Беспокойные боги - Кристофер Руоккио

Рассам посмотрел на Оберлина в поисках одобрения. Старый патриций склонил голову. "Первые артефакты Вайарту были найдены на Феркаде в пятом тысячелетии".

"В пятом тысячелетии?" недоверчиво повторил я. "Это было двенадцать тысяч лет назад!"

Стремясь разрядить обстановку, Оберлин пояснил: "Это было задолго до того, как мы поняли, что они принадлежали к цивилизации, летающей к звездам, и задолго до того, как научному сообществу удалось отличить Каменщиков от Перворожденных".

"В те дни вы называли их Тихими".

"Мы их никак не называли", - сказал Оберлин. "Небольшое уточнение: АПСИДЫ тогда еще не существовало. Но вы правы. Потребовались столетия, чтобы ученые поняли, что некоторые из обнаруженных ими мест и артефактов принадлежат одним и тем же культурам. В те времена еще не существовало сети данных, корабли были медленнее, фуга - менее надежной, и для распространения информации по раннему Империи требовались десятилетия".

"И вам удалось сохранить все это в тайне?"

К моему удивлению, Ласкарис ответил: "Большинство людей всегда считали большую часть правды мифом, а большую часть мифа - правдой".

Я согласился с этим. Среди тех, кто изучает историю, есть трюизм: многое из того, во что верят простые люди, является ложью. Вера в народную власть - одна из таких фальшивок, в то время как правда заключается в том, что население всегда управляется волей элиты, всегда находится в руках Цезаря или Ленина, как мурмиллон (вид гладиатора в Древнем Риме-прим.пер) владеет сверкающим мечом. Вера в прогресс - еще один пример. Есть и более конкретные примеры: вера в божественность Бога-Императора скрывала более глубокую истину. В то, что мерикани были расой машин, которые вели войну с человечеством, верит каждый ребенок, почти никто из которых никогда не слышал о Фельсенбурге. Перед лицом такого количества лжи и неразберихи неудивительно, что правда не стала широко известна. Ват может проповедовать чистую правду со своей колонны на городской площади, и его проигнорируют даже мудрецы - или, что еще хуже, могут повесить на дереве как бунтаря.

"Секреты не хранят", - продолжал Оберлин. "Ими управляют. Как цветами, если хотите. Или как сорняками. Было время, когда каждый моряк в космосе говорил о Древних. Тихих. Старых богах. По этой истории были сняты оперы и сериалы".

"Аннуна", - сказал я. "Да, я их читал".

"Я и забыл про них", - усмехнулся Оберлин. "Криминальная приключенческая чепуха. Научная фантастика. Но лучше, чтобы правда носила маску вымысла в глазах народа. Люди следят за собой и сочтут безумцем любого, кто говорит правду".

"Могу я продолжить, господин?" спросил Рассам.

"Конечно, конечно!" Оберлин махнул рукой. "Простите меня. Я старый человек и склонен к отступлениям".

Слабая улыбка исказила лицо светловолосого схоласта, прежде чем строгость разгладила ее.

"Координаты на цилиндре Асары указывают на девятнадцать миров, почти все они сосредоточены в нижних областях Персея и Стрельца. Одиннадцать из них уже были нам известны. Один из них - вам, возможно, будет интересно узнать - планета Эмеш".

Это не удивило меня. Эмеш фигурировал и на других табличках Энар, а обреченная на гибель экспедиция Уванари использовала одну из них, чтобы добраться до Эмеша в первую очередь, и, обнаружив, что он уже населен человечеством, была уничтожена там.

"И Сабрата была одним из остальных восьми? спросил я.

"Напротив. Вы помните, что она уже была заселена", - сказал Рассам и сделал паузу, чтобы попросить Ласкариса увеличить изображение. Голограф сдвинулся, показывая медленно вращающийся глобус в проволочном каркасе. На дисплее была представлена композиция орбитальных снимков: мир охровых песков, белых солончаков, белых ледяных шапок, а кое-где и молочно-голубых мелких соленых морей. "Это Сабрата, - сказал Рассам. "Заселена ИСД 16997".

"Почти ровно четыреста лет назад", - подхватил Оберлин.

"И когда вы нашли цилиндр Асары?"

"Сорок восемь лет назад", - ответил Тор Рассам. "До этого мы не знали о присутствии Вайарту на Сабрате. Планета малонаселенная".

По словам Оберлина, на всей планете проживает менее пятидесяти тысяч человек.

"Соляные отложения, которые вы видите в экваториальных зонах здесь и здесь, - указал он, - и здесь, в районе северной полярной области, - это остатки огромных, мелководных морей. Когда-то девяносто шесть процентов поверхности планеты находилось под водой. Сейчас их менее семи процентов. Все это, в сочетании с ничтожным значением стандартной гравитации планеты в семь баллов, наводит на мысль о том, что у планеты практически нет магнитосферы, но это не так. Магнитное поле Сабраты довольно сильное. Радиосвязь затруднена, а необходимость прокладывать оптоволоконные линии ограничивает колонизацию поверхности, поэтому не стоит удивляться, что руины Вайарту оставались незамеченными, пока мы не догадались их поискать".

"Все это замечательно", - сказал я, изучая Сабрату, которая плавала в воздухе, как конфета из сахарной пудры в карамели. "Но я покинул Джадд не для того, чтобы слушать лекции по геофизике. Вы нашли одного из них?"

Рассам изо всех сил старался скрыть свою досаду, но я знал слишком много схоластов, чтобы не заметить этих признаков: слегка прищуренные глаза, сжатые губы, легкое напряжение в скулах. Он бросил взгляд на Оберлина, а затем сказал: "Офис генерал-губернатора провел обследование глубокой пустыни. Они обнаружили местонахождение Вайарту на сороковом градусе южной широты. Здесь". Он снова указал пальцем, и изображение Сабраты прекратило свое вращение. "Этот регион должен был находиться под водой во времена расцвета королевства Вайарту".

"Они были амфибиями?" спросил я.

"Да", - ответил Рассам. "Генерал-губернатор нанял местную команду, чтобы начать раскопки".

"Вопреки нашей рекомендации", - добавил Ласкарис немного раздраженно.

Подойдя и встав рядом с Рассамом, я прищурился на карту. Область, которую он выделил пальцем, изображала черную массу, поднимающуюся из моря колышущейся слоновой кости и золота. Вдоль нее черными и красными буквами были начертаны слова "Cetorum Mensa" и "Гора Сарк". Пустыня, окружавшая ее, - равнины, простиравшиеся на тысячи миль во все стороны, - была обозначена как "Mare Silentii" и "Victorialand".

"Они копали?" спросил я. "И что нашли?"

Рассам снова посмотрел на Оберлина.

Когда никто не заговорил, я воскликнул: "Ну? Нашли вы одного из Наблюдателей или нет?"

Сабрата снова начала вращаться над колодцем. Сквозь нее я увидел Оберлина, его склоненную голову, развевающиеся волосы, колышущиеся под дуновением какого-то невидимого вентилятора над нашими головами. Почти забытый в своем углу, Эдуард Альбе зашевелился.

"Присциан, покажи ему остальное".

Изображение Сабраты исчезло, сменившись серией снимков, фототипий и голографий, сделанных с самого места событий. Изображения того, что казалось горами, черными на фоне голубого неба. Огромные