Рассказы из Парижа - Людмила Маршезан

Девизом его жизни были слова Гёте:

«Деньги потерял – ничего не потерял,

Друзей потерял – многое потерял,

Мужество, честь, надежду потерял —

Всё потерял!!!»

В самых трудных и жёстких испытаниях Александр Михайлович не потерял ни мужества, ни чести, ни оптимизма. А дружбу и друзей он ценил больше своей жизни:

«Есть дела поважнее, чем жизнь» – говорил Александр Михайлович, смеясь. А смеялся он так заразительно, что невозможно было не смеяться вместе с ним… Но начнём с нашего знакомства.

В славянский отдел библиотеки современной документации (B.D.I.C.) уверенно вошёл высокий седой мужчина.

– Здоровенькы булы – весело поздоровался он по-украински.

Я ответила, но удивилась: в Париже кроме моего земляка-харьковчанина Эдика Лимонова (Савенко), я ни с кем не гутарила по-украински. Естественно, возник вопрос, кто он, этот седовласый богатырь с такими смеющимися синими глазами. Казалось, это небо влюбилось в его глаза, подчеркнув голубизну рубашки.

– Я – парижанин крымского розлива, т. е. родился в Крыму аж в 1920 году, а детство провёл в Харькове у доброй бабушки Мани.

– Как это интересно, ведь я тоже харьковчанка…

Он тут же выразил свою симпатию земляка, дружески обняв меня своими огромными ручищами, и тут… я увидела страшные шрамы, их было много…

– Откуда это? – тихо спросила я.

– Пытки Гестапо… пилили расчёсками…. Но не буду Вам портить настроение своими рассказами, лучше почитайте мою книгу, специально принёс для вашей библиотеки.

Я взяла в руки книгу, на которой было написано: А.М. Агафонов (Глянцев) «Записки бойца Армии теней», Санкт-Петербург, 1998 год.

– А почему двойная фамилия?

– Мой отец белый офицер Глянцев, тяжело раненый, лечился в госпитале под Севастополем, где работала сестра милосердия, моя будущая мама Мария Агафонова. Когда я родился, меня отправили в безопасное место к бабушке в Харьков, а родители с потоком беженцев Русского исхода оказались в Белграде.

Только через 8 лет родителям удалось через Международный Комитет Красного Креста добиться моего приезда в Белград, и в 1928 году я стал подданным Югославии. Жизнь была интересной, увлекательной и… полуголодной. Когда родители расстались, семью заменили скауты: ночёвки в палатках, разжигание костров, пения песен; учились ориентироваться на местности и выходить из самых сложных ситуаций. Ох, как мне всё это пригодилось потом… Несмотря на все трудности, я закончил русско-сербскую гимназию, поступил на медицинский факультет университета, был исключен за участие в студенческой демонстрации и в 1940 году поступил в офицерское училище… Да… как мы были молоды и хорошо невоспитанны…

И Александр Михайлович начал рассказывать смешные истории студенческой жизни. Рассказчик он был великолепный, и я пригласила своих коллег насладиться его речью. Смехом прерывался рассказ о прогулке студентов с лестницей по ночным улицам Белграда, которая закончилась в полицейском участке:

– Что Вы делали ночью с лестницей?

– Понимаете, она давно, бедненькая, стояла и скучала. И стало нам её жалко. Вот мы и решили взять её погулять – пусть развеется.

– Как это «погулять»? – не может понять офицер.

– Мы же Вам растолковываем: она, бедная, давно скучает в одиночестве. А мы как кавалеры и джентльмены, решили её хоть чуть-чуть развлечь. Она же женского рода, и ей надо оказывать внимание…

– Слушайте вы, «джентльмен»! Бросьте мне голову морочить. Где Вы её взяли, с какой целью и куда тащили?

– Никуда мы её не тащили, а вежливо прогуливали.

Поручик неожиданно для всех громыхнул раскатистым хохотом и схватился за живот:

– «Женского рода»… лестнице… Ха-ха-ха! Во-о, дают!.. «Джентльмены – кавалеры» барышню нашли… Ха-ха-ха!..

Раскатистым «ржанием» громыхал не только поручик, но и весь наш славянский отдел, особенно когда Катрин (француженка, плохо говорящая по-русски), отсмеявшись, спросила:

– А кто это лестница?

Тут уж и Александр Михайлович не выдержал и разразился своим заразительным смехом. Серьёзно поговорить в такой обстановке было просто невозможно. И тогда я решила пригласить Агафонова в воскресенье на семейный обед. Он сразу же спросил, как зовут моих детей (я поняла потом, чтобы подписать заранее книгу для Дианы, Давида и Александра) и поставил условие, чтобы украинское сало присутствовало на столе во всей своей красе.

Так начался наш долгий разговор с Александром Агафоновым на несколько лет…

К воскресенью я уже успела узнать, что с самого начала фашистской оккупации Югославии, курсант Александр Агафонов отчаянно сражался с врагом, был ранен штыком в грудь, буквально через несколько дней снова был в строю. Что толку! Югославия капитулировала, и все курсанты оказались в немецком плену, в штрафном лагере «Stalag 12-F» в Лотарингии, аннексированной фашистской Германией.

С первых же дней плена Александр мечтал только о побеге. Но как бежать без гражданской одежды? Куда? Далеко ли до Франции? Вскоре ему повезло: их четвёрку отправили работать в деревню под присмотром всего лишь одного охранника с карабином! В деревне они познакомились и подружились с мальчиками: старшему Полю Негло было около четырнадцати, а братьям Мурер-Жерому и Эжену и того меньше. Алекс (так называли его ребята), мысленно благодарил школьную учительницу французского, которая научила говорить его на этом прекрасном языке, и сейчас он мог общаться с «сопротивленцами в коротких штанишках». И юные герои, а это действительно герои, ведь они рисковали жизнью всей своей семьи, принесли одежду, еду, школьный компас, карту, адрес кузена во Франции. И побег удался!!!

Это был август 1941 года… С невероятными трудностями (открылась рана на груди) с помощью незнакомых и самоотверженных людей Алекс прибывает в Париж с одной целью – бороться с фашизмом. Удача сопутствовала ему. Через мать Марию в русской церкви он знакомится с Вики Оболенской. Это она уговорила его пойти учиться на курсы по специальности металлообработчиков, и, по окончании, отправиться на Берлинский военный завод с целью организации саботажа. Агафонову выдают фальшивые документы на фамилию Соколов, руководителем в этой рискованной операции назначен был Мишель, который станет настоящим боевым другом Алекса на долгое время. Когда на след подпольщиков напало Гестапо, в последний момент им удалось вернуться в Париж.

Снова смена фамилии – на сей раз документы выданы на имя Александра Поповича и следующая «командировка» во Franche-Conte для изучения азбуки Морзе и обучения молодых «макизаров» обращению с оружием…

Срочный вызов в Париж и последняя встреча с Вики Оболенской, которая знакомит Алекса с непосредственным руководителем Анри. Новое задание – разведать точное местоположение немецких батарей и береговых фортификаций на Атлантике.

В Бресте, Гавре, Сен-Назаре базировались немецкие подводные лодки, прячущиеся в так называемые «гаражах». «Гараж» – это высокий бетонный короб, вмещающий