Нормальные герои всегда идут в расход - katss

— дан тебе о том, что я не лезу в политику. Вот этот, — палочка передвигается к следующей полосе, — что ни тебе, ни твоим блюдолизам я не стану причинять вред. К огромному моему сожалению. Не убить, не покалечить. Я даже кости тебе не могу переломать!.. А этот, — настала очередь третьей жирной нити, — что я не буду принимать участие или заниматься организацией заговора с целью смещения вашей ублюдочной компании с насиженных мест.

— Достаточно... — Знает, собака, чье мясо съела. Сидит вон, морщится как от несвежего лимона.

— С хуя ли? Я остальные покажу! Этот был дан, чтобы Гарри-дурак-Поттер не смел выступать с заявлениями в прессе без твоего на то изволения и цензуры. А также публично и по первому требованию поддерживать видимость полной лояльности к власти в твоем лице. Дальше? О, еще есть предпоследний, мой любимый! — ткнул пальцем в отдающую алым полоску. — Не напомнишь, о чем он?

— Ты не имеешь права покидать Британию сроком более чем на три года или эмигрировать, — скучно произнес Кинг, раскачиваясь в кресле. Да чтоб ты навернулся, урод!

— Вау, Кингсли, я в шоке. Ты таки запомнил! Так не охота просрать успешного мастера-артефактора? Я не просто не могу уехать надолго, я обязан вернуться и прожить в Англии еще год. И только после этого, возможно, смогу уехать вновь. Что еще мы забыли? Ах да — забыли, что я не имею права наплевать на все и забрать детей без вашей милостивой на то индульгенции! Хорошо хоть не указано, что встречаться с ними могу только с личного разрешения министра... за подписью Королевы. Что ж ты с меня тогда обет не потребовал, регламентирующий выполнение супружеского долга?! — Тыкаю в очередную нить. — Еще я по вашей указке не имею права распространять свои патенты за границей. Все в дом, все в дом — да, Кинг? Только вот ошибочка из-за скорости принятия решений вышла, не так ли? Забыли включить пункт о добровольной сдаче всех разработок в ваш говенный архив? Какая жалость!.. — патетично разглядываю потолок. Как там Крам говорил? Расписать бы всех вас, кабыздохов, под хохлому?.. Закатанный рукав между делом возвращается на место.

— Не заговаривайся, Поттер. Я вообще-то министр! — попытался горделиво вскинуть голову чернозадый.

— Да ну? А я не разглядел! — Всплеснул руками. — Смотрю, что-то знакомое... а это, блядь, министр!

— Ты тоже получил с меня обет, — нахмурил брови над бесстыжими выпуклыми гляделками этот... макак. Ага, типа я тебе теперь должен по гроб жизни пятки целовать? Поцелуйся с бульдозером!

— Конечно, я же не совсем дурак. Но ведь я с тебя спросил немногое: не трогать аристократов и других засветившихся пожирателей без веских доказательств. А позже стребовал клятву (сколько крови это мне стоило) всего лишь отстать со своими закидонами и не приплетать в разборки детей.

— Из-за твоего обета две трети ПСов отвертелись от Азкабана! Можно подумать, этого мало! — Ах ты ж сученыш! Магия волной всколыхнулась внутри и расцветила стены и мебель морозными узорами. Вот неймется придурку. Ладно я и откат за невыполненный обет — самому себя не жалко, что ли?

— Мало, Кинг. Я мог спросить с тебя клятвы не лезть ко мне. Вообще. Даже не подходить. На пушечный выстрел. Даже не думать в мою сторону!.. И ты бы ее дал. Куда тебе деваться из казематов Тауэра? Без поддержки «героя» хрен бы ваша компания пролезла на самый верх. Жаль, дураком оказался. Вернее, ленивым наивным дураком, и не сдернул подобную клятву, — воздух в кабинете ощутимо звенел от разлитой силы. Мне тогда просто хотелось жить, и я особо не задумывался над требованиями новой администрации. И все обеты казались не заслуживающей внимания мелочью. Лишь бы отстали. В идеале — все и сразу. Вот и вляпался на свою голову. Прав Снейп, у меня в башке извилины вообще не присутствуют...

— Успокойся, Гарри, — вымученно улыбнулся придавленный сырой магией министр. Пока обет позволяет. Я ж его не убиваю и не калечу. Даже желания такого нет. Просто пугаю. Пока что.

— Я спокоен. — Как бы не так! Черт, и угораздило не взять с собой успокоительного!.. Пора начать таскать аптечку.

— Скажи, а о чем с тобой сейчас беседовал Малфой? — Да что тебе неймется?! Камикадзе!

— Ох, так хочешь узнать последние великосветские сплетни? Изволь. Мне сообщили об официальном открытии сезона охоты за тушкой, рукой, ливером и свадебным кольцом национального героя. Потенциальных невест твоя прочувственная речь о моей неадекватности как-то не отпугнула. Туше, Кинг! Мной продолжает интересоваться женское народонаселение Англии! А ты все как-то вне кормушки в этом плане, да? Бедняжка... Что, Кинг, без двойной ставки даже шлюхи не дают?.. — злость вылилась в словесное глумление.

— Лжешь... — Не стоило, ох, не стоило тебе, выкидыш гамадрила, обвинять меня во лжи... Спусковой крючок сработал, и неадекватная магия пошла гулять сама по себе. Когда в комнате появились сугробы, а на потолке выросли сосульки, подражая старым сталактитам... когда дверь сорвало с петель и вынесло в приемную к ногам секретаря и компании ожидавших аудиенции министра... когда убогие позолоченные вазы взорвались и окатили нас шрапнелью осколков, а Кингсли полузадушенно пискнул на своем помпезном троне, нить обета начала припекать предплечье, намекая на хождение по тонкому краю... Это слегка отрезвило.

— Запомни, муд... министр. — Ну да, не стоит при посторонних фамильярничать. Мало ли как аукнется потом. — Прежде чем в чем-либо обвинять меня вот так, голословно, сначала предъяви хоть какие-то доказательства! А то, блядь, я получаюсь вечным крайним. Чуть что — Поттер виноват. Кто ж еще! Вот что, идите-ка вы, министр, прогуляйтесь по дальним маршрутам. Я даже расщедрюсь на карту в дорогу. За личной подписью лорда Блэка. Можно подумать, мне больше в этой жизни стремиться не к чему, кроме вашего гребаного уютного кресла! До свидания, министр.

И ушел. Хлопнув висящей на одной петле дверью приемной. Нахуй. Как вы меня достали, придурки, с ежемесячными наездами на «нового темного лорда»! При таком раскладе я всем сердцем понимаю от души вызверившегося на всех Волдеморта: еще чуть-чуть, и у меня действительно поедет крыша.

* * *

Только открывшийся столь неожиданно дар к артефакторике и талант делать недурственные