Жемчужина - Полевка

Лис, как курицу из курятника. Омегу так и вели согнутого пополам, поэтому он видел только ступени, множество ног, а потом его с размаха затолкнули в машину. Следом уселся Лис, водитель сразу начал сигналить, требуя, чтобы машину выпустили из кольца окружения.

- Давай руки, пианист, - Лис снял мешок с головы и осторожно разрезал стяжку на запястьях омеги. - Устраивайся удобнее, нам долго ехать.

Но ехать пришлось не слишком долго. Машина промчалась по городу на сумасшедшей скорости, обгоняя всех. Вскоре они заехали в ангар, быстро пересели в маленький спортивный самолет, который сразу же вырулил на взлетную полосу. Эмиль только успевал крутить головой. Сиденья были жёсткие и неудобные. В животе жалобно заурчало, и альфы сразу начали кормить своего невольного гостя. Эмиль ожидал увидеть сухпайки, но получил неожиданно вкусную выпечку и мягкий сыр. Такая нежная еда совсем не сочеталась с горой мышц, которая занимала соседнее сиденье.

Вскоре самолет клюнул носом и пошел на посадку. Он заехал своим ходом в ангар, совсем как автомобиль в гараж. К тому времени, когда трап подкатили к самолету, двери ангара были уже плотно закрыты. Потом опять гонка на мощной тонированной машине, которая закончилась в гараже больницы. Водитель загнал ее в просвет между двумя машинами скорой помощи. Альфы вышли из машины и растаяли в полупустом гараже. Эмиль остался один в пустом салоне и растерянно смотрел в окно на стоявшие в гараже машины.

Когда он уже стал переживать, что о нем забыли, дверь открылась, и Лис, закинув внутрь больничную пижаму, скомандовав ему переодеваться. Это стало настоящим испытанием на гибкость. Не согнуться, не разогнуться. Эмиль даже не представлял, каково это переодеваться в салоне машины, когда руки за все цеплялись, а стянуть брюки с бесконечно длинных ног стало настоящей проблемой. Стянуть громадные берцы оказалось практически невозможно. Пришлось оставить обувь на полу, и попросту вытащив из них ноги, сесть по-турецки на сидении. Кстати, обуви Лис не дал, только белые носки.

Эмиль высунул нос из машины и сообщил, что он переоделся, но выйти не может, потому что босиком. Но Лис, похоже, именно этого и дожидался. Он подхватил омегу на руки и усадил в инвалидную коляску. Закутав ноги пледом, альфа хмыкнул и разорвал зубами пакет с бинтами. Эмиль подумал, что ему забинтуют голову, но вредный альфа перевязал Эмилю нос так, что стало казаться, что омеге сделали пластическую операцию по коррекции носа. Непонятно почему, но он почувствовал себя обманутым и обиженным.

- Вот, очень подходящее выражение глаз, - снова хмыкнул Лис. - Капризное и раздражённое одновременно, теперь всем понятно, что ты омега. Ладно, пианист, не куксись, все будет хорошо.

Эмиль злобно фыркнул на альфу и промолчал, отметив про себя, что обязательно выскажется, но позже. Из уст Лиса пианист прозвучало едва ли не как ругательство, и это надо было исправить.

Лис тем временем скинул плащ и оказался в форме санитара с бейджиком на груди.

- Таких здоровенных санитаров не бывает, - съязвил Эмиль.

- Бывает, - Лис ухмыльнулся своей бандитской рожей. - В психиатрии. У меня и бейджик санитара этого отделения. Так что, на тебя все постараются не смотреть, чтобы не спровоцировать. Ну, ты сам понимаешь, что от психов все стараются держаться подальше.

Эмиль злобно посмотрел на альфу, но того это только развеселило.

- Правильно, не выходи из образа. Вот так в коридоре посмотришь на врачей, они сразу спросят у меня, не нужна ли мне помощь с буйным!

Эмиль вздохнул и попытался расслабиться. Они подъехали к лифту на подземной стоянке, и вскоре металлическая кабинка поднимала их в недра больницы. Пару раз лифт останавливался на этажах, но, люди едва взглянув на санитара из психиатрического отделения, сразу решали, что поедут на другом лифте. Поэтому они доехали в одиночестве почти на самый последний этаж здания. Когда двери открылись, Лис, пятясь спиной, вывез коляску с Эмилем и шустро закатил ее в боковой коридор. Поймав удивленный взгляд омеги, объяснил, что скоро полицейские, которые охраняют выжившего при взрыве человека, будут вызваны к дежурному врачу.

Так и получилось, Лис тревожно прислушивался к сообщениям, которые раздавались из динамика. Услышав, наконец, то, что ожидал, он быстро повез омегу по коридору с самым независимым видом. Закатив коляску в палату, Лис закрыл дверь и прислушался к голосам в коридоре. Эмиль осмотрелся. Палата была большой, в ней стояли две кровати, разделенные ширмой. На ближайшей кровати лежал человек с забинтованной головой. Размеренно пиликали приборы, помаргивали цветные лампочки.

- Вставай и ложись сюда, - Лис подошел к кровати и, откинув одеяло, бережно поднял неизвестного на руки, а потом переложил на кровать за ширмой. - Быстрей.

Эмиль забрался на кровать, которая была на удивление холодной. Приборы, так и пиликали, как ни в чем не бывало. Пока омега раздумывал над этим феноменом, Лис укрыл человека одеялом и, вздохнув, накрыл его лицо простыней. Эмиль вздрогнул всем телом. По всей видимости, этот человек изображал его во Франции и попал под ракету. Лис вздохнул еще раз, а потом затащил за ширму коляску и вернулся к омеге.

- Стирай грим, - Лис протянул упаковку влажных салфеток. - На фоне бинтов он будет лишним.

Эмиль стал обтирать лицо. Он уже и забыл, что его с утра разрисовывал брат, это было так давно, словно в другой жизни. Лис подождал, когда Эмиль закончил судорожно вытирать лицо, и, проверив все ли он стер, удовлетворенно кивнул. После этого он достал из карманов бинты и начал перебинтовывать Эмилю голову, прикрывая частично нос и глаза. Лис бинтовал умело и быстро. За его спокойными движениями чувствовался большой опыт, а это значило, что альфе приходилось заниматься оказанием медицинской помощи раньше.

Эмиль терпеливо ждал, когда Лис закончит превращать его в мумию. Вскоре тот отстранился от омеги и подошел к соседней кровати, чтобы сравнить насколько похоже получилось. Сквозь бинты было плохо видно, что происходит снаружи. Это не шло ни в какое сравнение с черным мешком, но выбирать не приходилось. Лис бережно уложил Эмиля на кровать и поправил одеяло, после чего бесшумно выскользнул в коридор.

Эмиль лежал и судорожно прислушивался, вздрагивая от каждого шороха. Было страшно понимать, что лежишь в кровати, где раньше лежал покойник. И, кстати, он до сих пор лежит здесь, за ширмой. Хотелось потребовать как минимум свежего постельного белья, а еще лучше, чтобы труп вывезли в морг. Но вспомнив, как бережно Лис держал тело погибшего на