Военная история Грузинского гренадерского Е. И. В. Великого князя Константина Николаевича полка В связи с историей Кавказской войны - Георгий Николаевич Казбек

Обыкновенно зимою, кочевые народы Персии в множестве переходят на Муганскую степь, пригоняя сюда многочисленные табуны верблюдов, и рогатаго скота. Толпы этих номадов, большею частью незанятыя ничем, праздное время свое употребляют на грабежи по сию сторону Аракса. Зная это и помня тогдашния враждебныя отношения к Персии, русское начальство ожидало открытых нападений. Ожидание это было тем более возможно, что в середине декабря начали носиться слухи о намерении персиан атаковать наши владения со стороны Нахичевани. Для предупреждения этого генерал Ермолов предписал князю Мадатову сделать движение на тот берег Аракса и отнять у кочевавших пастьбы. 28-го декабря генерал-лейтенант князь Мадатов[82], с отрядом, состоявшим из шести рот Грузинскаго гренадерскаго полка, одного баталиона 7-го карабинернаго полка, одного баталиона Херсонскаго гренадерскаго полка, одной роты 46 егерскаго полка, четырех полков донских казаков, иррегулярной татарской конницы и 15 пеших и 12 конных орудий, перешел через Аракс у асландузскаго брода.

Внезапное появление русских в пределах Персии и быстрое движение отряда к местам расположения кочевьев шахсевенских, аджалинских и других народов, по реке Замбур, доставили русским желаемый успех. Милиция, посланная против кочующих, произвела на них удачный набег и отбила до 15 т. овец, значительное количество верблюдов, лошадей, рогатаго скота и прочаго имущества. В то же время до 500 семейств кочевых карабахцев перешли обратно за Аракс. Делая распоряжения эти, кн. Мадатов продолжал следовать к городу Мешкину, распустив слухи о своем движении к Талышинскому ханству. «Хитрость сию я почел необходимою, пишет князь Мадатов, для того, чтобы заставив шахсевенския кочевья, бывшия на стороне талышинцев, бежать к Мешкину, удобно там на них напасть». План этот исполнен с полным успехом: в ночь на 1-е января 1827 года отряд вступил в Мешкинскую провинцию, а милиция напала на кочевья разных племен, при чем отбито до 2,000 верблюдов, до 10 т. рогатаго скота и до 60 т. овец. Между тем, во время этих действий милиции, главный отряд двигался к городу Лори и, несмотря на трудную дорогу, 2-го числа занял его без выстрела. Быстрый успех этот привел в совершенную покорность все туземное население провинции, что и заставило Ата-хана шахсевенскаго и брата его Шукер-хана выехать навстречу князю Мадатову и изъявить покорность русскому престолу. Желая кроткими мерами привязать к себе всех добровольно являвшихся, князь Мадатов охотно принял этих ханов и, изъявляя им полную готовность помогать против жестокости Аббас-Мирзы[83], привел их к присяге на верность России под георгиевскими знаменами Грузинскаго гренадерскаго полка. Князь Мадатов не ограничил этим свой поход; а оставив в Лори большую часть отряда, сам с кавалериею двинулся к городу Агару, с целью поддержать неудовольствие всего населения Азербейджана на шаха. Достаточно успев и в в этом, он возвратился обратно в Лори и оттуда 20 января со всем отрядом прибыл обратно в Карабах. В конце января отряд князя Мадатова поступил в состав армии, собиравшейся в окрестностях Тифлиса. Поход князя Мадатова за Аракс произвел сильное нравственное влияние на расположение умов населения Азербейджана. Неудовольствия, возникшия в народе, по случаю неудач персидскаго войска и разорения страны, начали походить на возмущение. Отступление сарбазов к Тавризу, давшее возможность отряду князя Мадатова добраться без сопротивления до окрестностей Агара, возбудило открытыя восстания некоторых областей. Все это как нельзя лучше обставило марш русскаго отряда. Персиане уже ожидали нападения на Тавриз, резиденцию наследника престола.

Зима и начало весны 1827 года прошли в больших приготовлениях к открытию военных действий. В это время русская армия усилилась войсками, пришедшими с Кавказской линии и внутренней России. В самом начале весны 1827 года на границах Персии начались первыя движения, обыкновенно предшествующия войне в Азии: т. е. партии разбойников начали являться в наших пределах и увлекать за собой мирное население армян и татар. Россия готовилась к войне наступательной, долженствовавшей поразить Персию в ея владениях. Персия же наоборот, напутанная шамхорским и елизаветпольским сражениями, укреплялась в пограничных крепостях, переселяя жителей окрестностей их вовнутрь царства и опустошая их поля. Расчет персидскаго правительства был верный: русским слишком дорого бы стоило снабжать наступавшую армию провиантом, если бы пришлось его привозить из Грузии. Принимая в расчет все эти соображения, генерал Ермолов решился перенести театр военных действий в окрестности Эривани и в конце марта решился двинуть туда авангард главных сил, под командою генерал-адъютанта Бенкендорфа[84].

Отряд Бенкендорфа состоял из 6 баталионов пехоты (в том числе 1 и 2 баталионы Грузинскаго гренадерскаго полка, состоявшие под начальством флигель-адъютанта полковника Фридрикса[85], двух полков донских казаков и 3-й легкой роты Кавказской гренадерской артиллерийской бригады. 1-го апреля отряд выступил из Шулавер и 6-го числа, после смотра, произведеннаго начальником главнаго штаба Его Величества генерал-адъютантом Дибичем, двинулся из Джелал-оглу. Дорога отряда пролегала через гору Безобдал, селение Амамлы и оттуда через хребет гор, проходящий по левому берегу Абарани, вступала во владения эриванскаго хана. 10 апреля отряд Бенкендорфа был уже на границах неприятельской земли, перейдя трудный путь через гору Безобдал, при страшной распутице, ненастиях и грязях, которыя делают его в это время года почти непроходимым. Не менее затруднений представлял и хребет гор по правому берегу Абарани, называвшийся Дамба. Бенкендорф был уверен, что перевоз обоза и артиллерии отнимет у него много времени и тем замедлит его спешный марш к Эривани. Посему он решился оставить обоз, под прикрытием ариергарда, а самому спешить к Эчмиадзину, чтобы, завладев им, устроить там складочное место для провианта.

По этому соображению 12-го числа Бенкендорф двинулся к Эчмиадзину, оставив в ариергарде майора Грузинскаго гренадерскаго полка Минченко с 2,000 отрядом, в котором в числе прочих состоял Грузинскаго гренадерскаго полка 1-й баталион и 160 челов. 2-го баталиона[86].

13-го числа к полудню Бенкендорф прибыл в боевом порядке к Эчмиадзину, но, к удивлению его, вместо сопротивления, нашел совершенную пустоту. Из монастыря вышли несколько монахов и прислужников, с колокольным звоном встретившие наши войска.

Бенкендорф опоздал; за несколько дней до прибытия его все население области было переселено за Аракс и потому он даже не мог достать провианта для своего отряда. Отчаянное положение это заставило его разослать небольшие отряды в окрестныя деревни и тем доставать дневное пропитание. Но чувствуя недостаточность и этого способа, он решился начать переговоры с карсским пашой и потому 17 числа двинулся к границам Турции, оставив небольшой гарнизон в Эчмиадзине. Между тем 15-го числа прибыл в Эчмиадзин отряд майора Минченко, который в течении пути несколько раз