Трафальгар. Люди, сражение, шторм - Тим Клейтон

(San Justo, 74)

кап-1 Мигель Гастон

Эндомтабль (фр.)

(Indomptable, 80)

кап-1 Жан-Жозеф Юбер

Санта-Анна (исп.)

(Santa Ana, 112)

кап-1 Хосе Гардоки

вице-адм. Игнасио де Алава

Фугё (фр.)

(Fougueux, 74)

кап-1 Луи-Алексис Бодуэн

Монарка (исп.)

(Monarca, 74)

кап-1 Теодоро де Аргумоса

Плютон (фр.)

(Pluton, 74)

див. Жюлиен Космао-Кержюльен

ОБСЕРВАЦИОННАЯ ЭСКАДРА

Альхесирас (фр.)

(Algésiras, 74)

кап-2 Лоран Ле Турнер

к-адм. Шарль Магон

Багама (исп.)

(Bahama, 74)

бриг. Дионисио Алькала Галиано

Эгль (фр.)

(Aigle, 74)

кап-1 Пьер Гурреж

Монтаньес (исп.)

(Montañés, 74)

кап-1 Франсиско Альседо

Свифтсюр (фр.)

(Swiftsure, 74)

кап-1 Шарль-Эзеб Л'Опиталье-Вильмадрен

Аргонавт (фр.)

(Argonaute, 74)

кап-1 Жак Эпрон

Аргонаута (исп.)

(Argonauta, 80)

кап-1 Антонио Пареха

Сан-Ильдефонсо (исп.)

(San Ildefonso, 74)

бриг. Хосе де Варгас

Ашилль (фр.)

(Achille, 74)

кап-1 Луи Деньепор

Принц Астурийский (исп.)

(Principe de Asturias, 112)

бриг. Рафаэль де Оре

адм. Гравина и эск. Антонио де Эсканьо

Бервик (фр.)

(Berwick, 74)

кап-1 Жан Фийоль де Кама

Сан-Хуан-Непомусено (исп.)

(San Juan Nepomuceno, 74)

бриг. Косме де Чуррука

ФРЕГАТЫ И БРИГИ

Рейн (фр.)

(Rhin, 40)

кап-1 Мишель Шено

Гортензия (фр.) 

(Hortense, 40)

кап-1 Луи де ЛаМар де Ламеллери

Корнелия (фр.)

(Cornélie, 40)

кап-1 Жюль-Франсуа де Мартенан

Фемида (фр.)

(Thémis, 40)

кап-1 Николя Жюган

Гермиона (фр.) 

(Hermione, 40)

кап-2 Жан-Мишель Маэ

Фюре (фр.) 

(Furet, 18)

лейт. Пьер Демэ

Аргус (фр.) 

(Argus, 16)

лейт. Ив-Франсуа Тэйяр

ЧАСТЬ I

ПРЕЛЮДИЯ

Глава 1

Сторожевые башни Кадиса

Кадис расположен на острове,  на краю длинной узкой полоски суши, окруженной водами Атлантического океана. С башни Тавира, самой высокой из сторожевых башен города, можно непосредственно видеть место, где разыгралось сражение. Глядя на юг, видишь длинные песчаные пляжи, простирающиеся до мыса Трафальгар. Суда сражались в нескольких милях от берега, почти на горизонте, ближе к мысу Рош, чем к самому Трафальгару. В этом направлении можно наблюдать волны, разбивающиеся о скалистые отмели, которые и поныне заставляют настораживаться мореплавателей. Позади, к северу и востоку, раскинулись сверкающие воды хорошо укрытой бухты Кадис-бей, а к юго-востоку виден главный судоходный канал, петляющий среди солончаков болотистого острова Исла-де-Леон (где по сей день находится главная военно-морская база Испании) и тянущийся вплоть до судостроительной верфи Ла-Каррака, где строились и ремонтировались корабли короля Испании.

