Вся история Петербурга. От потопа и варягов до Лахта-центра и гастробаров - Лев Яковлевич Лурье

Мги и Тосны, затопив полоску суши между ними. Какие-то люди, жившие в этих краях, вероятно, наблюдали это невероятное стихийное явление. Вода хлынула в море всей своей мощью и образовала таким образом долину Невы.

Со времен раннего Средневековья Нева стала традиционным путем для походов викингов на Восток. Здесь начинался знаменитый «путь из варяг в греки»: Балтийское море — Нева — Ладога — Волхов — Ловать — Шелонь — Днепр — Черное море. Воинственные предки нынешних норвежцев, датчан и шведов выменивали в Константинополе награбленную в Западной Европе добычу на шелк, пряности, благовония, дамасскую сталь.

Балтийское море заканчивается своего рода воронкой — Финским заливом. Когда с запада дул сильный ветер, вода устремлялась в его узкое горлышко и дальше в Неву. Река выходила из берегов и затапливала земли вокруг. Долгое время на месте нынешнего центра Петербурга викинги не устраивали даже постоянной якорной стоянки: заливало. Когда Пушкин неполиткорректно написал о «приюте убогого чухонца» на «мшистых, топких берегах», он имел в виду, что редкие местные поселенцы жили рыбалкой и охотой. В случае наводнения они бросали свои домишки и релоцировались куда-нибудь на возвышенность. Деревни были разбросаны по всей дельте. Здесь жили по большей части предки нынешних финнов и славяне, которые пришли с юга.

Когда в 862 году, согласно версии летописца Нестора, ильменские славяне, кривичи и соседствующие с ними финские племена — чудь, ижора и весь — пригласили владеть ими норманнов, то старший из них, Рюрик, устроил столицу сначала в Ладоге (сегодняшняя Старая Ладога), а потом в Новгороде. Нева для обоих поселений оказалась важной транспортной связью с внешним миром. Почвы были скудными, климат — дурным для земледелия. Новгород жил торговлей, которая особенно расцвела после того, как Новгородская республика освободилась от киевского ига в XII веке. Основными предметами вывоза были воск и пушнина. Новгородская колонизация соседних племен и земель в Средние века — погоня за пушным зверем. Новгородцы облагали данью финские племена, жившие по берегам Невы, Паши, Свири, Северной Двины, отправляли добычу в ганзейские города, а оттуда получали спиртное, ткани, оружие. Этим товаром Новгород, в свою очередь, торговал с другими русскими княжествами. Роль Невы как торгового пути стала еще более значительной. Контроль над ней означал право сбора пошлин с судов. Начались войны сначала между новгородцами и шведами, а потом — между шведами и Московской Русью, присоединившей в 1478 году Новгородскую республику.

Первое известное нам нападение шведов на новгородский купеческий караван зафиксировано в 1142 году. Спустя 22 года шведский флот потерпел поражение на Ладоге от новгородского князя Святослава Ростиславича. Войны постепенно приобретали религиозный характер. Шведы обращали язычников-финнов в католичество, русские — в православие.

Событие, которое представлено в русской историографии как эпохальное — Невская битва у впадения Ижоры в Неву в 1240 году — всего лишь эпизод долгого противостояния. Ему принято приписывать исключительное значение потому, что князь Александр Ярославич, прозванный за победу в этом сражении Александром Невским, — прямой предок той ветви Рюриковичей, которые правили Россией вплоть до царя Федора Иоанновича. Согласно средневековой традиции, всех предков царя представляли как исключительных людей, желательно — непревзойденных героев. Большая часть деталей Невской битвы множилась постепенно — с упрочением династии. Окончательно культ Александра Невского сложился во времена Ивана III. На деле же Невская битва была не первой, не решающей и не последней.

В 1293 году шведы перехватили у русских путь по Вуоксе из Ладоги в Балтику и основали Выборг. В 1295 году они захватили русскую крепость Корелу, находившуюся на месте современного Приозерска. В 1300 году на мысу у места впадения Охты в Неву шведский полководец Торгильс Кнутсон построил крепость Ландскрону — мощное фортификационное сооружение размером около 15 000 квадратных метров, в два раза больше тогдашнего Выборга. Крепость окружали два рва. Так как камня в окрестностях было недостаточно, стены, восемь башен и донжон построили деревянными.

Новгородским князем в то время был Андрей Александрович, третий сын Александра Невского, верный вассал монгольских ханов. Основание крепости застало новгородцев врасплох, но в 1301 году они с корелами собрали дружину, взяли Ландскрону и уничтожили ее. В ходе недавних раскопок, предпринятых петербургскими археологами на Охтинском мысу, были обнаружены остатки донжона Ландскроны.

В 1323 году еще один новгородский князь, Юрий Данилович, внук Александра Невского, основал на острове Орешек в истоке Невы одноименную крепость. Именно в ней был заключен Ореховский мир, главным условием которого стало установление государственной границы между Швецией и Новгородской республикой по реке Сестре. Устье Невы осталось в русских руках и находилось в них с очень коротким перерывом до тех пор, пока в России не наступила Смута.

В начале XVII века Василий Шуйский позвал шведов помочь русским бороться с поляками, но был низложен. Московская Семибоярщина подчинилась польскому королю, а шведы воспользовались ситуацией и оккупировали весь северозапад России, в том числе Новгород и Псков.

В 1617 году новый царь Михаил Федорович Романов вынужден был заключить со шведским королевством Столбовский мир. Новгород и Псков по нему возвращались России, а вот ижорская земля — нынешняя Ленинградская область — становилась шведской провинцией Ингерманландией. К моменту прихода шведов на сегодняшнем Охтинском мысу существовало некое русское поселение, основанное при Иване Грозном и носившее название Невское устье. Шведы возвели на его месте крепость Ниеншанц. На противоположном берегу Охты от нее нее вырос торговый город Ниен.

Во время одной из русско-шведских войн, в 1656 году, воевода Петр Потемкин взял крепость и вырезал почти все местное население. Это событие заставило шведов превратить Ниеншанц в передовое для своего времени фортификационное сооружение с пятью бастионами, двумя равелинами и тремя кронверками.

Жизнь города довольно быстро восстановилась. Его население составляло несколько тысяч человек: шведов, немцев, русских и финнов. Ратуша, две кирхи, школа, порт, торговая площадь, госпиталь, кирпичные заводы. Современники отмечали, что город хоть и невелик, но зажиточен. Вероятно, он чем-то напоминал средневековый Таллин или Ригу. Многие шведские дворяне имели пригородные усадьбы на территории нынешнего Петербурга, на островах и по берегам рек. Нынешняя Петроградская сторона принадлежала шведскому губернатору этого края, на месте Летнего сада находилась немецкая усадьба с парком. (Илл. 1)

В октябре 1702 года, на второй год Северной войны, шведы эвакуировали население Ниеншанца, а сам город сожгли. Это был разумный поступок: на следующий год армия Петра I захватила и подорвала Ниеншанц. Постепенно крепость разобрали на стройматериалы для домов, строящихся в Петербурге. На Охтинском мысу с тех пор находились верфь, питомник для растений и вплоть до совсем недавнего времени