«Верный Вам Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии. 1933–1938 годы. Книга 3 - Михаил Николаевич Алексеев

Документального материала не давал, периодически присылал информационные обзоры по вопросам политики и экономики Японии, составленные на основе разговоров с сотрудниками анг. посольства. Скрыл от нас разработку по эконом. вопросам, представленную им в анг. посольство, характер которой неизвестен нам и до сего времени (о даче доклада узнали спустя год от „соседей“).

3) Гертруда – жена Густава, привлечена к работе Рамзаем. Работает журналисткой швейцарских газет. Изредка дает информацию на основе разговоров с инженерами-химиками. Материал не ценный. Дано развернутое задание – не выполняет.

4) Жиголо – квартиродержатель, материалов не дает. Завербован в Париже в 1930 году. Легализован журналистом, работает во Французском агентстве „Гавас“, по национальности югослав. Жена Жиголо по нашему указанию прошла специальную подготовку и имела в Токио „Салон датской гимнастики“. В настоящее время с Жиголо разошлась и живет с каким-то иностранцем. Хотела выехать к нам. Рамзаю дано приказание не посылать.

5) ОТТО – источник. Японец, работает в редакции газеты „Асахи“. Работал с Рамзаем в Шанхае с 1929 г. и с ним же переехал в Токио. Давал информацию по общеполитическим вопросам – малоценную.

6) Специалист – источник. Японец, артиллер. офицер запаса, служит на железной дороге. Завербован ОТТО, точное время неизвестно, но есть основания считать, что в сети Рамзая он работал еще в Шанхае. По имеющимся в делах оценкам давал ценные сведения. С 1936 г. материала фактически не дает, а полученное с последней почтой (июль 1937 г.) никакой ценности не представляет – присланы уставы и инструкции, закупленные в киоске.

7) ДЖО – источник. Японец, художник, жил в Америке свыше 10 лет, где и завербован „Профессором“ (он же „Дон“) в 1933 году. Состоял членом компартии в Америке. Непосредственно от ДЖО никаких материалов не получали. Руководит группой японцев: „Женщина“, „Аки“, „Кйосю“ и „Друг с Хоккайдо“. Все люди ДЖО дают Рамзаю информацию, но какую именно Рамзай не сообщает. Группа явно для нас не подходит (двое из них уже арестовывались японской полицией), дано приказание от связи с ними отказаться.

8) ИНГРИД – работает в РУ с 1933 г., финка, член ВКП (б) с 1922 г. Послана в Японию со специальной задачей завербовать одного из офицеров Генштаба или крупных чиновников. Держит связь с Рамзаем. Легализована журналисткой-писательницей. Никакие материалы не дает и практически ничего не сделала. По сведениям О.О., внутри Финской К. П. были слухи, что Ингрид в период 1921–1923 гг. была провокатором, состояла в оппозиции в САСШ, знакома с финнами, подозреваемыми в провокаторстве. Расследование производил Артузов и признал это сплетней и вздором.

9) ФРИЦ – радист, работает в РУ с 1928 г., был радистом в Шанхае. Немец, германский подданный, член КПГ с 1927 г. Имеет жену белогвардейку. Легализован как представитель по продаже экспортных товаров из Америки, гл. образом, масляная бумага, велосипеды и пр. Радиостанция работает удовлетворительно.

Резидентура представляет информацию по вопросам организации и состояния японской армии, по экономическим и политическим вопросам, освещает роль Германии в перевооружении япон. армии, переоборудовании военной промышленности и др.

Информация Рамзая весьма неконкретна, а главное, поступает с большим опозданием, когда сущность освещаемого вопроса уже ясна по данным периодической печати. В каждой почте велик удельный вес литературы и прочего старья, скупаемого в книжных магазинах. В лучшую сторону выделяется период конца 1935 и начала 1936 годов. Информация по С. Китайским событиям ценности не имеет.

Изучение деятельности Рамзая в Шанхае и Японии приводит к выводу:

1. Рамзай как наш работник был хорошо известен контрразведке, и его выезд в Японию не мог остаться не засеченным полицией. С переездом Рамзая в Японию курьерами к нему выезжали ДЖОН (засечен полицией), № 108 (по заявлению тов. КАН-СИНА, представителя китком партии в Москве, № 108 провокатор и японский агент).

Рамзай работал в Китае и Японии, был хорошо известен врагам народа Карину, Валину (одновременно были в Шанхае), Боровичу, Никонову и др.

2. Рамзай подозрительно быстро (в течение пары месяцев) врастает в Токийскую немецкую колонию, за это же время становится в приятельские отношения с нем. воен. ат. полковником ОТТ, настолько близкими, что допускается к работе по шифрованию, по ним документов ОТТ не дает.

Надо считать, как минимум, что Рамзай как наш работник немцам известен и ему дают возможность получать и передавать нам материал лишь в мере, необходимой для поддержки у нас доверия к резиденту. Больше вероятностей, что Рамзай сам стал предателем. К этому выводу есть достаточно оснований, а главное то, что нельзя доверять Рамзаю и по политическим соображениям. Рамзай, будучи в Шанхае, принимал фактическое участие в редактировании журнала „Чайна-Форум“, проводившего к-рев. троцкистские идейки (вместе с неким Айзике, оказавшимся впоследствии троцкистом). Когда наш резидент в Шанхае Пауль (Римм. – М.А.) попытался выяснить политические взгляды Рамзая, последний от обсуждения этих вопросов отказался, мотивируя тем, что он сам работник „Большого дома“.

Вывод. Резидентуру Рамзая надо ликвидировать в кратчайший срок. Рамзая, Густава, Ингрид и Фрица вызвать в СССР и тщательно проверить. С остальными связь порвать и от какого бы то ни было использования в дальнейшем отказаться (здесь и далее выделено мной. – М.А.)».

Оценка работы резидентуры «Рамзая» была необъективна. Были забыты или умышленно опущены те высокие оценки, которые давались его информации руководством. И Гендин, и Хабазов признавали, что «полезная коммерческая деятельность» «Рамзая» «известна нашему старшему любимому шефу, и он следит за ней, выделяя ее среди других». Авторы Отчета предпочли умолчать об этом, как и о том, что Зорге и Клаузена руководство намеревалось представить к правительственным наградам.

В Отчете фигурируют и мифические резидентуры, как, например, резидентура «Неда», которую авторы не знают к какой категории резидентур отнести (судя по всему, к нелегальной резидентуре):

Резидентура «Неда» («Клод»)

Нед – японец, ам. подданный, состоял чл. американской компартии, из которой вышел по нашему указанию, завербован «Профессором» в конце 1934 года.

В начале августа т[екущего] г[ода] выехал из Франции в Японию с задачей создать резидентуру по освещению армии, полит. и экон. жизни страны. Легализуется как художник. Имеет широкий круг знакомых. Работник с хорошей перспективой. Дана одна явка на легального работника, после чего связь будет передана на Китай, или Америку (в зависимости от развития событий в Китае).

Вывод – оставить на работе.

Из нелегальных работников в Японии находится «Лакней», китаец, прошел у нас специальную подготовку радиста и послан в Японию как радист в вновь организуемую резидентуру «Морица». Однако Морицу выехать не удалось и сейчас подбирается вместо него другой резидент.

Лакней, сын крупного китайского чиновника, под руководством КПК участвовал в революционном движении. после годичной подготовки в январе т/г приехал в Китай и поступил студентом в Японский университет.

Легальная резидентура «ЧОН» – состоит из 5 человек.

ЧОН – Военный Атташе в Токио, комдив Ринк. Член ВКП (б)