Легенды европейских народов - Александр Васильевич Швыров

и повествует о том, как ему было отказано в прощении папой Урбаном IV; тем не менее он надеялся получить отпущение грехов по молитвам Девы Марии. Та же самая мысль развивается и в другой поэме, написанной в форме диалога и относимой тоже к середине XV века. Эти три поэтических произведения заставляют предполагать, что легенда в своих основных чертах уже существовала в то время.

Но всеобщей известности достигла легенда лишь в XVI столетии, когда появилась народная песня на тот же сюжет. Этим стихотворением восхищался еще Гейне: «Какая чудная поэма, эта старая народная песня! Наряду с “Песнею песен” великого царя (т. е. царя Соломона, хочу я сказать) я не знаю произведения более любовного, более пылкого, чем диалог Венеры с Тангейзером. Эта песня — любовная битва, в ней течет самая красная кровь сердца».

Народная песня о Тангейзере существует под довольно разнообразными формами и на разных наречиях: на верхнегерманском, нижнегерманском, нидерландском, датском. Она имеется в рукописях и печатных экземплярах XVI и XVII веков. Вот перевод этого наивного шедевра, который Гейне ставил наряду с «Песнею песен».

«Тангейзер был славный рыцарь и желал увидеть чудеса; он задумал проникнуть в грот Венеры, где богиня живет вместе с другими красавицами.

Вот прошел год, и грехи стали мучить его.

— Венера, прекрасная и благородная дама, я хочу расстаться с вами.

— Сеньор Тангейзер, я люблю вас, вы не должны забывать этого; вы клялись мне страшной клятвой не расставаться со мной.

— Прекрасная дама Венера, я вовсе не клялся вам и утверждаю это; если б кто-нибудь другой сказал что либо-подобное, я бы вызвал его на суд Божий.

— Сеньор Тангейзер, что вы говорите? Вам следует остаться вместе с нами. Я дам вам одну из моих дам, и она вечно будет вашей женой.

— Если я возьму себе другую жену вместо той, которую держу в мыслях, в адском огне должен буду гореть вечно[19].

— Вы говорите об адском огне, а между тем сами его никогда не испытали; лучше вспомните о моих розовых губах, которые смеются ежечасно.

— Что мне до ваших губ? Они меня нисколько не прельщают. Отпустите же меня от себя, благородная дама.

— Не говорите так, Тангейзер, перемените ваш образ мыслей. Пойдемте в мою комнату и насладимся благородной игрой любви!

— К вашей любви я чувствую отвращение; я угадываю ваши дурные мысли: по огненному блеску ваших глаз я вижу, что вы дьявол в образе женщины.

Он ушел с горы смущенный и кающийся.

— Я хочу идти в Рим и там исповедаться у папы. И вот я на пути. Да поможет мне Бог! Я найду папу Урбана. Может ли он только спасти меня?

— Ах, папа, мой дорогой сеньор, в слезах каюсь вам в своем грехе, который совершил я в жизни и который сейчас расскажу вам.

В продолжение целого года я жил у дамы, именуемой Венерой. Я хочу покаяться вам, получить отпущение и уверенность, что могу вновь увидеть Бога.

Папа держал в руке сухую палку; он воткнул ее в землю:

— Когда эта палка зазеленеет, тогда и ты получишь отпущение грехов!

Он ушел от папы в смущении и печали: “О, Мария, Пречистая Богоматерь, я должен расстаться с Тобою!”

Он вернулся опять в грот, но уже навсегда.

— Я возвращаюсь к моей столь нежной даме, так как Бог отринул меня.

— Добро пожаловать, Тангейзер, я вас дожидаюсь давно. Добро пожаловать, дорогой сеньор, мой избранный, из всех возлюбленный!

Настал третий день, и сухая палка зазеленела: папа разослал во все стороны гонцов, чтобы узнать, что сделалось с Тангейзером.

Он вернулся в грот, он вернулся к своей возлюбленной, и вследствие этого папа Урбан IV погиб навеки.

Никакой папа, никакой кардинал не должен осуждать грешника: как бы ни был велик грех, Бог всегда может простить его».

В этой прекрасной поэме с ее страстным диалогом, с ее смешением языческих воззрений с христианским мистицизмом нужно различать несколько элементов. Прежде всего суть легенды: смертный проникает в царство богини, погружается в чувственное наслаждение, остается там продолжительный срок, возвращается обратно к людям и кончает тем, что снова идет в объятия богини; затем религиозный оттенок, приданный всему этому приключению, мораль, поучающая, что нет такого греха, который Бог не простил бы раскаявшемуся человеку, и, наконец, специально германский элемент, заключающийся в имени героя и названии горы.

В XIII веке существовал миннезенгер по имени Тангейзер. Он жил приблизительно от 1240 до 1270 года и все время вел скитальческую жизнь, доходя во время своих странствий даже до мусульманского Востока. В противоположность всеобщему тогда поклонению женщине он осмеивал рабское служение ей, не без иронии вышучивая тех женщин, которые требуют невозможных услуг от своих поклонников. В одной из своих песен Тангейзер говорит, что дама, которой служит он, обещает ему свою благосклонность лишь в том случае, если он постарается отвести течение Рейна подальше от Кобленца, если принесет ей песку из того моря, в которое опускается во время заката солнце, если подарит ей блеск луны, если научится летать, как скворец, сломает тысячу копий, вынет саламандру из огня и т. д.

В материальном отношении Тангейзеру, по-видимому, жилось не очень хорошо. Но благодаря своему веселому характеру он и тут не унывал. Он рассказывает с забавным комизмом, что постоянными жизненными его путниками бывают г-н Mangel (недостаток), г-н Schaffennichts (ничего не приобретающий) и г-н Seltenreich (редко бывающий богатым); поместье его заложено ради прекрасных женщин, старого вина, вкусных блюд и двукратных купаний каждую неделю; дом у него без крыши, комната без дверей, погреб обрушился, кухня сгорела, амбар опустел; для него больше не пекут хлеба, не мелют муки, не варят пива; лошадь его едва волочит ноги, а багаж легок, как пух.

В веселых плясовых песнях Тангейзер повествует о своих многочисленных любовных приключениях, истинных или мнимых — это, конечно, остается тайной автора.

В XV столетии миннезингеров очень редко читали, и поэтому непонятно, почему забытый поэт возродился в одной из поэтических легенд. Дело в том, что во времена Ганса Закса, т. е. в расцвет мейстерзингеров, среди других напевов и стихотворных размеров существовал так называемый долгий и короткий тон Тангейзера. Некоторые старинные поэмы, повествующие о легенде, были написаны «в долгом тоне Тангейзера», и, вероятно, вследствие этого веселый миннезингер XIII века, и в мыслях не мечтавший покорить сердце Венеры, обратился в легендарного героя. Тем не менее всем хорошо