Отцами завещано - Вильям Львович Савельзон

Но не обманываю ли сам себя. Все ли так просто. Ведь и я однажды совсем было распростился с этим краем. И ждала меня щедрая крымская земля, поля в кольце пирамидальных тополей, море — рукой подать, квартира. Да и не на отдых сюда стремился — работать. Так и себе объяснял. Понес директору на подпись заявление. Однако чувствую, неверно делаю.

Спасибо, директор не отмахнулся в сердцах, мол, уезжай, а поговорил. Нет, не пообещал он «золотых гор». Квартиру — да, однокомнатную пока. Напомнил, что знают меня здесь не первый год как толкового специалиста.

Как-то особенно ясно мне стало, что просто люблю я эту суровую целинную землю. И мне без нее нельзя.

Казалось бы, ну за что любить? Степь. Летом — суховей, зимой — бураны. А в Крыму вспоминал, как однажды в родных местах тракторный поезд из трех «Кировцев» встал в метель в пяти километрах от родного села. Белая муть — не узнаешь, где север, где юг. Трое суток грели друг друга, телесным теплом, шутками, сердечными беседами. Знали: о нас помнят, к нам идет помощь.

Чем мне дорога эта земля? Есть квартира, машина, почет? Нет, не это держит. Здесь мое начало.

И труд тяжел, и нет у меня в кармане договора, что, мол, даем Александру Астафьеву технику, работающую, как часы, поля, ровные до самого горизонта. Но есть тяга человека к преодолению сопротивления этой неподатливой, суровой земли. Так вот, по-моему, в основе этой тяги и лежит самая настоящая любовь к земле. Не позволяющая изменить ей.

Разве похож один день на другой у тех, кто трудится рядом со мной. Снежная пахота, дальние рейсы, сев. А главный праздник года — уборка. Вот собрались в звено. И ведь два года выращиваем неплохие урожаи. Это в эти-то засушливые годы. Какая-то незримая пружина связала нас одной целью. И цель ясна: перед тобой земля, ты на ней хозяин, ты за нее в ответе перед своей совестью.

Недавно рассматривал фотографию: наш выпускной класс. Почти все в хозяйстве: девушки работают на почте, в торговле, здравоохранении, а парни на земле. Кое-кто уезжал — другой жизни попробовать, но вернулись. Тянет, притягивает к себе целинный магнит.

Откуда все пошло, откуда, из чего у нас, сельских мальчишек, складывается крепкая привязанность к необъятным этим просторам. Думаю, от людей, нас окружающих. От тех, кто первый урок в школе окнами в поле ведет, от тех, кто хозяйством руководит. Какие люди на первых шагах тебя окружали, эти шаги делать учили, так и жизнь пойдет.

Есть на востоке пословица: «Даже самая длинная дорога начинается с первого шага». Он и определяет всю твою жизнь.

Разве был бы уверен мой шаг, не окажись рядом отца. Он у меня целинник. Еще пятиклассником был, будил его по утрам, пошли, мол, в поле. Пора комбайн заводить. Мне просто интересно было.

А позже, повзрослев, понял, что это за труд: дело-то в том, что отец и без меня вовремя вставал. Тогда не понимал еще, что непростое, трудное это дело: вырастить хлеб и убрать.

Нас, Астафьевых, в совхозе имени XIX партсъезда много. Такая сельская фамилия. И сам я просто пахарь, собравший хороших ребят-трактористов в одно звено. Один из многих на этой земле.

Трактор я знаю, технику другую, а агрономических знаний, чувствую, мне не хватает. Как земля хлеб родит, почему тучен колос в одну жатву и слаб в следующее лето — интересно же это.

Ведь растим хлеб звеном — не один я в поле воин — значит, все это знать надо. Потому и учусь в техникуме, на факультете механизации. Без науки, без знаний нелегко стать в своем деле мастером, стать земли хозяином.

Когда сев, жатва — дни спрессованы в пеструю череду событий, нет времени на мысли отвлеченные, не связанные с конкретным часом, с конкретной работой. Но придет осень, раздастся вширь небо над степью, и кажется порой, один ты плывешь над землей на своем «Кировце», и от такого простора и мысли широкие, о себе, о жизни, о том, так ли она идет, не завидуешь ли кому, какой рубеж маячит у тебя впереди.

Я вспоминаю иногда в такие минуты Кремлевский Дворец съездов, XIX съезд ВЛКСМ, парней и девчат, приехавших со всех концов страны. У каждого свое любимое дело, в котором он мастер, признанный авторитет. Строят, варят сталь, изготовляют приборы для космоса, лечат людей, а все вместе мы молодость, будущее нашей страны.

Я — частица этой великой силы, рядовой Ленинского комсомола, хлебороб из Светлинского района Александр Астафьев. У меня на моей земле тоже есть дело, важнее которого я для себя не представляю.

А. Сметанин,

председатель обкома профсоюзов работников просвещения, высшей школы и научных учреждений, заслуженный учитель школы РСФСР

ПОЛЕ ЕГО ЖИЗНИ

Народная мудрость гласит: «Дерево, растущее на своем месте, достигает неба». Она применима к судьбе Терентия Семеновича Мальцева: родился он в селе Мальцеве Шадринского района и здесь же встретил свою 90-ю весну, будучи почетным академиком ВАСХНИЛ, дважды Героем Социалистического Труда, лауреатом Государственной премии СССР.

…«Сотни тысяч слов в нашем языке, но на первое место я бы поставил три слова: хлеб, труд, народ. Это три корня, на которых держится наше государство. Это самая сущность нашего строя. И эти корни так прочно переплелись, что ни разорвать их, ни разделить никогда. Кто не знает, что такое хлеб и труд, перестает быть сыном своего народа». Так сказал замечательный советский педагог В. А. Сухомлинский, так считает и Т. С. Мальцев — крестьянин, хлебороб, крупный самобытный ученый, государственный деятель, мудрый наставник и вдумчивый воспитатель, человек честного ума и горячего сердца.

В народе говорят: «По колосу пшеницы узнают человека, вырастившего ее». Действительно, все, что мы знаем о жизни Мальцева, свидетельствует о том, что именно служение трудовому народу, земле, хлебу — это его жизнь, его путеводная звезда.

Т. С. Мальцев стал известен в нашей стране в годы войны как человек, задавший абсурдный с точки зрения тогдашних научных положений вопрос: не обладает ли однолетнее растение свойством восстанавливать структуру и плодородие почвы? Ученым же он был признан тогда, когда нашел на свой вопрос положительный ответ. И именно он, Т. С. Мальцев, разработал, обосновал и внедрил безотвальную систему обработки почвы для условий Зауралья.

Оживим эту картину в своей памяти. В 1943 году Терентий Семенович при закладке опытов случайно наткнулся на явление, которое не