Евгений Иванович Якушкин (1826—1905) - Любовь Моисеевна Равич

они следовали версии Герцена, весьма плодотворной, но имевшей в русском дореволюционном пушкиноведении не так уж много сторонников. Целью этих исследователей помимо прямого изучения пушкинского наследия было доказать преемственность прогрессивных идей, «непрерывность предания», по счастливому выражению Герцена. Вольнолюбивые стихи Пушкина давали для этого чрезвычайно благодарный материал; условия же ожесточенной полемики с теми, кто считал Пушкина «человеком, чуждым современным убеждениям» (слова Чернышевского){183}заставляли иной раз даже преувеличивать революционность поэта.

В целом взгляд Якушкина на Пушкина, трактовка его поэзии и личности в большой мере близки к сегодняшним.

Нельзя обойти молчанием интересное издание Ярославского губернского статистического комитета, в котором несомненное, и вероятно руководящее, участие принимал Евгений Иванович Якушкин.

В 1899 г., в дни юбилейных пушкинских торжеств, в Ярославле вышла книга, называвшаяся «А. С. Пушкин в сельском населении и школе Ярославской губернии».{184} Изданию этой интереснейшей книги, кстати сказать весьма мало известной, предшествовало серьезное исследование, как мы сказали бы теперь социологическое, по выявлению различного рода фактических данных, проливающих свет на избранную тему. Статистическим комитетом (вспомним, что Якушкин и в эти годы продолжал оставаться «душою всех его начинаний», как писал о нем Тихомиров) была разработана и разослана учителям всех начальных школ в губернии анкета, которая содержала следующие вопросы.

1. Имеются ли при училище сочинения Пушкина, какие именно и в скольких экземплярах? Рекомендуются ли они для чтения ученикам?

2. Спрашивают ли сами ученики сочинения Пушкина и какие именно?

3. Насколько удовлетворительно представлены сочинения поэта в школьных учебных пособиях и какие из них чаще всего читаются в классе?

4. Какие из прочитанных сочинений наиболее нравятся и запоминаются?

5. Сообщаются ли ученикам краткие сведения о русских писателях вообще и о Пушкине в частности? (В программах начальных школ это не было предусмотрено; речь шла об инициативе самих учителей. — Л. Р.).

6. Нет ли вблизи училища библиотеки, и дает ли кто-либо взрослому населению сочинения Пушкина, какие именно и как часто?

7. Приобретают ли крестьяне сочинения Пушкина?

8. Поются ли в народе песни на слова Пушкина?

9. Не приходилось ли слышать мнение крестьян о прочитанных ими произведениях Пушкина? Каковы эти мнения?

Анкета была разослана почти полутора тысячам учителей, из которых 95 % прислали ответы. Обработка данных позволила сделать весьма интересные выводы. Оказалось, что почти половина взрослого населения губернии вообще не слыхала имени Пушкина. Вместе с тем выяснилось, что ярославские крестьяне повсеместно поют песни на слова Пушкина, не зная их автора. Среди этих песен первое место занимает «Утопленник», затем идут «Зимний вечер», «Зимняя дорога», «Черная шаль», «Талисман», «Песнь о вещем Олеге» и, что всего удивительнее, — «Я помню чудное мгновенье» и «Анчар». Все эти песни поются, как сказано в исследовании, «на деревенских беседах и хороводах». Большинство из них проникает в крестьянскую массу через детей, учащихся в школе. Что же касается самих школьников, то они, по мнению (почти единодушному) сельских учителей, предпочитают, во-первых, сказки и, во-вторых, произведения исторической тематики: «Капитанскую дочку», «Полтавский бой», вступление к «Медному всаднику» и, разумеется, ту же «Песнь о вещем Олеге». Не следует, однако, забывать, что большая часть этих школьников — мальчики и что поэтому естественно их тяготение к батальной тематике. Огромное впечатление на всех крестьянских детей производит «Утопленник» — об этом свидетельствуют сообщения почти всех учителей.

Данные исследования позволили сделать вывод о «зарождающемся проникновении Пушкина в крестьянскую массу, о первых проблесках сознательного отношения в части народа к его произведениям, о зачатках любви ее к своему поэту». «Все, что сделано до сих пор в смысле приобретения населением знакомства с произведениями поэта. — пишут ярославские исследователи, — сделано самим народом и отчасти его ближайшим другом, незаметным героем — сельским учителем».{185} Они всячески подчеркивают, что в этом деле государство фактически не участвует; все делается силами местной интеллигенции. Чрезвычайно грустную картину представляли школьные библиотеки. Во всех начальных школах такой большой и развитой губернии, как Ярославская, имелось, например, всего 150 экземпляров «Капитанской дочки», 118 — «Полтавы», 32 — «Онегина», 35 — «Медного всадника», около десятка экземпляров Полного собрания сочинений Пушкина. И это — на несколько десятков тысяч учащихся.

Авторы исследования обращаются к русской общественности, так как обращаться к правительству было бесполезно. Речь идет прежде всего о необходимости дешевых изданий Пушкина, доступных по цене трудящейся массе, и снабжении ими сельских и городских народных училищ. Далее речь идет о необходимости «помочь школьному учителю в его несомненных стремлениях усвоить ученикам достойный взгляд на Пушкина. Для этого ближайший путь — обратить внимание учителей на все значение Пушкина не только как художника слова, но и как одного из важнейших источников народного развития и воспитания. Все остальное сделает уже сам Пушкин».{186} Это высказывание вышло, без сомнения, из окружения Якушкина. Оно почти дословно повторяет соответствующее место из знаменитой речи В. Е. Якушкина об общественных взглядах Пушкина. Возможно, что оно и принадлежит ему. Ведь как раз в это время Вячеслав Евгеньевич жил в Ярославле, высланный туда под надзор полиции. Следует также отметить, что авторы ярославского исследования подобно Якушкину видели причину слабого знакомства народа с Пушкиным в тяжелом экономическом положении. Народ, задавленный нуждой, в большей своей части неграмотный или малограмотный, был лишен возможности приобщаться к великим достижениям отечественной культуры. Но те из крестьян, которым все-таки довелось прочитать произведения Пушкина, по-своему поняли и прочувствовали их и признали их автора «своим». Уже одно то, что песни на слова Пушкина пелись народом, говорит об этом красноречивее любых теоретических построений.

Следует еще отметить, что Ярославская губерния находилась в сравнительно благоприятном положении. По числу грамотных крестьян она занимала в конце XIX в. (т. е. как раз ко времени проведения этого исследования) первое место среди губерний Европейской России (исключая Прибалтику). Большинство мужского населения губернии занималось отхожими промыслами, колесило по всей России, и это не могло не расширить его умственный и политический кругозор. Тем не менее данные обследования, проведенного Ярославским статистическим комитетом, приводили к выводам, весьма неутешительным. Невольно напрашивалось сравнение с другими губерниями России, где положение было во много раз хуже. Исследование Ярославского губернского статистического комитета не имеет себе равных. Данные, собранные ярославцами, в высшей степени представительны, а выводы очень остры и интересны. Надо сказать, что в годовщину рождения Пушкина нечто подобное предприняла газета «Сельский вестник», обратившаяся к своим читателям с просьбой ответить, насколько известно в народе имя Пушкина и его сочинения. Газета получила от читателей около тысячи писем (ничтожное количество, если учесть, что ярославцы собрали в своей губернии около полутора тысяч ответов), а опубликовала около ста, не сделав притом