Призрачная кровь 4 - Елена Шатилова

— Понимаю ваши опасения. Импульсивное решение только отчасти. Что мне делать, если на данном этапе этот самый учебный процесс мне ничего не может дать? Выслушивать лекции просто ради того, чтобы потом сдать сессию по данному материалу? По большей степени, простите, он устарел и совсем не вписывается в мои методы и механики. Это касается и целителя, и стихии Огня. Я просто просиживаю юбку, тратя время, которое мне нужна для работы и развития в моём направлении. Предполагаю, что такая же ситуация будет и на третьем курсе. По сути, мне нужна только практика. Вот такие случаи, — я указала на парня, — это и есть настоящая учёба. Если вы беспокоитесь о штрафах, то они меня на страшат. Моих средств хватит на несколько лет, — я улыбнулась. — А отчисление мне не грозит.

Владимир Игнатьевич очень внимательно слушал. Я готовилась услышать очередное: вы удивительная девушка, но он сказал.

— Вы правы, академия вам ничего не может дать, даже старшие курсы. Но я даже не знаю, что в этом случае делать. В Академическом Совете могут не пойти на такой прецедент и дать вам только практику, но я отправлю ходатайство, может, найду поддержку. Ведь вы, вопреки всему, уже перешли на второй курс, и не удивлюсь, что вскорости вас переведут на третий. Не один я понимаю, что вам надо двигаться дальше.

Я прекрасно понимала, что доктор готов вцепиться в такую возможность, ведь так он получит меня безраздельно. Это он так думает, но я буду молчать.

Глава 9

Закрутилось всё очень быстро, этому способствовали и прогулянные мной уроки. Да, я решила накалить обстановку и посмотреть, что будет. И как они собираются меня принуждать?

Рокотов вызвал меня только спустя неделю. Зайдя в его кабинет, увидела кривую улыбку.

— Анастасия Павловна, прогуливать изволите?

— А что денег на счёте недостаточно, Юрий Андреевич? — решила поддержать его шутливый настрой.

Мужчина рассмеялся, потом стал серьёзным.

— Я вас прекрасно понимаю и разделяю мнение Владимира Игнатьевича, академия вам ничего не может дать в плане учебного материала. Но, на вас поступили докладные почти от всех преподавателей. Стелла Константиновна как может, покрывает прогулы, в надежде, что вернётесь самостоятельно. Но как я понимаю, вы не собираетесь этого делать? — я кивнула. — Это настраивает негативно преподавательский состав, но я на вашей стороне. Поэтому, прежде чем выходить на Академически Совет, я бы хотел узнать, что вы хотите от нас получить?

— Свободное посещение. Всё же есть кое-какие дисциплины, которые я не против изучать, ту же алхимию. Сейчас там по-прежнему только теория, но я лучше усваиваю практические занятия, на третьем курсе их, как я понимаю, больше, — Рокотов кивнул.

— Я планировал обратиться к Совету с просьбой перевода вас на третий курс после Нового года. Хотелось, чтобы немного утряслось со вторым. Просто сто процентов ручаться я могу только за четырёх членов, но даже со мной это не большинство. А боюсь при первом отказе, второй запрос мне не дадут сделать. Под меня и так роют, кое-кому не даёт покоя моё назначение.

— А может мне не оставаться инкогнито, пусть все знают, что я соавтор формулы?

— В том-то и дело, что числитесь соавтором. Хоть я и понимаю, без вас Алексей Тимофеевич её бы не создал. Пусть друг меня простит. Я уверен, он был такого же мнения.

— А что будет делать совет, если я просто не буду ходить на занятия? Отчислят? — спросила с сарказмом.

— Нет, даже предположение такого исхода посчитаю безумством. Но я, как руководитель, могу потерять должность.

— Глупо. Другой ректор не исправит ситуацию, — я хмыкнула.

— Это понимают все. Им главное — сместить меня. А тот, кто займёт моё место, просто разведёт руками, мол, я сделал, что мог. Но меня уже не вернут.

— Что вы предлагаете, Юрий Андреевич?

— Пожалуйста, Анастасия Павловна, возвращайтесь к учёбе. А я в ближайшее время решу эту проблему. И впредь, если решите предпринимать какие-то шаги, посоветуйтесь со мной, как со своим опекуном, — ректор улыбнулся.

— Хорошо, папочка, — вернула улыбку.

— Вы хорошо влияете на Михаила, — Рокотов-старший перевёл разговор. — Так получилось, что он услышал наше со Стеллой обсуждение о переводе вас на третий курс. Он намерен идти на экстерна, чтобы иметь возможность закончить академию вместе с вами.

— Вы до сих пор считаете хорошей идеей планировать наше будущее на столь длительный срок? Я девочка, которая не видела жизни, могу поверить в сказку про прекрасного принца и, в конце концов, влюбится в эту мечту. А что будет, если этот принц влюбится во взрослую принцессу? И она даст ему всё, и без длительного ожидания.

Юрий Андреевич молчал.

— Вы считаете, что отличная идея при помощи планирования нашего будущего, удержать вашего сына от необдуманных поступков? Я поняла, вы хотите уберечь его от ваших ошибок, поэтому вам плевать на мои чувства! — глядя в глаза мужчины, поняла, что попала в точку, и от этого стало погано на душе. Он обо мне не думал, да и не верил в наше будущее. — Вы подлец, Рокотов!

— Вы всё сказали? А теперь выслушайте меня. Когда обзаведётесь своими детьми, и они будут носить фамилию Рокотовых, вы вспомните мои слова. Да, я как отец думаю прежде всего о своём ребёнке, единственном. И я готов сделать всё, чтобы он был счастлив и состоялся как мужчина. Я совершил много ошибок в своей жизни, но никогда не был подлецом. Вы для меня как дочь и наилучшая партия для Михаила. Да, я не исключаю появления потенциальной пассии у него, но и вы в дальнейшем можете также влюбиться. Сейчас об отношениях не может быть и речи. Но Михаил просил просто дать ему шанс выслушать его через два года, не так ли?

Я кивнула. Он прав, ведь и сама сказала Мише жить как живётся, а потом поговорим.

— Любовные романы — это зло! — я скупо улыбнулась. — Но извиняться не буду.

— Я и не жду от вас извинений, понимаю ваши чувства.

Юрий Андреевич прошёл к столу и достал папку.

— Давайте уже закончим семейные разборки и поговорим о