Колониализм в Африке. История преступлений Запада - Александр Борисович Широкорад

29 июня французы овладели высотами Бузария и начали закладывать траншеи против форта «Султан-Калесси» (Султанский замок), расположенного к юго-западу от города Алжира и командовавшего всем городом. 4 июля, предварительно разрушив бомбардировкой стены замка, французы начали штурм. Остатки защитников бежали, и к 10 часам утра форт «Султан-Калесси» был занят французами.

Дальнейшая оборона города теперь была невозможна. Поэтому на следующий день дей сдал его с двумя тысячами орудий, множеством всяких запасов, несколькими стоявшими в гавани военными судами и собственной казной (49 млн франков).

10 июля 1830 г. Гуссейн-паша отплыл на французском фрегате со своими министрами, слугами, личной казной и гаремом в Неаполь. Еще четыре французских корабля отвезли в Константинополь 2,5 тыс. янычар. Местные ополчения большей частью разбежались.

По французским данным, потери алжирцев убитыми и ранеными достигли 10 тыс. человек, французов – 400 человек убитыми и 1900 ранеными. За взятие Алжира графу Бурмону был пожалован маршальский жезл.

Новый маршал, опьяненный успехом, предпринял поход вглубь страны в район Блиде для покорения кабильских племен и потерпел полное поражение. Началась длительная война. Враждовавшие ранее между собой племена мавров, кабилов и арабов сплотились портив захватчиков под руководством эмира Абдель-Кадера. В 1832 г. в городе Маскаре он был провозглашен эмиром правоверных и в следующем году начал войну с французами.

Хотя оккупанты имели в то время на севере Африки около 20 тысяч войск и владели, кроме Алжира и Орана, портами Бужия и Бона, положение их представлялось настолько затруднительным, что уже в феврале 1834 г. они были вынуждены заключить с Абдель-Кадером мир, по которому за последним признавалось господство над всеми арабскими племенами к западу от реки Шелиффа.

Но подобная ситуация не устраивала обе стороны, и через несколько месяцев французские войска напали на владения Абдель-Кадера. Боевые действия с переменным успехом длились 15 лет, и лишь 22 декабря 1847 г. пятитысячный отряд Абдель-Кадера, оказавшись в безвыходном положении, сдался французам.

Плененный эмир был вывезен во Францию в замок Амбуаз. Спустя пять лет Абдель Кабира отпустили в Дамаск, где он имел большой пригородный замок и поселился в нем со свитой, получая французский пенсион.

Согласно конституции Французской республики 1848 г., Алжир получил статус ее заморской территории, разделенной на три департамента во главе с префектами (Оран, Алжир и Константина), однако с общим генерал-губернатором, с резиденцией в городе Алжир. Из Парижа его назначало Министерство внутренних дел.

Сахарские же районы Алжира (свыше 2 млн кв. км), окончательно завоеванные в 1902 г., составили «военную территорию», управлявшуюся офицерами и, следовательно, подчиненную французскому Министерству обороны.

Авангард прибывавших в Алжир с 1834 г. поодиночке и группами колонистов составили люди авантюрного склада, основную массу – рабочие и ремесленники, которые были выходцами из Франции, Италии, Испании или с Мальты. Среди первых поселенцев встречались столь опереточные фигуры, как бывший польский князь Святополк де Мир-Мирский, занимавшийся земельными спекуляциями, но в три года разорившийся. Ему подобных прозвали «колонистами в желтых перчатках».

В долине Митиджа (окрестности города Алжир) к 1839 г. колонистов на мелких участках по 10 га, раздававшихся им во временное пользование, насчитывалось 15 тысяч человек, а вместе с наемными рабочими-европейцами – 18 тысяч.

В 1851 г. генерал-губернатором Алжира был назначен генерал Рандон, управлявший страной до 1858 г. и много сделавший для закрепления здесь французского господства. В 1852 г. он занял сахарский оазис Лагуат, а в 1854 г. для подавления восставших арабов Северной Сахары из этого оазиса были отправлены две колонны, занявшие находившиеся к югу от Лагуата оазисы Тугурт, Вади-Суфа и Уарглу. С занятием этих важнейших узлов страны был открыт путь для торговых сношений с племенами внутренней Сахары (на Тимбукту и Сенегал). В этот же период генералом Рандоном предпринималось несколько экспедиций против кабилов, которые завершились большой экспедицией 1856–1857 гг., окончившийся полным подчинением кабильских племен.

В начале 1864 г. французские колониальные власти подвергли телесному наказанию (избиению палками) «знатного туземца», что привело к новому восстанию арабов в южной части провинции Оранж. 13 мая 1864 г. французский генерал Делиньи разгромил войско повстанцев, но партизанская война продолжалась.

