Что-то кроме магии - Akana again

Устроившись у камина в гостиной, прорицательница отпаивалась горячим чаем с огневиски. Мужчины тоже расположились поближе к теплу.

— Знать бы, кому несет смерть ладья без дна, — пробормотал Квиринус.

— Не «кому», а «куда», — щурясь на огонь, возразила Трелони. — Мертвое к мертвым.

— Хватит! — вдруг взорвался Северус. — Я по горло сыт предсказаниями! Шагу не ступить, вляпаешься в пророчество! Один упрямый старик на них помешался, теперь и вы туда же?!

Его трясло, он понимал, что выглядит глупо, но поделать уже ничего не мог. Плеснул себе в кружку спиртного, выпил единым глотком. Полегчало.

— Прости, Сивилла. И ты тоже, Квиринус. Триместр перед каникулами порядком измотал меня... — дрожь унялась, бешенство укрощенным зверем улеглось на дно души. — Давайте лучше определим, что нам удалось узнать, и решим, как действовать дальше.

Северус настороженно посмотрел на обоих. Все еще в обиде из-за нелепой вспышки раздражения? Или готовы презрением встретить его нарочитую попытку приободриться?

Трелони тихо фыркнула в кружку. А Квиринус как ни в чем не бывало поинтересовался, можно ли получить доступ к тем записям Гриндевальда, где упоминается «Хохот банши».

— Я передам их тебе, они у меня в Хогвартсе... Но зачем?

— Есть кое-какие соображения насчет этого заклинания и башни. Пока о-очень расплывчатые... Ты прав, и нам следует не витать в облаках, а подытожить то немногое, что знаем наверняка. Итак, магия, или хотя бы ее следы, на холме имеются. Ты что-то видел, Сиби — тоже. Это значит, Авалон — не просто красивый образ из древних рукописей.

— И башня имеет к нему самое прямое отношение, — напомнил Северус.

— Мне пришла в голову интересная мысль, — проговорил Квиррелл, возясь с заварочным чайником. — В нашем случае даже хорошо, что не сохранилось в аббатстве склепа короля Артура. Ну сами подумайте, что тогда бы получилось? Не стали бы мы искать никакой Авалон, ткнули бы пальцем — Барон, вот она, могила! И бродил бы наш сэр Бедуир вместо Хогвартса по руинированному памятнику архитектуры и истории эпохи Раннего Средневековья, как говорят маглы... Потому что Гластонберийское аббатство — не замок Ньюарк, оно разрушено и для магов тоже.

— Едва ли ему понравится такая перспектива.

— Вот-вот! — Квиринус, увлекшись, пролил чай мимо чашки. Снейп мимоходом ликвидировал лужицу на столе. — Но еще хуже, если бы в наши дни нашли выброшенный скелет. Скорее всего, его выставили бы в музее между мумией какого-нибудь египетского фараона и костями мамонта. С поясняющей табличкой: «скелет мужчины, предположительно восьмой век нашей эры». Потому что уже никто не определит достоверно, кому на самом деле принадлежали останки... И что тогда делать несчастному привидению?

— Да здравствует Авалон, — отсалютовала пустой кружкой Сивилла. — За чудо и надежду! Плесни мне еще, любимый. Тете Сиби надо выпить.

Глава 76. Воскресный ужин у Квирреллов

Мистер Лунатик приветствует профессора Снейпа и нижайше просит не совать длинного носа не в свои дела.

Можно быть взрослым человеком, давно разменявшим четвертый десяток...

Мистер Сохатый присоединяется к мистеру Лунатику и хотел бы только прибавить, что профессор Снейп урод и кретин.

Главой лучшего (что бы там ни пытался переиграть Дамблдор) Дома всемирно известной школы чародейства и волшебства...

Мистер Бродяга расписывается в своем изумлении, что такой идиот стал профессором.

Чьи выпускники идут нарасхват везде, где требуются серьезные знания в зельеварении...

Мистер Хвост кланяется профессору Снейпу и советует ему, чертовому неряхе, вымыть наконец голову.

Но для кого-то ты был и останешься всего лишь носатым уродом с сальными волосами.

Проклятие!

— Люпин, что это за пергамент?

— О боже, Северус, я едва не принял тебя за дементора! Ты так внезапно появился из темноты...

— Не заговаривай мне зубы. Я задал тебе вопрос.

Волшебная палочка недвусмысленно и твердо нацелилась в живот оборотня. Тот встревоженно огляделся: как назло, длинный коридор был пуст, помощи ждать неоткуда.

— Это план Хогвартса, довольно старый, времен нашей юности. Мы составили ее как-то от нечего делать...

— Мы — это ты и Поттер с Блэком?

— И еще Питер. Убери, пожалуйста, палочку.

— Ничего, потерпишь. И кто из вас кто?

— Я был Лунатиком, Джеймс — Сохатым, Сириус — Бродягой, а Хвостом прозвали Питера. Мы заколдовали карту так, чтобы она оскорбляла любого, кто попытается открыть ее, не зная пароля. Вот она и наговорила тебе гадостей, тут нет ничего личного, поверь.

— Ну еще бы. А Поттер-младший, судя по всему, пароль знал. Не от тебя ли?

— Нет, — без колебаний ответил Люпин. — Понятия не имею, где Гарри раздобыл карту, но теперь она будет храниться у меня. Обещаю, она тебя больше не побеспокоит. Теперь позволишь мне пройти?

Но он не смог сделать ни шагу: палочка в руке Снейпа дернулась, сторожа каждое движение.

— Покажи мне карту и скажи пароль.

— Но, Северус, это всего лишь давняя школьная шалость...

— Я хочу убедиться, что ты не врешь.

— Это уже слишком! — бледное лицо Люпина пошло красными пятнами. — Какое ты имеешь право...

— Или сам покажешь, или под «Империо». Выбирай.

— Ну, знаешь! Впрочем, после той шутки с ядом от тебя всего можно ожидать... Ладно, смотри.

Он извлек из-за пазухи пергамент и волшебную палочку.

— Торжественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость.

Потрепанный лист сам собой развернулся, от кончика волшебной палочки во все стороны побежали быстрые линии, образуя этажи, коридоры, залы... Крохотные чернильные точки замелькали тут и там.

Снейп, разглядев мелкие подписи, иронически хмыкнул:

— А еще кто-то обвинял меня, что слежу за вами! Сами-то поставили дело на широкую ногу...

Одна из точек судорожно заметалась, вместе с ней мельтешили и буквы фамилии. Северус едва удержался от того, чтобы прижать пальцем