Руссо и Революция. История цивилизации во Франции, Англии и Германии от 1756 г. до 1756 г. и в остальной Европе от 1715 г. до 1789 г. - Уильям Джеймс Дюрант

поэта и драматурга. Одна из его пьес, "Солдаты" (Die Soldaten), остро сатиризирует сословные различия и буржуазную жизнь; ее центральная героиня - девушка из среднего класса, которая, тщетно стремясь выйти замуж за офицера, становится проституткой и пристает к своему непризнанному отцу на улицах. Сам слишком неустойчивый, чтобы найти твердую опору в жизни, Ленц скитался от должности к должности и от неудачи к неудаче, страдал от приступов безумия, неоднократно пытался покончить с собой и умер в безумии (1792).

Максимилиан фон Клингер был самым умным из Штюрмеров. Он обличал мир и возвышался в нем; в своих пьесах он предавался бурным речам и стал куратором Дерптского университета; он наслаждался всеми овсяными хлопьями и глупостями молодости и дожил до семидесяти девяти лет. Именно о нем Гете написал проницательную фразу: "В девушках мы любим то, что они есть, а в юношах то, чем они обещают быть". Самая известная пьеса Клингера, "Буря и натиск" (1776), написанная в возрасте двадцати четырех лет, дала название и настроение движению. В ней показаны европейские бунтари, эмигрирующие в Америку в надежде найти свободное воплощение своей индивидуальности; ее язык - это язык необузданных страстей; ее евангелие - это евангелие гения, освобожденного от всех правил. Клингер служил в австрийской и русской армиях, женился на родной дочери Екатерины Великой, затих в профессорской среде и превратился в столп государства.

Вильгельм Хайнзе завершил "Бурю и натиск" романом "Ардингелло" (1787), объединившим анархизм, нигилизм, коммунизм, фашизм, аморализм и волю к власти в откровении о чувственности и преступлении. Преступление не преступление, говорит герой, если оно смело; единственное настоящее преступление - это слабость; самые истинные добродетели - это сила и мужество тела и воли. Жизнь - это проявление элементарных инстинктов, и мы ошибаемся, если клеймим их как аморальные. Поэтому Ардингелло соблазняет и убивает при удобном случае или по прихоти, видя в своих несдерживаемых страстях высший закон природы. Он описывает подвиги Ганнибала, почитает его как сверхчеловека и спрашивает: "Что такое миллионы людей, у которых за всю их жизнь не было ни одного часа, подобного его, по сравнению с этим одним человеком?"92 Он основывает коммунистическое общество с женским коммунизмом, женским избирательным правом и поклонением стихиям в качестве единственной религии.

В сумбурном вихре Sturm und Drang некоторые доминирующие идеи придали движению характер и влияние. Большинство его лидеров были выходцами из среднего класса и начали свое восстание как протест против привилегий рождения, наглости чиновников и роскоши прелатов, пирующих на крестьянской десятине. Все они сходились в том, что утешали судьбу и идеализировали характер крестьянина, крепостного или свободного. Они призывали женщин отбросить свои моды и фартингалы, сентименты, обмороки и покорное благочестие, и звали их разделить захватывающую жизнь освобожденного ума и бродячего мужчины. Они переосмыслили религию как божественный афлатус в душе, чей гений является частью творческого порыва и тайны мира. Они отождествили природу с Богом и пришли к выводу, что быть естественным - значит быть божественным. Средневековая легенда о Фаусте стала для них символом интеллектуального голода и жгучего честолюбия, прорывающегося сквозь все барьеры традиций, условностей, морали и законов. Так, "Малер Мюллер" задолго до Гете написал драму "Фауст", "потому что я рано узнал в нем великого человека... который чувствует всю свою силу, чувствует узду, наложенную на него судьбой, и пытается сбросить ее, который имеет мужество повергнуть все, что встает на его пути".93

Энтузиазм и преувеличения "Бури и натиска" обозначили его как выражение интеллектуального подросткового возраста, голос меньшинства, обреченного на взросление и затишье. Движение не получило поддержки в народе, поскольку традиция и народ всегда поддерживали друг друга. Оказавшись без опоры в структуре немецкой жизни, штурмовики заключили мир с князьями и, подобно философам, верили, что просвещенные правители укажут путь к интеллектуальному освобождению и социальным реформам. Гердер, Гете и Шиллер в юности прикоснулись к этому движению, отстранились от всепожирающего огня, обрезали когти, сложили крылья и с благодарностью приняли покровительство веймарских герцогов.

VIII. АРТИСТЫ

Немцы этой эпохи были совершенно равны французам и итальянцам в искусстве. Они взяли барокко из Италии и рококо из Франции, но отдали Италии Винкельмана и Менгса, а их эмигрантов Давида Рентгена, Жана Ризенера и Адама Вайсвайлера французские короли и королевы предпочитали французским краснодеревщикам; так, Людовик XVI заплатил восемьдесят тысяч ливров за секретер работы Рентгена.94 Резиденция в Мюнхене, Новый дворец Фридриха в Потсдаме и дома зажиточных немцев были заполнены массивной мебелью с искусной резьбой, пока в конце этой эпохи не пришел более легкий стиль от английских Чиппендейла и Шератона. Мейсенские фабрики пострадали во время войны, но Нимфенбург, Людвигс-бург, Потсдам и другие центры продолжали заниматься фарфором и фаянсом. Немецкие полки, камины, столы и письменные столы улыбались веселыми, грациозными танцующими, поющими, целующимися фигурками.

В более крупном масштабе была создана восхитительная скульптура. Мартин Клауэр сделал бюст Гете в ранние веймарские дни - энергичный, ясноглазый, уверенный в себе.95 У сына Мартина, Людвига, дела с Шиллером шли не так хорошо;96 лучше Шиллера, который сейчас стоит на площади в Штутгарте, работы Иоганна фон Даннекера. Вершиной немецкой скульптуры в эту эпоху был Иоганн Готфрид Шадов, ставший придворным скульптором в Берлине в 1788 году. В 1791 году он сделал голову Фридриха, в 1793 году вырезал его в полный рост, в 1816 году отлил в бронзе Фридриха меньшего размера.97-незабываемый шедевр. Он отлил бронзовую квадригу Победы для Бранденбургских ворот и достиг почти классической прелести в мраморной группе кронпринцессы Луизы и ее сестры Фридерики.

В Германии было так много художников, что она могла позволить себе отдать дюжину из них в Италию и при этом остаться с хорошими работами. Тишбейны были настолько многочисленны в братстве кисти, что мы можем легко их спутать. Иоганн Генрих Тишбейн, художник при гессен-кассельском дворе, сделал прекрасный портрет Лессинга. Его племянник Иоганн Фридрих Тишбейн писал картины в Касселе, Риме, Неаполе, Париже, Вене, Гааге, Дессау, Лейпциге и Санкт-Петербурге и создал очаровательную группу детей герцога Карла Августа Саксен-Веймарского. Иоганн Генрих Вильгельм Тишбейн жил в Италии в 1787-99 годах, написал знаменитую картину "Гете в римской Кампанье" и вернулся, чтобы стать придворным художником герцога Ольденбургского.

Одним из источников немецкого "Drang nach Italien" был Адам Фридрих Озер, скульптор, живописец, гравер, учитель, сторонник реформы искусства по классическому образцу; Винкельман жил с ним некоторое время в Дрездене, критиковал его рисунки, восхищался его характером и говорил: "Он знает столько, сколько можно знать за пределами Италии".98 В 1764 году Оезер стал директором художественной академии в Лейпциге; Гете