Племя деревьев. О чем говорят корни и кроны - Стефано Манкузо

Ознакомительный фрагментв узде. Маленькая история о коварном человеке, приходящем без предупреждения и готовом порубить вас на куски. Мрачная легенда, популярная среди товарищей. Казалось, в нее верили многие, но у меня и моих друзей она вызывала улыбку.

Как я уже говорил, никто из нас не знал родителей, но не потому, что это как-то запрещалось или не приветствовалось, а просто потому, что даже те немногие, кто заботился о генеалогии, не имели понятия, как их найти.

Что касается репродуктивных отношений, то товарищи были настроены очень широко: каждый делал, что хотел, потому что о детях в любом случае заботилась бы вся община. Между товарищами были и особые узы: каждый новорожденный приписывался к клану, и члены этого клана становились, по сути, его родителями. Ну, не совсем «приписывался». Процедура, в результате которой клан брал на себя заботу о новорожденном, была довольно сложной и могла показаться непонятной постороннему. Чтобы попытаться объяснить вам, как все это работает, я расскажу, как сам стал частью клана Летописцев.

Процесс примерно такой.

Прежде всего знайте: система распределения по кланам, как и любой другой аспект рождения, основывалась на случайности. В этом мы от вас не слишком отличаемся: никто никогда не решал, как, где и когда родиться. Это вопрос везения или невезения, не более. Шар останавливается на одном числе, и вы рождаетесь здоровым, в подходящее время, в изобильный сезон, в окружении добрых, мирных, любящих товарищей; шар останавливается на другом числе, и вы оказываетесь в эпицентре жестокой войны, в плохом месте с ужасным климатом, без средств к существованию, больным и среди тех, кто не может о вас позаботиться. То, где остановится шар, имеет значение для всего мира. В моем случае он не мог выбрать места лучше, чем то, что мне досталось.

Я появился на свет не только в любимой Эдревии – более счастливого места для жизни я и представить себе не мог, – но и в самом занятном и заповедном ее уголке, на поляне, расположенной точно на границе территорий двух знаменитых кланов. За поляной, среди выступов и больших лугов с видом на долину, обосновались разноцветные члены Черноземии – самой большой группы племени, состоящей в основном из художников, учеников и ремесленников. А в долине, на пологом склоне, ведущем к морю, уже несколько веков жил клан Летописцев, члены которого славились умением собирать и передавать информацию.

Хотя два клана имели между собой очень мало общего, они были добрыми соседями и жили в полной гармонии. Близость благоприятствовала постоянному обмену, поэтому из клана Летописцев ежедневно поступала информация и свежие новости, а из Черноземии – множество историй, которые веселили нас, и такие вкусные яства, что при одной мысли о них у меня до сих пор слюнки текут.

Но стоило увидеть представителей двух кланов, чтобы понять, насколько разными они были. С одной стороны, Летописцы, серьезные и добросовестные, выглядели похоже: все крепкие, небольшого роста (за исключением старейшины, который, напротив, был гигантом) и с вечно сосредоточенными лицами. Поскольку им приходилось постоянно быть на связи, узнавать последние новости, казалось, что они как бы витают в облаках. С другой – Черноземы, столь же непохожие друг на друга, сколь похожи Летописцы. Многие приехали из дальних стран и привезли с собой новые цвета, запахи и моду, со временем покорившую все сообщество.

Между группами с такими несхожими обычаями неизбежны разногласия. Ничего серьезного, не более чем добродушное соперничество, в основном шутки и подтрунивание.

Но в то время года, когда нужно было встречать новичков, идиллическая ситуация резко менялась в худшую сторону. И поводом для раздора всегда служили несколько случаев сомнительного распределения.

Большинство новичков не видели причин для споров: они рождались на территории своего клана и автоматически становились его частью. Право земли (Ius soli), просто и без споров. Однако иногда появление товарища на границе двух территорий, как в моем случае, препятствовало автоматическому распределению. Запускалась сложная альтернативная процедура, и в ней большое значение имели черты характера и желание самого новичка. Именно в таких случаях конкуренция могла стать ожесточенной.

Причина спора заключалась в разной численности двух соседних кланов. Если всего одним-двумя поколениями ранее цифры были близкими, то к моменту моего рождения ситуация кардинально изменилась. За несколько десятилетий Черноземы стали не только многочисленнее Летописцев, но и самым крупным из всех кланов племени.

Летописцы, похоже, страдали от несоответствия больше всех: если члены этого клана чего и боялись, так это новостей. Пока все шло как обычно, никто не был счастливее их, но стоило появиться какому-нибудь пустяку, незначительному новшеству, как они начинали волноваться. Они были хранителями status quo, представляли память Эдревии и выполняли эту задачу, скрупулезно фиксируя каждое событие с начала времен. Поэтому вы поймете, что такие революционные изменения, как, например, бесконтрольный численный рост одного из кланов, ужасно их беспокоили. Они не понимали, с чем связано внезапное увеличение численности художников и учеников, и утверждали, что для блага сообщества необходимо восстановить равновесие между кланами. Вопрос о восстановлении баланса сводил их с ума, для них это было одним из основополагающих правил, принципом, скажем так, конституционного характера.

До этого момента пять кланов, составляющих племя, всегда были практически равночисленны, с минимальной разницей между поколениями. Необходимо было во что бы то ни стало вернуться к прежней ситуации, но как? Конечно, нельзя побуждать товарищей перейти из одного клана в другой или изменить право земли (ius soli). Единственное практическое решение, принятое после многолетних обсуждений, заключалось в том, что в случае сомнительного происхождения, например рождения на границе, следует сделать все возможное, чтобы новоприбывший не был приписан к Черноземии. Легко сказать… В таких случаях определяющими факторами при выборе становились воля новоприбывших и их бо́льшая или меньшая близость к одному из двух кланов. Однако сообщество всегда строго следило за свободой товарищей: принуждение недопустимо. Единственная возможность – убедить их в том, что вступить в менее численный клан окажется правильным решением.

Поэтому, когда я появился на границе двух территорий, сам Верховный Летописец, который был поглощен спокойным прослушиванием новостей племени и очень редко беспокоился о новорожденных, очнулся от долгой дремы и разослал всем срочное сообщение. Я должен был сделать все возможное и даже невозможное, чтобы убедить себя стать одним из них. Еще совсем маленький, но уже полностью овладевший всеми своими способностями, я должен был решить, к какому клану примкну.

В первые дни, привыкая к жизни в обществе, я был предоставлен самому себе. Каждый из окружавших меня товарищей из разных кланов давал