Наследники или ренегаты. Государство и право «оттепели» 1953-1964 - Павел Владимирович Крашенинников

на даче, вечером он вместе с Маленковым, Берией, Хрущевым и Булганиным посмотрел фильм в кремлевском кинозале, после чего они поехали на дачу, а после ужина разъехались – уже после полуночи[7].

После отъезда гостей Сталину стало плохо, его нашли одетым на полу только через несколько часов после удара. Доложили Берии и Маленкову, поскольку охрана боялась беспокоить вождя.

Под утро они прибыли, привезли врачей – по разным данным, с 7 до 9 утра. Напомним, что медицинский персонал «Кремлевки» был под прессом дела врачей, часть прикрепленных лечащих докторов находилась под следствием, другие боялись уголовного преследования, преданный секретариат и проверенная временем личная охрана вождя были незадолго до этого разогнаны или арестованы.

Из трагедии стали извлекать выгоду первоначально Берия и Маленков, затем к ним присоединился Хрущев. В Кремле 2 марта в 10.40 состоялось совещание, по инициативе Берии и Маленкова собрались члены Бюро Президиума ЦК, члены Президиума и два высокопоставленных врача. Берия и Маленков договорились и подготовили проекты документов, посвященных структуре и составу высших государственных и партийных органов. 4 марта на заседании Бюро Президиума ЦК КПСС было решено 5 марта созвать совместное заседание высших партийных, советских и правительственных органов.

Еще при жизни Сталина, 5 марта 1953 года, на совместном заседании ЦК КПСС, Совета Министров СССР и Президиума Верховного Совета СССР председательствовал Н. С. Хрущев. Берия выдвинул от имени Бюро Маленкова на пост Председателя Совета Министров, соответственно, Сталин по состоянию здоровья был освобожден. Произошла реорганизация ЦК КПСС, Совмина, и было предложено обновить руководство Верховного Совета. План Берии – Маленкова сработал, активно помогал в его реализации Хрущев[8].

Несмотря на явное организационное доминирование Берии и Маленкова, власть между тандемами поделили по-братски: одним достался Совет Министров СССР (Председателем стал Маленков), другим – контроль над аппаратом ЦК КПСС (возглавил его Хрущев – сначала де-факто, а с 7 сентября 1953 года де-юре, когда был избран Первым секретарем ЦК КПСС). Также поделили два главных силовых ведомства: объединенное МВД СССР (в составе МВД СССР и МГБ СССР) вместе с постом первого заместителя Председателя Совмина СССР получил Берия, а Булганин возглавил объединенное Министерство обороны СССР (в составе Военного и Военно-морского министерств), также оставаясь при этом первым заместителем Председателя Совета Министров СССР.

На вершине власти остались все члены опальной старой команды вождя: Молотов, Микоян, Каганович и др. К. Е. Ворошилов возглавил Верховный Совет СССР, а вот новые фавориты Сталина остались не у дел[9]. Не знавшие всех перипетий борьбы за сталинское наследие, миллионы советских людей по-прежнему видели едва ли не единственным преемником Сталина Молотова, а других старейших членов Политбюро – обязательным окружением любого нового лидера страны[10].

Совместное заседание 5 марта закончилось в 20 часов 40 минут. А через час с небольшим – в 21.50 – врачи констатировали: Сталин умер. На следующий день газеты, радио сообщили о смерти Сталина. В стране был объявлен четырехдневный траур.

Бюро Президиума ЦК поручило Маленкову, Берии и Хрущеву «принять меры к тому, чтобы документы и бумаги товарища Сталина – как действующие, так и архивные – были приведены в должный порядок». Фактически были названы имена главных преемников Сталина. Именно им вскоре предстояло определить, кто из этой троицы мог бы стать первым[11]. Тем не менее поначалу этот триумвират трактовался как качественно новый коллективный тип руководства, призванный активно продолжать дело Ленина – Сталина. В действительности эта выдаваемая за демократию система руководства сводилась к коллегиальному принятию решений с учетом интересов ключевых членов Президиума ЦК КПСС.

Постановлением Президиума ЦК КПСС была образована Комиссия по организации похорон И. В. Сталина. В ее состав вошли Н. С. Хрущев (председатель), Л. М. Каганович, Н. М. Шверник, А. М. Василевский, Н. М. Пегов, П. А. Артемьев и М. А. Яснов[12].

Скорбь была подлинной. Сталин олицетворял власть в стране и, как нередко бывало в отечественной истории, саму страну. Его смерть порождала тревогу. Сотни тысяч москвичей шли в Колонный зал Дома Союзов попрощаться со Сталиным. Процедура эта была организована из рук вон плохо. Сотни людей пострадали в давке.

Корабль смерти медленно плыл от Дома Советов до Мавзолея Ленина, приводя в оцепенение и ужас жителей и гостей столицы, приехавших проститься с вождем. В литературе и документальных кинофильмах подробно рассказано об этих похоронах, в том числе и о давках в огромных толпах, приводивших к жертвам.

9 марта 1953 года под залпы артиллерийского салюта тело Сталина было внесено в Мавзолей. На траурной церемонии выступали Хрущев, Маленков, Молотов и Берия, каждый на свой лад поклявшиеся в верности делу Ленина – Сталина. Пропаганда призывала навечно сохранить память о Сталине – гениальном вожде и учителе, великом продолжателе дела Маркса – Энгельса – Ленина. Предполагалась широчайшая программа пропаганды сталинского наследия.

Глава 1

Попытки десталинизации. Неудавшееся коллективное руководство

§ 1. Перед ветром перемен

Советские люди, хотя и жили в сверхдержаве, испытывали огромную нужду. Даже в Москве не хватало самого простого – картошки. Крестьяне, разоренные налогами, стремились при любой возможности уйти из деревни. В стране было две громадных армии – армия в прямом смысле этого слова и армия заключенных, занятых на «великих стройках коммунизма».

Даже в 1956 г. количество лиц, получавших заработную плату ниже прожиточного уровня, в СССР составляло 8 млн человек[13]. Советские граждане питались не лучше, чем подданные Российской империи. Уровень потребления населением основных продуктов питания к середине XX в. в сравнении с началом столетия повысился весьма незначительно. Как и до революции, основными продуктами питания населения, тем более сельского, оставались хлеб и картошка[14].

Простые советские граждане ветер перемен во внутренней и международной политике не сильно ощущали. Конечно, было неприятно читать и слышать о бывших союзниках и их выпадах против СССР, об участившихся изменениях в руководстве страны, но к этому они относились примерно так же, как и к сводкам погоды. Людям хотелось мира и облегчения жизни себе и близким. Шло восстановление городов и обустройство новых и старых территорий. У советских людей мысли были в основном о родных, жилище, своих бытовых и хозяйственных делах, о работе, городе или деревне, где они проживали.

В государствах с деспотическим правлением транзит власти всегда чреват потрясениями, интригами, в том числе подковерной борьбой в стиле «крысиный король».

Коллективное руководство, конечно же, немыслимо для тоталитарных режимов, а для сверхдержавы, идеальный образец которой представлял собой