Ричард I Львиное Сердце. Повелитель Анжуйской империи - Вадим Георгиевич Устинов

Вступая в права наследства, он отказался принести Ричарду оммаж. В ответ граф де Пуатье захватил Лектур, главный город виконтства. В середине августа непокорный гасконец, обложенный неприятельскими войсками со всех сторон, вынужден был явиться к своему сеньору с повинной и все-таки принести клятву верности. То, что он получил прощение и даже был посвящен Ричардом в рыцари, для аквитанских магнатов служило лишь дополнительным раздражителем, ибо являлось покушением на их свободу.

Смута распространялась все шире, в нее втягивались уже не только великие сеньоры, но и более мелкие владетели, причем каждый по своим собственным причинам. На границе Лимузена и Перигора стоял замок Отфор, который принадлежал на равных правах братьям де Борн. Младший, Константен, выдворил из родового гнезда старшего, знаменитого лимузенского трубадура Бертрана. Однако вскоре тот отбил замок и, в свою очередь, изгнал брата. Константен обратился за помощью к Ричарду, а Бертран, естественно, переметнулся к мятежникам, став для них ценным приобретением. Это был не только талантливый поэт, но и неутомимый вояка, который писал о себе так:

Всю жизнь я только то и знал,

Что дрался, бился, фехтовал[81].

Недаром Данте Алигьери поместил Бертрана де Борна в восьмой круг ада, среди зачинщиков раздора[82], где тот предстал взору поэта, держа за волосы свою отрубленную голову.

Спускать неповиновение Ричард не собирался ни магнатам, ни трубадурам. Во главе небольшого отряда 11 апреля 1182 года он внезапно атаковал Пюи-Сен-Фрон – замок в Перигё, принадлежавший Эли VI Талейрану графу де Перигор. Поскольку войск у него было немного, то распылять их на гарнизоны Ричард не стал. Вместо того чтобы удерживать замок, он вторгся в Лимузен, разоряя все на своем пути вплоть до самого Коньяка.

В самый разгар карательного похода к Ричарду прискакал гонец и передал королевский приказ – немедленно явиться к отцу. Генри II только что прибыл в Лимузен и остановился в аббатстве Гранмон близ Лиможа. Он прибыл для того, чтобы разобраться в причинах мятежа и определить, кто прав, а кто виноват, для чего вызвал к себе обе стороны. От местных сеньоров Генри II услышал жуткие обвинения в адрес Ричарда.

Они заявили, что никоим образом долее не хотят держать земли от Ричарда, объявляя его злом для всех, даже больше – наихудшим злом для них. Ибо он силой похищал жен, дочерей и родственниц своих свободных подданных и делал их своими наложницами. А после того, как гас пыл его похоти, он передавал их своим рыцарям на блуд. Этими и многими другими несправедливыми деяниями он нанес обиды своему народу[83].

Обвинения аквитанских сеньоров были столь очевидно надуманными, необъективными и даже клеветническими, что на Генри II они никакого впечатления не произвели. Гораздо больше его заинтересовал и раздосадовал ущерб, нанесенный мятежом Ричарду и Аквитании. Генри II приказал Молодому Королю немедленно идти на помощь и сам присоединился к Ричарду со своими отрядами.

Отец с сыном заняли главные замки виконта де Лимож и его вассалов – Эксидой, Сент-Ирьекс и Пьер-Бюффьер. Затем они вторично осадили Пюи-Сен-Фрон. Под стены этой крепости 1 июля прибыл и Молодой Король. Объединенные силы анжуйцев были настолько мощными, что Адемар виконт де Лимож и Эли граф де Перигор поспешили договориться о мире. Адемар Бозон в очередной раз пообещал не поддерживать больше своих сводных братьев Тайферов, а в качестве гарантии своего благопристойного поведения был вынужден отдать в заложники двух своих сыновей, в том числе наследника. Эли де Перигор сдал Пюи-Сен-Фрон, и Ричард по своему обыкновению приказал снести стены замка.

* * *

Пока анжуйская семья действовала заодно, никто не смел оспорить ее господство над каждым арпаном огромной территории империи. Только внутренние раздоры могли пошатнуть безраздельную власть Генри II, и они не замедлили проявиться. Никто не предполагал, что смута уже началась, когда старший сын выразил свое недовольство тем, как были распределены семейные владения. Ричард получил Аквитанию по праву матери, Жоффруа – Бретань по праву жены. Формально Анри был коронован английской короной, номинально ему принадлежали Анжу и Нормандия. Однако на деле Молодой Король не имел абсолютно ничего, поскольку всеми перечисленными ленами полновластно распоряжался Генри II.

После смерти отца Анри ожидало огромное наследство, но у него не хватало терпения ждать. Он жаждал власти не когда-то в будущем, а немедленно, прямо сейчас. Осенью 1182 года Анри в очередной раз явился умолять отца передать ему Нормандию, чтобы он мог должным образом обеспечивать своих рыцарей. Но Генри II вновь отказал сыну. Тогда Молодой Король решил своими силами добыть себе владения.

В то время, пока Анри симулировал участие в военных действиях против мятежников под Пюи-Сен-Фроном, он имел возможность оценить, насколько вожди бунтовщиков боятся и ненавидят Ричарда, более-менее успешно насаждавшего в Аквитании мир и порядок. Молодой Король решил отобрать у брата Аквитанию, заручившись поддержкой самых авторитетных смутьянов.

Анри пытался вести себя как истинный, а не номинальный король, ему обязательно надо было выглядеть тем, за кого можно было бы идти в бой. В Лиможе он демонстративно подарил монахам монастыря Святого Марциала плащ, на котором было вышито Henricus Rex. Потерпевшие сокрушительное поражение от войска Ричарда и Генри II мятежники сочли, что им подвернулся удачный шанс на реванш, и согласились признать Анри своим герцогом.

Таким образом, осенью 1182 года в Аквитании вспыхнула очередная междоусобица. Братьев Тайфер поддержала часть ангулемских нобилей во главе с сеньорами де Аршьяк и де Шале. Ободренный бойким началом комплота, Адемар Бозон виконт де Лимож в который уже раз нарушил данное Ричарду слово и отправился вербовать наемников в Гаскони. К мятежникам также должен был присоединиться сам Анри, и предлог для этого нашелся быстро.

На холме, посредине обширной равнины Луданэ граф де Пуатье приказал возвести замок Клерво. Крепость расположилась всего в 10 километрах к западу от Шательро на земле, принадлежность которой была предметом давнего спора между Пуату и Анжу. Воспользовавшись этим обстоятельством, Молодой Король обвинил Ричарда в попытке отобрать у него спорную территорию.

В конце 1182 года Ричард был вызван ко двору отца в Кан. Генри II задумал встретить Рождество с невиданным размахом, чтобы продемонстрировать могущество и сплоченность анжуйской семьи всем врагам, всем недругам и всем прочим недоброжелателям, замышлявшим против него. В Кан прибыли сыновья короля, его дочь Матильда с мужем – величайшим из немецких князей Генрихом Львом из дома Вельфов, бывшим герцогом Саксонским и Баварским, ныне ввергнутым императором в опалу. Нормандским сеньорам – всем без исключения – запрещалось отмечать Рождество с близкими, все обязаны были присутствовать на королевском празднике. В результате в Кане собралось более тысячи рыцарей. Из Нормандии великолепный кортеж отправился в Мэн.

Когда двор прибыл в Ле-Ман, Генри II призвал к себе всех троих сыновей. Он надеялся восстановить и укрепить мир в семье, для чего приказал Ричарду