей” и “равных возможностей” в Китае, а также все прочие действующие ныне в Китае договоры и соглашения. 3. Однако Япония не может сложа руки наблюдать за действиями держав, нарушающими мир и порядок в Восточной Азии, в какой бы форме эти действия ни проявлялись».

Подписание соглашения о перемирии между представителями Квантунской армии и Китайской армии. Токио, 1933 г. РГАКФД

После перемирия в Тангу Ван Цзинвэй и Чан Кайши 28 июля 1933 г. провозгласили «политику спасения родины», объявив первоочередной задачей уничтожение коммунистов (это поручили «прощенному» Чжан Сюэляну) и борьбу с сепаратизмом: к началу 1934 г. их власть распространялась только на половину из 18 провинций «собственно Китая». Несмотря на разногласия и конфликты, оба лидера избрали курс на компромисс с Японией; 17 мая 1935 г. статус дипломатических представителей был взаимно повышен до ранга посла. Летом 1935 г. нанкинское правительство пошло на уступки при заключении перемирий в провинциях Хэбэй и Чахар, но смогло сорвать учреждение «автономного» режима в пяти провинциях Северного Китая. Японцам пришлось ограничиться «автономными правительствами» Восточного Хэбэя во главе с Инь Жугэном (24 ноября 1935) и Внутренней Монголии во главе с князем Дэ Ваном (22 декабря 1935). В 1936 г. Дэ Ван объявил о создании независимого государства, известного как Мэнцзян, со столицей в Калгане и заключил «союз» с Манчьжоу–го. Оно несколько раз меняло название, но на протяжении всего существования до 1945 г. оставалось под полным контролем японцев.

Лига Наций поддерживала нанкинский режим и оказывала ему помощь в сфере сельского хозяйства, дорожного строительства, здравоохранения и образования, но его экономика и финансы находились в упадке из–за коррупции и постоянного роста военных расходов. 1 ноября 1935 г. правительство при участии британских советников провело денежную реформу на основе национализации резервов серебра; в тот же день Ван Цзинвэй был тяжело ранен в результате покушения и уехал лечиться в Европу. 6 декабря Чан Кайши сменил его во главе правительства (Исполнительного юаня), укрепил позиции своей группы при реорганизации кабинета и взял под контроль внешнюю политику, в которой наметился отход от компромиссного курса. В течение 1936 г. он, апеллируя к необходимости единства перед внешней угрозой, предотвратил вооруженное выступление «кантонцев», требовавших немедленно объявить войну Японии, провел административные реформы и усилил контроль над провинциями, нанес ряд поражений коммунистам и сепаратистам, расширил экономическое сотрудничество с Лондоном и Берлином и связи с Москвой (дипломатические отношения были восстановлены в декабре 1932 г.).

С начала «Маньчжурского инцидента» советское руководство избрало тактику нейтралитета и 31 декабря 1931 г. предложило Японии заключить пакт о ненападении, однако в правящих кругах Токио не нашлось сторонников политического соглашения с СССР. Создание Маньчжоу–го изменило баланс сил и было воспринято Москвой как прямая угроза. На протяжении 1932 г. двусторонние отношения осложнялись, что