Сокровенный Афон - Игумен N

как это ни было прискорбно, через два года после нашего паломничества на Святую Гору нам сообщили печальную весть: чудотворная маслина в русском монастыре неожиданно засохла. Недавно в новом прекрасном альбоме об Афоне я с горечью увидел на фотографии сухой сгорбленный силуэт когда-то прекрасного дерева. Его ствол без ветвей, словно без рук, напоминал изуродованного войной калеку, сидящего на холодной земле с безмолвной просьбой о помощи.

ГЛАВА 15. «НЕ ХОТИТЕ ЛИ КО МНЕ В ГОСТИ, НА КАРУЛЮ?»

*

Издревле на Афоне существовало многообразие форм иноческого жития. Иеросхимонах Серафим, автор «Писем Святогорца» (XIX век), насчитывает их 8 или 9. Есть здесь и большие общежительные монастыри — «киновии», и скиты, принадлежащие этим монастырям. До недавнего еще времени существовали идиоритмические (своекоштные) монастыри, которые теперь преобразованы в киновии. Немало на Афоне и келиотов. Они живут небольшими братствами, состоящими всего лишь из 2—3 монахов. Иногда, правда, их число достигает десяти. Есть и анахореты [14] - пустынники, и странствующие монахи — «сиромахи».

Еще до поездки на Афон мы мечтали своими глазами увидеть — как спасаются подвижники, выбравшие себе для жительства самую труднодоступную часть Афона. Их кельи и каливы располагаются на голых скалах южной оконечности Афонского полуострова. Это — знаменитая Каруля. Здесь почти нет никакой растительности, потому что отсутствует почвенный слой. На небольших каменистых уступах лепятся к вертикальным поверхностям скал маленькие домики, а ниже — обрыв головокружительной высоты. Из окна можно наблюдать, как где-то внизу парят чайки, высматривая рыбешку на мелководье. Домики-кельи и домики-каливы немногим отличаются друг от друга. Первые имеют крошечную домовую церквушку, где отшельник может совершать божественную литургию или, если он не священник, — пригласить для этого знакомого иеромонаха, каливы же церкви не имеют.

Нам очень хотелось попасть на Карулю. Хоть глазком посмотреть: как они там, в скалах, живут поодиночке, как подвизаются? Но ехать неизвестно к кому, не зная дороги?! Да и увидим ли мы отшельников? Ведь в горах легко заблудиться… Идею паломничества на Карулю оставалось пока лелеять только в мечтах. Но, как это случалось еще не однажды, Царица Небесная Сама позаботилась о нас. К началу Великого поста в русский монастырь пришел один из карульских монахов, чтобы вместе со всей братией прослушать канон Андрея Критского и, причастившись, снова уехать в свою карульскую каливу. Неожиданно он сам подошел ко мне и спросил:

— А не хотите ли вы ко мне в гости, на Карулю?

Что уж тут говорить! Конечно, мы с радостью согласились. Осталось лишь договориться: когда поедем…

Вот и начался Великий пост. В храме Пантелеимонова монастыря, почти в полной темноте, как бы из глубины веков раздается с нарастающей мощью: «Помощник и Покровитель бысть мне во спасение…» — монахи поют первый ирмос [15] Великого канона. Дрожь пробегает по телу. Сердце приходит в неизъяснимое умиление и хочет улететь куда-то вверх. А там, наверху, за стенами неширокой ротонды бушует буря. Кажется, еще чуть-чуть — и очередным порывом ветра выдавит цветные стекла, они со звоном посыплются вниз и церковь запорошит мокрым снегом, который несется с ураганной скоростью почти горизонтально. Внизу за монастырской оградой грозно гудит море, и кажется, что наша почти пустая церковь с ее непередаваемой великопостной тишиной, нарушаемой лишь возгласами: «Помилуй мя, Боже, помилуй мя», несется, как корабль, где-то в бушующем просторе неизвестно какого океана…

В первые четыре дня на великом повечерии в церкви читают Великий Канон Андрея Критского, поэтому с нашим новым карульским знакомым мы договорились отправиться к нему на Карулю, как только закончится чтение, т. е. в пятницу утром. Но для того чтобы с максимальной пользой для нашего паломничества использовать и это время, мы решили посетить еще один монастырь — болгарский Зограф, где Великий канон тоже читается, как и у нас, по-славянски. Возник такой план: три дня слушать Канон в русском монастыре и в среду всем причаститься. А на другой день, то есть в четверг утром, сразу после службы отправиться к братьям-болгарам. У них на повечерии выслушать последнюю часть Великого канона, переночевать и в пятницу утром, спустившись с гор к пристани Зографа, сесть на пароход, который доставит нас в Дафни. Когда же пароход сделает остановку у пристани Пантелеимонова монастыря, к нам подсядет карульский старожил и мы продолжим путь вместе. Потом, уже из Дафни, мы на другом пароходике или катере отправимся на Карулю. Как договорились, — так и сделали, предварительно отправив Павла в Москву, т.к. его краткий отпуск уже закончился.

От русского монастыря на пароме мы добрались до монастырской пристани Зографа, а затем пешком поднялись в горы по глубокому ущелью. Вещи оставили в архондарике, умылись и сразу же пошли в церковь. Заходим — батюшки! Знакомое лицо! Это был первый афонский монах, которого мы с отцом дьяконом встретили на пристани Уранополиса. Именно у него мы пытались узнать, где брать билеты на Афон. И вот теперь мы столкнулись с тем монахом-врачом в Зографе лицом к лицу. Этой встрече все обрадовались так, как могут радоваться встрече только родные люди. Чтецов в Зографе не хватало, и половину Великого повечерия наш знакомый благословил читать мне.

После повечерия всех нас, русских паломников, пригласили на ужин. В этом огромном монастыре братьев было всего лишь восемь человек. Но как сердечно они нас приняли! Мы разговаривали с болгарами, как со своими. Ни языкового, ни духовного барьера абсолютно не чувствовалось. Здесь из первых уст узнали мы о том, как складывается жизнь в современной Болгарии — ведь об этом нигде не пишут. Оказалось, что политические, экономические и даже церковные проблемы в Болгарии те же, что и в России, только в меньшем масштабе, хотя начались они несколько раньше. Из рассказов болгарских братьев складывалось такое впечатление, что технологию развала страны известные транснациональные силы сначала отработали на них — в маленьком государстве, и потом в более широком масштабе осуществили в России. Так же точно, как и у нас, стоят в Болгарии фабрики, голодают люди, та же, стимулируемая сверху нравственная деградация молодежи — всё невероятно похоже, включая церковные проблемы…

Неслучайные случайности

Расстались мы утром очень тепло, а в ответ на мой подарок игумен неожиданно послал нам вслед огромную икону Божией Матери «Игумения горы Афонской». Послушник нагнал нас с этой метровой репродукцией в раме, когда мы уже собирались покинуть монастырь. Вниз по ущелью до пристани ходу часа