Тропами святого Урала. Часть 1 - Александр Смольников

переменив отвал полицы с правого положения на левое, развернув соху на сто восемьдесят градусов, не теряя время на заезды, сразу начал прокладывать следующую борозду рядом с только что сделанной.

– Чудеса, да и только, дядя Григорий!

– Так всё соха, вся ладность от неё, больно складно сделана! Максим Яковлевич, посмотри-ка, вон видишь состоит как она! Во-первых, из розсохи деревянной о двух развилинах, на коих два сошника, посмотри, сидят. На оглобли вырывают от корени крючья из осиноваго ж дерева, а в них вдолблена неширокая доска, в кою вкладывается вышеозначенная розсоха верхним концом и утверждается в оглобленные крючья палкою, что называется валек. От сего валька вперед, расстоянием на аршин вдалбливается палка длиною в аршин же, и называется поперешником. А к нему привязывают розсоху веревкою, кою именуют подвой, и натягивают по обе стороны короткими палками, кои называют кляпы, дальше в подвой вкладывают брусок длиной вершков в пять и называется он кобылкой, на которую кладется железная "палица", коя во время пашни прикладывается к обоим сошникам от одного к другому и валит вспаханную сошником землю на одну сторону; чего ради и перекладывают ее на обе стороны.

В это время крестьянин, проходя недалеко бороздою, поклонился Строгановым:

– Здравы будете, люди добрые! – и тут же скомандовал запряженной впереди лошади, – Но, родимая! – и сгорбившись, пошёл дальше.

– И тебе, мил человек, хорошего урожая собрать, – вдогонку ответил Григорий, повернул голову к племяннику, продолжил разговор:

– Вон смотри, Максимушка, лошадь запряжена без дуги, но задевают крестьяне гужами в оглобленные концы и кладут на лошадку седелку с поперешником. И дальше вращая кляпы вокруг подвоя и закрепляя их, пахарь поднимает или опускает нижнюю часть рассохи и меняет тем самым угол наклона сошников, легко меняя глубину вспашки и всё без остановки. Вот тебе и ладья – чудесница! А легка кока соха – то!

– Что, не веришь? – Григорий пробежал к пахарю, остановил за плечо:

– Как звать – то тебя, сердечный?

– Так Родионом кличут, а можно Родя – , промолвил, чуть опешив, пахарь.

– Так давай, Родя, отвлечём тебя от дел на чуток. Сядь отдохни, родимый!

Григорий взялся за соху, немного прошёл:

– А ну-ка, Максим Яковлевич, впрягайся – ко к лошадке, почувствуй работёнушку на землице родимой!

Михаил Клодт. На пашне.1872 г.

Опешивший племянник встал в борозду и пошёл за конём, поглядывая на дядюшку.

– Ладно, не обижайся, мил друг, всё надо познать, всё попробовать, знания – то лишние никогда не помеха!

– Что скажешь, Максимушка, как за сохою ходить?

– Излишне шатка, дядя Григорий, и чрезмерно короткие рукоятки имеет, отчего владеть ею столь удручительно, что трудно сказать, лошадь ли меня тянула, или я ею правил, не просто с нею ходить всё же, сноровка нужна!

– В каждой работе сноровка нужна, Максимушка, в каждом деле хоть с топором, хоть с сохой, хоть с ружья стрелять!

– Вон посмотри, Максим Яковлевич, какие дела развернули, городки стоят, земля под плугом, ан неспокойно всё, защита нужна от диких людей, беспокоят окаянные всё больше и больше!

И действительно настали для Строгановских вотчин непростые времена, когда стычки с местными аборигенами становились регулярными всё чаще и чаще.

9.3. Маметкул. Поход в Прикамье

Ставший правителем Сибирского ханства, Кучум прекратил даннические отношения с Россией, однако обещанную Едигером годовую дань Москве все же выплатил.

В 1573 году хан Кучум начал свое организованное нападение на пермские вотчины Строгановых. Он послал своего родственника Маметкула разведать, где и как располагаются городки Строгановых, как они укреплены.

Султан Мухаммед-Кули, он же Маметкул, неспешно вышел из дворца и направился вдоль улицы, отвечая глазами на поклоны проходящих мимо него людей. Это в основном «чёрные» люди, самый низ общества ханства. Вот опять перед ним склонилась пара – мужчина и женщина. Мужчина стоял одетым в длинную рубашку и штаны – порты, а женщина, совсем недурного вида, наряд которой состоял из длинной рубахи, тело которой явно было молодое, упругое и пахнущее кобыльим молоком, стояла в платке на голове. Поверх рубашки у неё виднелась надетая юбка, состоящая из нескольких полотен, собранных на поясе. Движение хана замедлилось, глаза выхватили тонкий стройный стан незнакомки, склонившейся перед ним в поклоне.

– Хороша, чертовка, – пронеслось у него в голове, – когда представил на миг себя с ней в роскошной с перинами султанской постели.

– Да, – неслышно прошептал Маметкул, – Хороша!

И снова тысячи коней уходят в поход. Эльдар в одном из боёв в Сибири получил ранение. В последнем походе прилетела стрела, но он перед началом боя, как и остальные воины, надел рубашку из прочного мокрого шелка, стрела хоть и пробила эту ткань, но хитрость в том, что она втянулась в рану вместе с наконечником, существенно затруднив его проникновение, и хирург легко извлёк из тела её вместе с тканью. Ещё немного побаливало, но зато с каждым походом его благополучие увеличивалось благодаря привозимым с походов трофеям.

Погода стояла хорошая, дни стояли длинные. Только зайдёт солнце, как обратно уже светлеет горизонт. На Камне летом ночи короткие. Совсем короткие. Хорошо ехать на коне, переваливаешься с боку на бок. Думаешь о доме, жене, детях. Ох, как радуются они его приездам и маленьким подаркам. И вот теперь поход за Каменный пояс. Путь не близкий. Нужно проучить местных вогулов, остяков за то, что не платят дань русскому царю. Да, добрались уже русичи до Камня, землю пашут, соль добывают, обложили данью людей, которые раньше платили хану. Непорядок!

Эльдар погладил по холке коня. Хороший у него конь, верный. Второй такой же у него, как и у остальных воинов, в табуне сзади войска без седока, чтоб менять коней и быстрей передвигаться в походе. Хитрость такая! А вокруг то остаются за спиной большие луга, покрытые разнотравьем, цветами разными, то набегут дремучие леса с дичью жирной, непуганой, криками звериными да птичьим хохотом или чириканьем. Много он повидал в походах разностей. За Камень переедут и к реке Каме потом устремятся. Там и повеселятся, поджигая и грабя дома крестьян. Хорошо уже зажил на походах, зажиточно. Подумывает, что надо полонянку привести в этот раз, хозяйство растёт, нужны руки ещё по дому.

Не первый день в Прикамье горят посёлки, гибнут хлебопашцы и жители вотчин Строгановых. Огнём и мечом войско Маметкула проходит по этой земле, сжигая всё на своём пути. После каждого набега растёт состояние Эльдара, много добра досталось ему в боях с ослушниками ханской воли.

Маметкул открыл полог,