4 декабря 1852 г. шеститысячная армия генерала Эймебля Пелисье взяла штурмом город Лагуота. От 2500 до 3000 из 4500 его жителей, включая женщин и детей, были убиты. Сотни захваченным мужчин и мальчиков французы поместили в мешки, а затем бросили мешки в траншею и закопали.

Любопытно, что этот самый Пелисье 16 мая 1855 г. стал командующим французской армией, осаждавшей Севастополь. А тупые царские министры упустили такой момент для пропагандистской войны и не придали гласности зверства Пелисье в Алжире.

Стоит отметить, что Российская империя поначалу не признавала законности захвата Алжира Францией. И лишь после Крымской войны была вынуждена признать эту территорию частью Франции. В 1859 г. Россия открыла свое консульство в городе Алжире. Однако в 1862 г. колониальные власти закрыли его. Вновь русское консульство открылось лишь в 1884 г.

В XIX веке и сейчас французские историки утверждают, что они принесли цивилизацию в Алжир. Однако в 1834 г. французский генерал доносил, что в Алжире поголовная грамотность и в каждой деревне как минимум две мусульманские школы. Теперь же арабы, равно как и другие мусульмане, были лишены всех политических прав – издавать свои книги, газеты, создавать политические объединения.

Колониальная администрация всячески поощряла иммиграцию европейцев. Дело дошло до того, что периодически швейцарские и немецкие эмигранты, пытавшиеся выехать в Америку через Францию, насильственно отправлялись в Алжир. Количество европейцев в Алжире росло как снежный ком. В 1833 г. их насчитывалось 7,8 тысячи, в 1840 г. – уже 27 тысяч, в 1847 г. – 110 тысяч, из которых 47 тыс. французов, 31 тыс. испанцев, 8,5 тыс. итальянцев, 8,6 тыс. немцев и швейцарцев, 8,7 тыс. мальтийцев и т. д.

Переселенцы в большинстве своем оседали в городах, лучше охранявшихся французскими войсками. Однако власти всеми силами старались колонизировать ими сельские районы. Из 131 тысячи европейцев, проживавших в Алжире в 1851 г., только 25 тысяч были заняты в сельском хозяйстве.

Французские власти экспроприировали земли коренного населения Алжира. По королевскому указу 1840 г. конфискации подлежали земли лиц, поднявших оружие против Франции или перешедших на сторону врага. В 1843 г. «собственностью французского государства» стали принадлежавшие дею земли бейлик, а также земли мусульманских общин хабус. Ордонансы 1844 и 1846 гг. предписывали конфискацию «бесхозных земель, права собственности на которые до 1 июля 1830 г. нельзя доказать предшествующими текстами». Поскольку многие алжирские племена не могли документально доказать свое право владения землями, они были их лишены. В дополнение к этому в 1851 г. было предписано провести принудительное ограничение земель всех племен. На каждого члена племени выделялось по 8—10 га, хотя бытовавшая в то время в Алжире система земледелия, а также практика выпаса скота требовали земли в 2–3 раза больше.

В результате в руках французских властей скопился огромный земельный фонд, который постепенно распродавался колонистам, неизменно превращаясь в объект всевозможных спекуляций. Хотя официальной целью колонизации провозглашалось насаждение повсюду мелких землевладельцев, огромные массивы земель были захвачены крупными капиталистическими компаниями, особенно в правление Наполеона III. Так, «Компани женевуаз» в 1853 г. получила 30 тыс. га, компания «Хабра э Макта» в 1861 г. – 25 тыс. га, «Сосьетэ женераль альжерьен» в 1864 г. – 100 тыс. га леса. Прочие компании и отдельные предприниматели только за 1850–1860 гг. получили 50 тыс. га. Общая площадь захваченных европейцами земель составляла 115 тыс. га – в 1850 г., 365 тыс. га – в 1860 г., 765 тыс. га – в 1870 г.

Непосредственным результатом колониальной политики стали разорение и обнищание основной массы арабов, которых оттеснили на малоплодородные земли в горных и пустынных районах. В этих условиях всякое стихийное бедствие и неурожай влекли за собой катастрофические последствия. Пример тому – голод 1866 г., унесший жизни свыше 500 тысяч алжирцев.

Затем прибрежные города Алжира стали походить на французскую провинцию. В конце 1869 г. французский писатель Альфонс Доде в своей знаменитой повести «Тартарен из Тараскона» написал: «В Алжире Тартарен из Тараскона на каждом шагу широко раскрывал глаза. Он-то себе представлял волшебный, сказочный восточный город, нечто среднее между Константинополем и Занзибаром… А попал он в самый настоящий Тараскон… Кофейни, рестораны, широкие улицы, четырехэтажные дома, небольшая площадь с макадамовой мостовой, где военный оркестр играл польки Оффенбаха, мужчины за столиками пили пиво и закусывали пышками, гуляли дамы, девицы легкого поведения, военные, опять военные, на каждом шагу военные… и ни одного турка!..»

Успехи в ряде европейских и колониальных войн