Семнадцатая - Виталий Хонихоев

Но и Эми воздействовала на Викторию. Кто знает, выросла ли бы Вики такой красавицей, раскрылся бы бутон ее идеальной красоты, если бы не умелый садовник Панацея. И Эми сдерживала себя буквально во всем… она могла бы даже изменить и мозг Виктории – чуть-чуть, едва. Сделать так, чтобы Вики полюбила ее – не сразу, постепенно. Чуть-чуть повысить выделение окситоцина и дофамина каждый раз, когда они встречаются взглядом, докрутить нейромедиаторы и гормоны, так, чтобы теплое чувство в груди захватывало ее каждый раз как они проводят время вместе… и подождать. Вики сама довольно быстро дошла бы до стадии, где она краснела бы, едва встретившись с Эми взглядом. Да нет, что я говорю. Эми вообще могла бы щелчком пальца стимулировать центры у Виктории в голове так, что та текла бы как сучка во время собачьей свадьбы, она в прямом смысле могла бы свести ее с ума на почве желания сексуального удовлетворения именно с ней. Она могла бы сделать и так, чтобы Вики всю радость, все счастье и все оргазмы получала только от нее, сделать ее в прямом смысле слова своей рабыней, преданной и восхищенной. И все это – щелчком пальца.

У меня по спине бегут мурашки. Я не встречала ни одного кейпа страшнее чем Панацея. Справилась бы я на ее месте? Смогла ли бы удержаться от соблазна слегка прикрутить гормоны в голове у сестры, которую любила бы не как сестру? А если слегка прикрутишь… то можно и больше, да? Коготок завяз – всей птичке пропасть… потому что – зачем ограничиваться Викторией? Я слышала, как к ней в и госпитале относятся и в семье, она могла бы всех изменить. Все бы ее любили и делали то, что она скажет. Она страшнее чем Сердцеед, потому что она бы воздействовала на тело, а люди любили бы ее искренне, полагая, что это их собственные чувства.

- Давай тут поговорим. – Слава опускает меня на крышу высотного здания. Я осматриваюсь. В любое другое время это было бы романтично и красиво – сидеть на высотке, с видом на Залив и город. Но сегодня… разрушения, оставленные Левиафаном, были ужасающие. Город словно перепахали гигантским плугом, картина разрухи и хаоса. На улицах продолжаются спасательные работы, видны сполохи проблесковых маячков и слышны сирены. То там, то тут возвышаются желтые пятна строительной техники, разбирают завалы. Мне нужно поговорить с Вики, а сразу потом – дать знать Лизе и остальным что со мной все в порядке. Уверена, что там они с ума сходят.

- Хорошо. – говорю я: - мы с тобой договорились что больше никакой лжи. И это нелегко, потому что прямо сейчас мне жуть как страшно.

- Эми. – она кладет свою ладонь на мою и я снова вижу всю красоту ее внутренних органов: - это понятное чувство. Эрик и дядя Нейл… погибли. Я понимаю тебя. Много кто погиб сегодня. Я и сама чувствую себя ужасно. Администратор… Тейлор – погибла прямо у меня на руках. Да, я знаю, ты говорила, что она – злодейка и мама говорила, что она злодейка, и она действительно была не самым героическим кейпом… она обманывала меня, манипулировала мной и все такое. Но … когда кто-то умирает у тебя на руках – это… - она отворачивает голову в сторону и молчит.

- Дядя Нейл был таким сильным. – продолжает она: - Эрик наоборот – самый слабый из нас. Не знаю что там произошло, но на тетю Сару и Кристал без слез не взглянешь. Очень много людей умерло. Кайзер. Блицкриг. Фенья. Больше половины кейпов Империи. И конечно Администратор. Но она же Мясник! Как она могла погибнуть?! Или Губитель – теперь она? Если так, то…

- Это не так. Мясник после смерти переносится в того, кто убил его. – говорю я: - потому я теперь с тобой разговариваю.

- Что?

- Виктория. Слушай внимательно, понимай правильно, запоминай надолго. Я – не твоя сестра Эми. Я – Тейлор Хеберт. Администратор.

- Что ты такое говоришь, Эми?! С ума сошла? Ты слишком много работаешь, у тебя шок и …

- Вот смотри. – я поднимаю палец и на него тут же начинают слетаться светлячки, танцуя в воздухе и образуя причудливый узор. Я позволяю им сесть мне на руку, образовав подобие светящейся перчатки. Край неба уже розовел и это не произвело того впечатления, как если было бы совсем темно, но все же…

- Тейлор?! – глаза у Славы распахиваются, и она тут же вскакивает, принимая боевую стойку: - Ты! Как? Почему? Ты захватила тело моей сестры?!

- Не совсем так. Вернее… так. Но…

- Тейлор!! – глаза у нее сужаются, а руки сжимаются в кулаки: - что тут происходит?!

- Если ты не будешь на меня бросаться с кулаками – то я все объясню… хотя насчет все – я тут преувеличиваю. Я бы сама хотела многое знать… однако в общем приближении мне понятно. – несмотря на общую слабость я уверена, что уделаю Вики в любое время суток и любой день недели. После схватки с Губителем и с новыми силами я вполне могу позволить себе роскошь сломать ей руки и ноги и уже потом – разговаривать спокойно. Как говорят опытные врачи – надежно зафиксированный пациент в анестезии не нуждается.

- Я… выслушаю тебя. – говорит Слава и опускается на край крыши, в двух метрах от меня: - я слишком часто была поспешна и не знаю, что делать, этот чертов день вымотал меня. Пожалуйста, объясни, что тут происходит, Тейлор, я уже с ума схожу.

- Насколько я понимаю, твоя сестра очень хотела защитить тебя от меня. – говорю я, глядя вдаль на розовеющий край горизонта: - вот прямо очень. Она талантливый биоконструктор, у нее практически нет ограничений на то, что она может вытворять с органикой. Единственное – это закон сохранения массы, ей нужна органическая масса. Вот, например… - я поднимаю руку со светлячками и быстро формирую из них большую бабочку, на крыльях которой красуется буква «А». Бабочка взмахивает