Руссо и Революция. История цивилизации во Франции, Англии и Германии от 1756 г. до 1756 г. и в остальной Европе от 1715 г. до 1789 г. - Уильям Джеймс Дюрант

мой образ мыслей, был Спиноза. После тщетных поисков в мире средства развития для моей странной натуры я наконец наткнулся на "Этику" этого философа..... Я нашел в ней успокоение для своих страстей; и передо мной открылся свободный, широкий вид на разумный и нравственный мир..... Я никогда не был настолько самонадеян, чтобы думать, что прекрасно понимаю человека, который... поднял себя, благодаря математическим и раввинским исследованиям, до высочайшего уровня мысли, и чье имя даже в наши дни, кажется, обозначает предел всех спекулятивных усилий".59

Он придавал дополнительную теплоту своему спинозистскому пантеизму тем, как сильно он любил природу. Он не просто находил удовольствие в ярких полях, мистических лесах, растениях и цветах, размножающихся с таким буйным разнообразием; он также любил более суровые настроения природы, любил бороться с ветром, дождем или снегом, подниматься на опасные горные вершины. Он говорил о природе как о матери, из груди которой он высасывал сок и изюминку жизни. В стихотворной рапсодии в прозе "Природа" (1780) он с религиозным чувством выразил свою смиренную покорность и счастливую поглощенность порождающими и разрушительными силами, которые охватывают человека.

Природа! Она окружает и охватывает нас - мы не можем выйти из нее и не можем войти в нее еще глубже. Она принимает нас, непрошеных и не предупрежденных, в круг своего танца и спешит вместе с нами, пока мы не выдохнемся и не выпадем из ее объятий. ... . .

Она создает все новые и новые формы; то, что есть сейчас, никогда не было раньше; то, что было, больше не появится; все новое, но всегда старое. ... . .

Кажется, что она создала все для индивидуальности, но ей нет никакого дела до отдельных людей. Она постоянно строит, постоянно разрушает, и ее мастерская недоступна...

Она размышляет и постоянно размышляет, но не как человек, а как природа. У нее есть собственный всеобъемлющий разум, и никто не может проникнуть в него. . . .

Она позволяет каждому ребенку возиться с ней, каждому глупцу выносить ей приговор; тысячи людей спотыкаются о нее и ничего не видят; она радуется всему. . . .

Она очень добрая. Я прославляю ее во всех ее делах. Она мудра и спокойна. Никто не может вырвать у нее объяснений, не может вымогать у нее подарков, которые она дает не по своей воле. . . .

Она поместила меня сюда, она и выведет меня отсюда. Я доверяю себя ей. Она может делать со мной все, что захочет. Она не будет ненавидеть свою работу.60

В декабре 1774 года герцог Карл Август остановился во Франкфурте, чтобы найти невесту в Карлсруэ. Он читал и восхищался Готцем фон Берлихингеном; он пригласил автора встретиться с ним. Гёте приехал и произвел благоприятное впечатление; герцог подумал, не может ли этот красивый и манерный гений стать украшением веймарского двора. Ему нужно было спешить дальше, но он попросил Гете встретиться с ним еще раз по возвращении из Карлсруэ.

Гете часто говорил о судьбе и слишком мало - о случайности. Он мог бы ответить, что именно судьба, а не случай, привела его к герцогу и отвратила от прелестей Лили Шонеманн к неизвестным опасностям и возможностям Веймара. Лили была единственной дочерью богатого франкфуртского купца. Гете, ставший теперь светским львом, был приглашен на прием в ее дом. Она блестяще играла на рояле; Гете облокотился на угол и наслаждался ее шестнадцатилетними прелестями, пока она играла. "Я чувствовал, что ощущаю притягательную силу самого нежного рода. ... Мы вошли в привычку видеться. ... Теперь мы были необходимы друг другу. ... Непреодолимая тоска овладела мной".61-так быстро может подняться этот знаменитый жар, раздуваемый чувствительностью поэта. Не успел он осознать, что это значит, как был официально помолвлен (апрель 1775 года). Затем Лили, считая его надежно захваченным, стала кокетничать с другими. Гете видел и негодовал.

Как раз в это время во Франкфурт приехали два друга, графы Кристиан и Фридрих цу Штольберг, направлявшиеся в Швейцарию. Они предложили Гете присоединиться к ним. Отец убеждал его не ехать и продолжить путь в Италию. "С некоторым намеком, но без прощания, я расстался с Лили".62 Он отправился в путь в мае 1775 года; в Карлсруэ он снова встретился с герцогом и получил приглашение в Веймар. Далее он отправился в Цюрих, где познакомился с Лаватером и Бодмером. Он поднялся на Сен-Готтард и с тоской посмотрел на Италию. Затем образ Лили вновь овладел им; он оставил своих спутников, повернул на родину и в сентябре уже держал Лили в объятиях. Но, вернувшись в свою комнату, он вновь ощутил свой старый страх перед браком как перед заточением и застоем. Лили обиделась на его колебания; они договорились разорвать помолвку; в 1776 году она вышла замуж за Бернхарда фон Тюркгейма.

Герцог, ненадолго заехавший во Франкфурт на обратном пути из Карлсруэ, предложил прислать карету, чтобы отвезти Гёте в Веймар. Гёте согласился, сделал все приготовления и стал ждать назначенного дня. Карета не пришла. Неужели с ним играли и обманывали? После нескольких дней нервного промедления он отправился в Италию. Но в Гейдельберге обещанная карета догнала его; эмиссар герцога принес объяснения и извинения, Гете принял их. 7 ноября 1775 года он добрался до Веймара в возрасте двадцати шести лет, как всегда, разрываясь между Эросом и Судьбой, тоскуя по женщине, но твердо решив стать великим.

IV. ГЕРДЕР: 1744-76

Спустя всего месяц после прибытия Гете в Веймар он передал герцогу с горячим одобрением предложение Виланда предложить Иоганну Готфриду Гердеру вакантную должность генерал-губернатора духовенства и школ герцогства. Герцог согласился.

Гердер родился в Морунгене в Восточной Пруссии (25 августа 1744 года) и по географическому положению и балтийским туманам был похож на Иммануила Канта. Его отец был бедным школьным учителем и пиетистским кантором, так что мальчику пришлось испытать все невзгоды. С пяти лет он страдал от свища на правом глазу. Вскоре, чтобы пополнить семейный бюджет, он оставил школу и стал секретарем и слугой Себастьяна Трешо, который зарабатывал на жизнь написанием руководств по благочестию. У Трешо была своя библиотека, которую Йоханн полностью поглотил. В восемнадцать лет его отправили в Кенигсберг, чтобы удалить свищ и изучать медицину в университете. Операция прошла неудачно, а занятия по препарированию так расстроили желудок юноши, что он переключился с медицины на теологию.

Он подружился с Гаманном, который учил его английскому языку, используя в качестве текста "Гамлета"; Гердер выучил почти всю пьесу наизусть. Он посещал лекции Канта