Естественная история - Плиний Старший

племена амантинов и орестов». При этом неясно, имеет ли Плиний в виду просто племена или также и племенные центры. Слова «племена» в оригинале нет: в сочетании liberi Amantini atque Orestae под первыми и вторыми могут подразумеваться жители городов Аманты и Оресты — если такие города существовали. По описанию местности похоже, что амантины тождественны «варварам-амантам» из §145 книги III. Во всяком случае Страбон упоминает о существовавшем одно время «Орестовом Аргосе» и о том, что оресты считались потомками героя Ореста[5347].

В том же §35 более ясен случай с мюгдонами, это была и племенная область (Мюгдония) и ее центр, что более подробно раскрыто в §38: «Равнина Мюгдонии, а на ней в удалении от моря Аполлония и Аретуса», причем равнина (так по контексту, а буквально «область» — regio), это, видимо, тот же gremium terrarum из §35. На это указывает и упоминание рядом с мюгдонами Аретузы (Аретусы, Арефусы) в обоих случаях, в §35 и 38 — но в §25 другая Аретуса, хотя сам топоним, возможно, занесен именно из Беотии. К северу от нее и от Фракии некогда, в легендарные времена, жили так называемые скифы-пахари. Название связывает их с Восточно-Европейской равниной, но позитивных представлений о них нет. С мифологическими же мнениями о них связано название тех мест «Герания» (от греческого γέρανος, «журавль»). У Аристотеля находим более рационалистический (и даже рациональный, если учесть действительное существование пигмейских племен) вариант этого мифа с отнесением его не к Скифии, а к Африке: пигмеи подвергаются нападению журавлей в верховьях Нила[5348]. Но в пользу Плиниевой фракийской Герании говорит то, что во всяком случае в эллинской топонимике это название бытовало, например на Пелопоннесе, откуда многие названия перенесены в Македонию и Фракию (ср. об элидской реке Герании[5349]; да и у самого Плиния — город или города Gerania в §16 и 23). Была также горная цепь в Мегариде Γερανία или Γερανεία. Зная эти «журавлиные родины» и, возможно, еще другие, нам не известные, в том числе фракийскую, Плиний тем не менее не знал об африканской гипотезе или не придал ей значения.

Ниже следует рассказ о Киноссеме, «погребальном холме Гекубы». Этот отрывок завершает рассмотрение «третьего залива Европы» и вместе с тем как бы замыкает ее историю, отсылая читателя к легендам о Трое, развалины которой находятся поблизости. Киноссема — буквально «гробница собаки» — якобы место, где бросилась в воду превращенная в собаку царица Трои Гекуба. Об этом говорится в виде пророчества в трагедии Еврипида «Гекуба». Позже этот миф не очень популярен: ни у Фукидида, ни у Страбона, ни, как видим, у Плиния не объяснена причина «собачьего» названия холма. Другая традиция представлена у поэта Стесихора (VII—VI вв. до н. э.) и Павсания[5350]: Гекуба умерла в Ликии, т. е. гораздо южнее, куда была перенесена Аполлоном. Название же «Киноссема» было и в других местах, например на Саламине: там в честь настоящей собаки и ее верности хозяину (Плутарх. Фемист. 10; Катон Ст. 5). В том же отрывке упомянут Протесилай — фессалийский царь, первый со стороны греков погибший в Троянской войне (Гомер. Илиада. II. 698—702; Овидий. Метаморфозы. XII. 67—68). О храме Протесилая несколько раз упоминает Геродот и один раз — о чуде, которым тень этого героя вдохновила греков в борьбе с персами. Плиний не очень отчетливо представляет эти места. Храм Протесилая был в Элеунте, ему в данном отрывке может соответствовать только Элей — греч. Ἐλαιοῦς или Ἐλεοῦς, род. падеж Ἐλαιοῦντος (Ἐλεοῦντος), — но он упомянут как находящийся в другом месте. В обозначении гробницы Протесилая Плиний колеблется между turris и delubrum: видимо, во времена Плиния культ Протесилая как местного героя уже не отправлялся. Наконец, упомянутая здесь же Плинием «Стоянка (гавань) ахейцев» представляла собой «бухту напротив могилы Протесилая», а над бухтой еще во времена переправы Александра Македонского через Геллеспонт «высились надгробные курганы Аякса, Ахилла и Патрокла», — или холмы, считаемые такими курганами[5351].

Дальнейшее сканирование берегов «третьего залива» приводит Плиния к Эгейскому морю, которому «дала название скала». В настоящее время этимологии Эгейского моря многочисленны. Наиболее известную из них — по имени бросившегося в море Эгея — Плиний даже не упоминает, хотя к его времени она уже нередко встречалась (есть, например, у Катулла). Плиниева этимология (от названия козы, см. в тексте) не хуже других: коза — одно из самых распространенных животных в средиземноморской топонимии, а островок Αἰγαί (между островами Теносом и Хиосом) был известен еще в гомеровское время. Современные этимологи чаще связывают название Эгейского моря с доиндоевропейским компонентом. Относительно еще одного острова Кеоса отмечено, что там «делают очень тонкие ткани для женских платьев» — delicatiores feminis vestem. Это говорит, видимо, не столько сам Плиний, сколько его источник и притом смешивает Кеос с Косом, на нем действительно изготовляли какие-то совсем особые ткани и одежды (Coae vestes). Этим источником, на который Плиний здесь ссылается, служит Варрон. Однако согласно более давнему и надежному описанию Аристотеля, именно на Косе была предпринята древнейшая в Европе попытка шелководства[5352]. О ней же повествуют, не без влияния Аристотеля, главы XXV—XXVII одиннадцатой книги «Естественной истории». Можно привести и много других такого рода «островных» сообщений; у Плиния они имеются в большом количестве, хотя современные этимологи чаще не считают «Естественную историю» как особый источник. Например, топоним «Делос» они связывают с албанским diell — «солнце»[5353], учитывая, что остров считался местом рождения Аполлона, бога Солнца. Между тем и сообщение Плиния — «Делос получил свое имя оттого, что внезапно явился из воды» (греч. δῆλος, явный, видимый) — имеет определенный смысл. Оно по крайней мере характеризует языковое сознание довольно длительного периода. У Аристотеля в его известных трактатах оно не встречается, хотя В. Розе и включил данный фрагмент в свое собрание под № 446 (со ссылкой на Плиния). О связи названия Делоса и прилагательного δῆλος пишет и Филон Александрийский («О вечности мира», 23), возводя эту версию к Теофрасту и другим перипатетикам. Также название острова «Гидруса» Плиний приводит со ссылкой на Аристотеля, который будто бы «говорит, что его имя Гидруса, по причине обилия вод». Это объяснение повторяет в VII в. н. э. Стефан Византийский без ссылки на Аристотеля или на кого-либо. Розе включает в свои «Аристотелевские фрагменты» данный фрагмент, и это его объяснение только на основании ссылки у Плиния[5354]. Плиний фактически оказывается родоначальником обширной псевдоэтимологической традиции.

Книга IV «Естественной истории» дает, хотя и в ограниченных пределах, представление об использовании римлянами природных ресурсов. На островах Касситеридах Плиний отмечает «изобилие свинца». К этой формулировке