Непростая работа - горшки обжигать 5 - Айрат Саяпов

при её наличии она позволила бы хоть кому-нибудь оказать ему помощь вперёд себя, а уж проявить заботу тем паче. Жизнь меж тем, не мудрствуя лукаво, но с большой осторожностью, начала квохтать над «болезным», аки беспокойная наседка над яйцом. — Ну как? Цел? Здоров?

«Яйцо» же тем временем хранило гробовое молчание — голос-то ещё не вернулся, и моторика барахлила, так что язык жестов тоже, увы, отпал. Мимикой же Смерть не блистал никогда, по вполне себе понятным причинам. Однако он нисколько факту своей беспомощности (хоть и временной, но всё же) опечален не был, так как свободная минутка сейчас была как нельзя кстати.

Редко Константин пользовался своим правом на принудительное вселение и полное воплощение в аватаре. Тому была масса причин, и самая первая из них — ему претила столь бесцеремонная, а что ещё более важно, насильственная процедура. Недаром славится он среди своих собратьев как самый попустительский и демократичный (в хорошем смысле) индивид, из-за того что уважает чужой выбор и не спешит его оспаривать.

Выросло это, конечно, из простого осознания оным одного очень интересного факта — Костя понимал свою роль, славу и последствия любого действия, им свершённого. К тому же всем не навяжешь собственных убеждений и общество, а уж смерть тем более. Правда, в некоторых моментах (зачастую это было связано с безопасностью как самого Плана, так и индивидов, его населяющих) он отступался от сего принципа и брал ситуацию в свои руки, как то и произошло недавно.

Второй мотив — это высокая степень риска. Тут тебе и тушка остаётся без чуткого руководства, и приёмник поломать можно, но в то же время данная методика очень сильно расширяла возможности аватара. Естественно, наибольший прирост был при добровольном согласии на оную, но даже в ином случае выгоды были, мягко говоря, недурны.

Способ-то прост в механике своей: распараллеливаешь сознание, выделив долю малую его вычислительных мощностей, и отправляешь ту крупицу мощи к адресату ради участия в его вопросах. Это привычная для всех существ метода, где и риски невелики, и откат несущественен, и вмешательство в разборки мальков мало. Классическая схема. Другое дело — полное воплощение, а сейчас именно оно и понадобилось, так как кусочка Извечного не хватало для решения проблемы. Всё же противники были куда мощнее, нежели обычные Боги, пусть и Высшие.

Посему и не сразу он проявил активность после возвращения — надо перетерпеть шок аватаризма. К тому же просто приятно было полежать на заботливо подставленные колени Жизни. Но о последнем он никому не скажет, так как это не требует объяснений.

В-третьих: репутация — дело серьёзное, и, спустив один раз, в другой могут и обнаглеть. Сейчас же было куда как хуже, чем простая разборка между Планами. Коалиция супротив нежити в общем и Смерти в частности! Это вам не в чайхане пиалами меряться! Тут вам не там! Понимаешь. Вопрос государственной безопасности!

Однако рано или поздно окно возможностей для вынужденного лясоточения кончается, и приходится вновь включаться в отлаженный механизм страны. С сожалением Костя вынужден был оторвать затылок от приятственных бёдер Вивеи, переходя из горизонтального положения в вертикальное.

Слитный вздох грусти обоих Извечных (у каждого печаль своя была) окончил негу их совместного времяпрепровождения. Не смотри, что вокруг них стояло на сурьёзном бдении тройное оцепление из гвардейцев нежити, а возле Ви денно и нощно, не смыкая глаз, на расстоянии пары метров зорко охраняли её доверенные ближники и парочка неотступно следовавших за ней фрейлин.

Правда, караул тот был хоть и плотен, да исполнителен, а всё же малость халатен (но не по причине безалаберности, а в силу менталитета и нравов), ибо меж рядами оцепления затесались зеваки. Однако то привычное явление, так как проходили сквозь первый ряд в пространство между линиями охранников личности проверенные, в том числе и с помощью караульных, которые использовали специальный прибор для вычисления диверсантов, что выявляет любую крамолу и дурное намерение. И в своеобразном отстойнике зеваки да просители вынуждены ждать следующего этапа проверки и вызова пред светлые очи Самого.

Зачем, спросите вы, надо пропускать народ поближе к драгоценному телу Извечного? Ответ прост: такова была директива Смерти. И охрана слова поперёк ему не скажет. Хотя в иных случаях яро отстаивала здравые меры предосторожностей, но не в этот раз, особенно когда приказ направлен на сближение верха и низа, что не умаляет прямых обязанностей гвардии. Оттого они и не забросили бдение и волком смотрели в лица сих личностей, чтобы чуть что, так сразу среагировать.

Идея была в том, чтобы в столь редкие моменты Его выхода в свет не терять связей с гражданами. Из-за чего последние могли бы лично переговорить с Костей. Хорошее решение? В теории… Вполне. На практике же всё оказалось несколько иначе.

Самыми яркими сторонниками этого нововведения стали, кто бы вы думали? Правильно, Главы всех мастей. Ну разве что кроме обладателей права прямого обращения к Константину, чем они, в свою очередь, пользовались крайне редко, лишь в самых непростых ситуациях. Иные же персонажи оправдывали своё поведение так: это ж можно вне официальной аудиенции (о длительности которой уже давно слагаются анекдоты да прибаутки) решить насущные вопросы. Из-за чего оные начали активно наводить мосты со всем возможным штатом его резиденции и по совместительству рабочего пространства. Ну чтоб, значится, знать, когда Смерть решит моцион свершить, а они тут как тут. Красиво, не правда ли? Только на каждую хитрую гайку найдётся свой болт с левой резьбой. Гвардия уже наловчилась справляться с «хитрецами».

Так произошло и в этот раз — всех ушлых личностей стали досматривать с особым тщанием, пока специально назначенный персонаж (а таковой каждый выход назначался из числа отличников службы) не донесёт Смерти о просителе, и под малейшими предлогами или косяками разворачивать, коли не поступит команда об обратном.

Сам народ, конечно, воспринял эту новинку тепло, но с большим интересом просто глазел на Костю, нежели вступал в диалог, посему тот по прошествии времени ожидания добровольцев сам начинал подзывать аудиторию да вступать с ней в беседы.

— Так, — проскрипев истёртыми за года суставами, заполнил затянувшуюся паузу Смерть, во время которой постепенно приходил в себя и размышлял на отвлечённые темы. — Помяли Кондрашку немного. Жить будет.

— Да сдался мне твой аватар, — излишне резко ответила ему Жизнь, хотя знала о его трепетном отношении к расе и по обыкновению своему постоянно взвешивала слова перед их произнесением. — Ты как?

— Я в порядке, — благодарственно кивнул ей Константин, не разрывая зрительного контакта. Весь