Эволюционер из трущоб. Том 15 - Антон Панарин

— Большое, — согласился Шереметев. — Но проблема в том, что корабли мертвяков направляются в разные стороны. В Европу, Азию, Австралию, Африку. Везде, куда могут дотянуться. Это усложнит оборону Империи, ведь фактически нежить может появиться откуда угодно.

— Сколько у нас времени? — спросил Трубецкой.

Шереметев помедлил:

— До начала боёв от силы две недели. Но когда они вторгнутся… остановить их будет почти невозможно.

— Почти? — переспросил Император, прищурившись.

— Их почти миллиард особей, — пояснил Шереметев. — Мы смогли бы уничтожить десять, двадцать, максимум пятьдесят миллионов. Но их слишком много. Мы не сможем перехватить всех. Часть обязательно прорвётся в глубь континента, и это будет начало конца. Думаю, вы понимаете, о чём я говорю, — тяжело произнёс Шереметев и замолчал.

Император кивнул, откинувшись на спинку кресла. Постучал пальцами по подлокотнику, обдумывая информацию. В углу зала ёрзал на стуле Водопьянов Игнат Борисович. Крупный мужчина с квадратной челюстью и лысиной, сияющей в свете люстр. Он не мог усидеть на месте. Крутился, вертелся, дёргал ногой. Взгляд бегал по залу, не фокусируясь ни на чём конкретном. Лицо красное, кулаки сжаты.

Император заметил это. Холодный взгляд остановился на Водопьянове:

— Игнат Борисович, — ровно произнёс он. — Что с вами? Вы словно на углях сидите.

Все повернулись к Водопьянову. Тот вздрогнул, вскочил со стула:

— Ваше величество! — выпалил он. — Простите конечно, но я не могу больше молчать! Пока мы здесь обсуждаем какую-то орду мертвецов на другом конце света, настоящая угроза рядом! Архаров! — рявкнул Водопьянов, стукнув кулаком по столу. — Михаил Архаров, этот ублюдок! Он похитил мою девочку! Венеру! Мою дочь! Мою гордость!

Несколько человек за столом переглянулись. Кто-то усмехнулся. Князь Трубецкой закатил глаза.

— И? — ледяным тоном спросил Император.

— И⁈ — Водопьянов побагровел. — Ваше величество, пока мы здесь болтаем о всякой чепухе, этот мерзавец может надругаться над ней! Использовать! Убить! Я должен немедленно отправиться в Калининград и…

— Довольно! — рявкнул Император, и его голос прокатился эхом по залу.

Водопьянов замолчал, будто проглотил язык. Все остальные застыли.

Император медленно поднялся. Он был не самым высоким человеком в зале, но в этот момент казалось, что он возвышается над всеми. Аура силы, власти, абсолютного авторитета окутывала его как плащ.

— Игнат Борисович, — произнёс он тихо, но каждое слово резало как бритва. — Вы забываетесь. Орда мертвецов — это не «чепуха». Это угроза существованию человечества. Миллиард человек отправился к праотцам. Два континента стёрты с лица земли. И вы смеете ставить свои личные проблемы выше судьбы Империи?

— Н-но… Венера… — пробормотал Водопьянов, бледнея.

— Венера Водопьянова — взрослая женщина, — отрезал Император. — Она сможет о себе позаботиться.

— Но ведь её похитили! — возразил Водопьянов отчаянно.

— Людей похищают лишь для того, чтобы потребовать выкуп или шантажировать родителя. Пока требования не выдвинуты, сидите молча и ждите, — процедил сквозь зубы Император, а его глаза вспыхнули фиолетовым отблеском.

Водопьянов открыл рот, закрыл, снова открыл. Ничего не сказал. Лишь съёжился и отвёл взгляд.

