Они не поймут эти истории. Вдохновляющая автобиография солиста Black Veil Brides Энди Бирсака - Энди Бирсак

Это была небольшая однокомнатная квартира на первом этаже. Рядом с кухней была еще одна маленькая комнатушка. Ванная комната напомнила мне ванные на круизных лайнерах или паромах.

Двадцать третьего декабря, на следующий день после того, как папа подписал договор аренды, он сел в свой Chevy HHR и поехал обратно на восток, чтобы успеть в Цинциннати к Рождеству. По дороге в Техасе он попал в снежную бурю, и в его машину врезалась фура. Папа вылетел на обочину через лобовое стекло.

Его нашли лишь спустя несколько часов и вертолетом доставили в больницу в Амарилло. Я был потрясен этой новостью, но когда мне сообщили об этом, его жизни уже не угрожала опасность. Я так рад, что он остался цел и невредим; у него не было серьезных травм или чего-то похуже. Безумно даже представить, что все это произошло в тот же день, когда я переехал в свою первую квартиру. Мы прозвали это место Компаундом. И это было смешно.

17

Наркотики & Тошнота

Социальные сети Сандры снова пришли мне на помощь. Я нашел соседку по комнате, которая помогла оплатить мне аренду Компаунда.

Джессика была родом из Пенсильвании. Она дружила с Сандрой и согласилась переехать в Голливуд после нашего первого тура, чтобы они могли чаще видеться. Но к тому времени, как тур закончился, они уже прекратили общение. Джессика хотела начать все с чистого листа на Западном побережье, так что все равно уехала в Калифорнию.

Сразу же после переезда у моей новой соседки случилось пищевое отравление. Мы не догадались переписать на себя счета за электричество, так что Рождество пришлось отмечать в кромешной темноте. Мой отец чуть не умер после того, как я переехал в эту квартиру. Следующее, что я помню – канун Нового Года, я ложусь спать, но не могу уснуть из-за того, что бедную Джессику рвет.

Она была далеко не единственным человеком, которого рвало в туалете Компаунда.

В этой квартире я впервые в своей жизни напился. Раньше я выпивал максимум половину рюмки, а потом притворялся, что пьян. Но в Компаунде я впервые попробовал водку. И впервые напился вусмерть.

К нам с Джессикой и Джейком часто приходили остальные участники группы. Многие счастливые вечера (и позорные утра) мы, начинающие музыканты из Лос-Анджелеса, провели там со своими вторыми половинками.

В ближайшей аптеке Rite Aid мы покупали любой алкоголь, который только могли себе позволить, скинувшись всей компанией. Мы очень часто пили Seagram’s 7. Настолько часто, что у некоторых из нас даже есть татуировки с их логотипом, а у меня их целых две: на одной из них написано «American Rock N’ Roll», на другой изображена маленькая коала (одетая как я) с бутылкой Seagram’s 7.

Однажды к нам пришел немецкий музыкант по имени Ромео, который знал кого-то из наших знакомых, и спросил, может ли он пожить у нас какое-то время (как оказалось, он жил у какой-то девушки, и она его выгнала). Так получилось, что в Компаунде жили Джейк, Джессика, абсолютно незнакомый нам человек из Европы с сильным немецким акцентом и я. Мы вчетвером ютились в квартире, которая по размеру была едва ли больше студии, и у нас постоянно ночевал кто-то из наших гостей.

За год или два мы умудрились так разрушить и запустить квартиру, что она приобрела дурную славу в рокерской тусовке Лос-Анджелеса. Кажется, название «Компаунд» придумал Джинкс, и мы вовсю стали использовать его.

Как-то раз мы решили заменить всю мебель в квартире на барахло, которое только могли найти на улицах. В итоге в одной комнате у нас стояло четыре дивана и целая куча огромных неработающих телевизоров из восьмидесятых. Даже не представляю, как нам удалось занести их внутрь.

Мы давали гостям черную акриловую краску и предлагали рисовать на стенах все, что они захотят. Все стены квартиры от пола до потолка были покрыты непристойными надписями и рисунками. Компаунд был похож не на квартиру, а скорее на мерзкую гримерку сомнительного рок-клуба.

Как только наша группа получила свой первый чек на значительную сумму, мы решили потратить две пятых нашей прибыли на самую заветную алкогольную мечту: новую разновидность Jack Daniels под названием Gentlemen Jack, которую в рекламе преподносили как «улучшенный» виски. «Какой же он будет на вкус?» Как оказалось, это был тот же виски, просто в другой бутылке. Я был разочарован. Мы все равно напились, но я поспорил с Джейком о Gentleman Jack. Он был убежден, что это абсолютно новый виски.

В Компаунде я узнал, что мне нельзя пить ром. На щите возле квартиры была реклама рома Sailor Jerry Spiced Rum с лозунгом вроде «Заводи новых друзей». Выпив целую бутылку, я начал говорить всем, что им следует сменить свой лозунг на «Подерись со своими друзьями!»

Однажды вечером, напившись рома, я разозлился безо всякой причины, как Невероятный Халк. Я разбил кулаками все лампы в квартире. В конце концов я выбежал на улицу, в порыве ярости схватился за тяжелый декоративный наконечник с забора, вроде тех, что обычно бывают на кладбище, и каким-то образом сломал его.

На следующее утро я обнаружил в своей постели обломки железного забора. После этого я зарекся пить ром. Это было добровольное воздержание, которое, впрочем, на другие виды алкоголя не распространялось.

Как-то раз, незадолго до Хэллоуина мы с Мэттом Гудом (он тоже какое-то время жил в Компаунде) пошли в Target, где увидели костюм для собак с гроздью винограда на спине. Он очень сильно нас рассмешил, так что, придя домой, мы нарисовали граффити с этим костюмом во всю стену и подписали его «Виноградная собака». Целая стена была посвящена Виноградной собаке.

Мы каждый вечер устраивали вечеринки, на которые приглашали человек пять, а каждый из этих пяти человек приводил кого-то еще, и в итоге собиралось человек сто. Там творился такой беспорядок, что в какой-то момент в Компаунд даже приходила моя будущая жена, и мы с ней ни разу не пересеклись.

В какой-то момент там стало ночевать столько людей, что я старался оставаться там как можно реже, хотя и платил половину арендной платы.

Столько лет мою жизнь отравляли постоянные тревоги и страхи, но теперь я чувствовал себя бесстрашным и в какой-то степени беззаботным. Казалось, что ничего не могло причинить мне боль. Оглядываясь