Солнечным днем — а большинство дней здесь солнечны — улицы старого города, радиально расходящиеся от основания башни, погружены в глубокий сумрак. Здесь мало что изменилось с 1805 года: улицы слишком узки для значительного дорожного движения, и большинство людей ходят пешком, как и в те далекие времена. Исключением является лишь Аламеда — широкое авеню, выходящее на залив, где элегантные дамы Кадиса все так же укрываются в тени экзотических американских деревьев, растущих по его сторонам. В западной части города возвышается знаменитая, построенная в стиле барокко,  церковь Иглесиа-дель-Кармен, где офицеры Объединенного флота прослушали мессу перед выходом в море. Из окон отеля Парадор-Атлантико можно наблюдать форт и маяк Сан-Себастьян на фоне заходящего солнца, окинуть взором водное пространство, где патрулировала когда-то эскадра Коллингвуда, блокировавшая Кадис, и в нескольких сотнях ярдов отсюда увидеть скалы, которые разодрали днище флагманского корабля адмирала Вильнёва во время жестокого шторма, последовавшего вслед за сражением.

В 1805 году Кадис был самым шикарным и процветающим городом Испании — не таким величественным, как надменный Мадрид, с его двором и аристократией, но намного более космополитичным. И  другие испанские города были выкрашены в белый цвет, но никакой из них не сверкал подобно Кадису, фасады домов которого были облицованы белым мрамором. Некий писатель сравнивал его с "гигантским кораблем из алебастра, плывущим  средь морских пучин"[1]. Перила многих балконов и решетки на окнах первых этажей были выкрашены в цвет морской волны. Окованные медью большие деревянные двери выходили в покрытые голубой плиткой внутренние дворики с роскошной тропической растительностью. Комнаты были отделаны красным деревом, позолотой, тонким стеклом и прочей фешенебельной роскошью из Италии, Франции и Англии. Красивые фасады приятно сочетающихся по стилю четырехэтажных зданий заслоняли крыши так, что эта белизна простиралась вплоть до голубого неба, прерываемая только черепичными шпилями и куполами церквей. И над всем этим как бы плыли 160 сторожевых башен, с которых кадисские торговцы осматривали горизонт в поисках возвращавшихся домой судов. Тавира была официальной сторожевой башней и именно отсюда летом 1805 года городская стража наблюдала за кораблями британского флота сквозь свои длинные медные подзорные трубы.

В свои пятьдесят семь лет Коллингвуд имел изрядный опыт путешествий, и, по его обоснованному мнению, теплый и ветреный Кадис имел "преимущество обладать великолепнейшим климатом в мире". В семь утра вторника 20 августа 1805 года он находился на борту своего флагмана «Дредноут», как обычно крейсировавшего в нескольких милях мористее Кадиса; при нем была его собака Баунс (Задавака). У Коллингвуда было всего лишь три линейных корабля, так как основная часть испанского флота была вне Кадиса. Один из линейных кораблей, «Колосс», в данный момент проверял судно под шведским флагом; многие испанские купцы пытались прорваться через блокаду, используя флаги третьих стран.

Адмирал осмотрел гавань своей подзорной трубой и привычно насчитал восемь высоких мачт в ней. Еще четыре корабля стояли у входа в бухту. Коллингвуд отлично знал Кадис. Он блокировал его в военное время  и посещал в мирное. На пути домой из Средиземного моря британские корабли часто останавливались здесь, чтобы принять груз серебра для безопасной доставки в Англию. Комиссионные составляли приличный дополнительный доход для британских капитанов. Подобные приработки редко выпадали в дни блокадной службы.

          Самопожертвование и долг были лозунгом флота того времени, мощного, но раскиданного по миру, настолько переполненного амбициозными талантами, что он больше не обещал столбовой дороги от способностей к богатству, как это было пятьдесят лет назад. Однако успех все еще мог принести достаток. Коллингвуд был сыном обанкротившегося ньюкаслского купца, но благодаря своей удачной морской карьере он женился на дочери лорд-мэра в 1791 году. Периоды времени, проведенные вместе с Сарой, были короткими. В течение долгих лет, проведенных в блокаде французского флота в Бресте, он приучал своих капитанов быть такими же самоотверженными и дисциплинированными стоиками, каким и был он сам. Он был образованным и тонко чувствующим, суховатым, но с чувством юмора. Его письма временами были по-озорному забавны. Но он был суров: ненавидел пьянство и относился с недоверием к романам, особенно для девочек, которое усиливалось тем, что его старшей дочери, тоже Саре,