— Вот именно, — Император вернулся на своё место. — Садитесь, Игнат Борисович. И больше не перебивайте Совет своими истериками. — Что касается Архаровых, — продолжил Император, снова глядя на карту, — я желаю смерти этому роду не меньше вашего, Игнат Борисович. Они бросили вызов Короне. Убили моих людей. За это они заплатят, — он поднял взгляд, и в его глазах мелькнуло что-то хищное. — Но сейчас это не столь важно, как надвигающаяся угроза. Когда орда мертвецов будет остановлена, я лично позабочусь об Архаровых. А до тех пор они могут прятаться в своём поганом Калининграде словно крысы.

В дальнем конце стола поднялась высокая фигура. Все взгляды переместились на неё. Вильгельм фон Вольф.

Он выглядел ужасающе. Правой руки не было. Вместо неё — культя, тщательно забинтованная белыми бинтами. Лицо изуродовано: глубокие шрамы пересекали щёку и лоб, левая сторона словно оплавлена. Большую часть лица скрывала кожаная маска, из-под которой виден был лишь один уцелевший глаз — правый, холодный и голубой как лёд.

Голос его был хриплым и трескучим:

— Ваше величество, с вашего позволения.

— Говорите, фон Вольф, — кивнул Император.

Вильгельм оперся единственной рукой о стол:

— Архаровы не представляют особой угрозы. Я лично сражался с ними, — он усмехнулся, и это выглядело жутко на изуродованном лице. — Да, они ранили меня. Но только потому, что я недооценил противника и бился в одиночку против четверых абсолютов.

— Четверых? — воскликнул князь Шереметев. — Откуда у этих выродков такая мощь?

— Понятия не имею, — усмехнулся Вольф. — Однако, это всё, что у них есть. Город охраняет жалкая кучка отбросов, которые гибли не в силах меня даже поцарапать. Смехотворно.

— И вы хотите этим сказать…? — подтолкнул Император.

— Хочу сказать, что Империя с лёгкостью задушит их числом, — закончил Вольф. — Вся аристократия лежит у ваших ног, а это миллионы аколитов, сотни тысяч магистров и мы, абсолюты. На нашей стороне как численный перевес, так и технологический. Мы сотрём их с лица земли без особого труда. Когда придёт время, Калининград падёт за пару часов.

— Уверен, так и будет, — кивнул Император. — Надеюсь, к тому моменту вы залижете раны и будете полезны.

— Служу Империи, — рыкнул Вольф, стиснув зубы. Он ненавидел проигрывать и уже мечтал о том, что сможет поквитаться с обидчиками.

Снова заговорил Шереметев:

— Ваше величество, — начал он, склонив голову. — Эвакуация мирного населения из прибрежных регионов идёт полным ходом. Людей переселяют вглубь континента. На Урал. Освободившиеся территории укрепляются.

— Подробнее, — велел Император.

— По всему побережью Атлантического и Тихого океанов возводятся укрепления, — продолжил Шереметев. — Стены, башни, редуты. Минные поля в море и на суше. Огневые точки каждые полкилометра. Мы превращаем береговую линию в неприступную крепость.

— Кто будет оборонять? — лениво спросил Трубецкой.

— Аристократия, — ответил Шереметев. — По указу Императора, все аристократические роды обязаны выставить войска для обороны побережья. Каждый род получает свой участок. Отказ карается смертной казнью главы рода, лишением титула и земель.

— Занятно. И как отреагировали аристократы? — поинтересовался князь Трубецкой.

— Молчаливо приняли правила игры. А что им ещё остаётся? — ответил вопросом на вопрос Шереметев.

— Превосходно, — Император откинулся на спинку кресла, и на его губах появилась едва заметная улыбка. — Всё идёт согласно моему плану.

Он поднялся и подошёл к карте. Провёл пальцем по линии побережья:

— Аристократы всегда были занозой в заднице короны. Слишком богаты. Слишком влиятельны. Слишком самостоятельны и ленивы, — он повернулся к Совету. — Но теперь они будут воевать и принесут наконец-то пользу. Защитят Империю собственной кровью. Их армии понесут потери. Их казна истощится на содержание гарнизонов. И когда угроза минует, они окажутся ослабленными. Зависимыми от короны.

— Гениальный план,