Курьер. Реальная история человека, которого всегда ждут, но редко замечают - Ху Аньянь

С точки зрения доставки мы с компанией S были очень похожи: от нас так же требовалось развозить посылки клиентам на дом. Однако, если задуматься, для каждого жилого комплекса я выработал свой способ. Дело в том, что между жителями каждого комплекса и курьерами давно сложилось молчаливое взаимопонимание, исходившее из особенностей территории и длящееся продолжительное время. Когда я подменял коллег в новом для себя месте, первым делом изучал, как трудятся прочие курьеры, а потом вносил корректировки в собственный метод.

Очевидно, в моей зоне встречались как места, где работа проходила сравнительно гладко, так и районы, в которых все шло не слишком-то хорошо. К тем, где с доставкой возникали сложности, я выработал следующее отношение: временем, сэкономленным в менее проблематичных местах, я компенсирую затраты на места похуже. Значит, получатели из этих самых районов должны быть благодарны тем, доставлять к кому намного проще.

А еще я обнаружил, что многие люди, ежедневно получающие и отправляющие посылки, по-прежнему не имеют ни малейшего представления, как устроена курьерская служба. Я склонен считать, что подобное непонимание проистекает из незнания, как формируется оплата за работу курьером. Взять хоть тот раз, когда я доставлял посылку в торговый центр «Цзинтун Рузвельт Плаза», и одну из получательниц – она сама была продавщицей – перевели в торговый центр «Ваньда Плаза» в Тунчжоу. Я объяснил ей по телефону, что на доставку ее посылки в «Ваньда Плаза» уйдет еще день. Нечего и говорить, что доставлять ее будет другой курьер. Однако она спросила изумленно:

– Но ведь это совсем рядом, откуда взялся целый день? Вы ведь можете занести ее по пути, разве нет?

Причем не только она одна предлагала решить проблему таким вот способом; на самом деле людей с подобными просьбами было немало. Это заставляло меня невольно задуматься: возможно, то, что мне кажется предельно ясным, для других отнюдь не так очевидно. Вот почему при общении с клиентами требуется запастись изрядным терпением. Во-первых, от «Цзинтун Рузвельт Плаза» до «Ваньда Плаза» в Тунчжоу не то чтобы по пути, как она мне вскользь намекнула. Даже если на моей грузовой тележке полный заряд аккумулятора, дорога туда и обратно займет не меньше получаса. И по пути это или нет, зависит от того, кто этот самый путь совершает. Для девушки, прогуливающейся по магазинам в собственный выходной, расстояния между двумя торговыми центрами будто и не существует. Но для курьеров, вся деятельность которых ежедневно ограничивается одним или двумя жилыми комплексами, несколько километров до «Ваньда Плаза» и десятки километров до площади Тяньаньмэнь одинаково непреодолимы. И наконец, «Ваньда Плаза» – огромный торговый центр, мне совершенно незнакомый. Если я пешком отправлюсь искать нужный магазин, потрачу кучу времени. Хождение по торговым центрам – не моя сильная сторона, и стоит оказаться в мало-мальски большом ТЦ, я тут же теряюсь. В принципе, до всего этого она могла бы дойти своим умом, если бы захотела поставить себя на место другого. Есть кое-что, чего она точно не могла вообразить: за доставку одной посылки я получу всего два юаня. Мне не хотелось верить, что она, зная, какая оплата мне полагается, могла и дальше требовать с полным осознанием своей правоты, чтобы я прибежал к ней ради одной ее посылки.

В зоне, за которую я отвечал, располагалось два торговых центра, и оба рядом со станцией метро Цзюкэшу. Первый – торговый центр «Цзинтун Рузвельт Плаза», а второй – «Янгуан синьшэнхо». Мало кто знает его под этим названием, все привыкли называть этот центр Carrefour[57], хотя на самом деле этот магазин просто занимает второй и третий его этажи. Туда не пускают курьеров с доставкой, так что нам приходилось, стоя у входа, звонить получателю, чтобы тот сам вышел за посылкой. Братцы из «Сытун ида» любят это место, поскольку и так не горят желанием заходить куда-то внутрь. Прямо-таки заветная мечта во плоти. Подъезжая к ТЦ, они спускались с тележек, обзванивали получателей одного за другим, а закончив с этим, садились и ждали. Но у меня было мало посылок в Carrefour, где-то три или четыре в день. Сами получатели при этом на работе и не могут тотчас спуститься за посылкой. Если ради трех или четырех посылок я буду ждать полчаса, выгоды для меня в этом немного. Начни я обзванивать получателей заранее, те, кто спустятся быстрее, могут меня не найти. Вот почему порой мне было легче зайти в торговый центр самому, в конце концов, я подойду к ним быстрее, чем они ко мне. Но стоило проделать подобное несколько раз, как меня поймала охрана.

В тот день охранник остановил меня у входа в «Гомэй»[58] на четвертом этаже, хотя я практически добрался до места. Я говорю ему:

– Я в первый раз доставляю сюда товар, еще не знаю здешних правил. – Хотя на самом деле прекрасно все знал. – На главном входе тоже нигде не указано, что с посылками сюда нельзя, да и когда я входил, никто меня не останавливал. Давайте я просто уйду.

Но он ухватился за мою ручную тележку, не давая пройти. Тогда я спрашиваю:

– Вы меня и внутрь не пускаете, и вернуться не даете. И чего же вы добиваетесь?

На это он отвечает:

– Все эти коробки я забираю, а то ты совсем неисправим!

Так мы и застряли в тупике. Я твердо стоял на том, что знать ничего не знаю. В принципе, я не сильно-то врал: мы с охраной впервые столкнулись лицом к лицу, пусть даже другие курьеры и говорили, что в этот торговый центр нельзя с посылками. Он никогда прежде не выговаривал мне, и потому у него не было причин заявлять, будто я «неисправим». Кроме того, я не верил, что он действительно мог забрать посылки: мы вообще-то в правовом государстве живем. Весь его шантаж звучит как полнейшая нелепица: хоть я и провинился, никакого реального вреда торговому центру не причинил. Я не вор, просто нарушил внутренние правила торгового центра, но это так, мелкий проступок, так чего глазеть на меня с такой ненавистью, будто на заклятого врага? Я решил не идти у него на поводу – у меня не было ни малейшего желания подпитывать его раздувшееся из такой мелкой должности тщеславие. Поэтому сказал:

– И все-таки отпустите меня, у вас нет права изымать мои посылки.

Он то ли не расслышал, то ли вообще не слушал, но вцепился мертвой хваткой в тележку и не отпускал, точно бульдог, сомкнувший челюсти на добыче. Тогда я