Некромант на страже человечества. Том 5 - Никита Клеванский

Некогда его лицо украшали пышные рыжие с сединой усы, однако сейчас оно полностью заросло густой неухоженной растительностью. Впрочем, так же выглядело большинство представителей сильного пола.

— Да, это он. — с каменным выражением лица подтвердил Уман. — Давэр, о котором мы вам говорили.

Мужчина смерил меня высокомерным взглядом, затем хотел что-то еще сказать, но в итоге лишь гордо отвернул голову, отошел в сторону и, сев прямо на пол, закрыл глаза.

— Это Громослав. — ответил на мой незаданный вопрос Леуш. — Глава той экспедиции, которая… Ну ты помнишь. Нам рассказывали.

— Из столицы? — заинтересовался я. — Тоже здесь?

— Все пропавшие здесь, Леон. — напряженным голосом произнес Уман. — Все, кто уцелел.

— Ясно. — кивнул я, размышляя. — Но тогда народу должно быть гораздо больше. Остальные в других камерах? Или их казнили?

— А ты не чувствуешь? — удивился мэлэх.

— Что я должен чувствовать? — не понял я.

— Хах! Как и ожидалось от нашего Леона! — хохотнул Леуштилат. — У него столько Межмировой Энергии, что он не замечает, даже если начать ее отнимать!

Отнимать⁈

Услышав слова друга, я погрузился в собственные ощущения и понял, что все время пребывания в плену действительно испытывал некоторый дискомфорт. Как зуд, только не на коже, а в душе. Словно я облако расчесанной шерсти, из которой вытягивают тонкую нить пряжи, уходящую… уходящую… Понять куда именно я так и не смог.

Я тусклом свете проникавших через щели солнечных лучей я еще раз осмотрелся и заметил, что пол испещрен вырезанными прямо в камне узорами и символами. Я прошелся из конца в конец и убедился, что рисунок имеет завершенную форму окружности и напоминает тот, в центре которого сидела Королева Кровавой Казни. Пускай и с существенными изменениями.

Так значит вот для чего герцог похищает людей. Чтобы красть их силы. Но для чего ему столько?

— Леон, скажи, пожалуйста, что у тебя есть какой-то план. — с плохо скрытой надеждой в голосе попросил Уман. — Ты же не просто так сюда угодил, я прав?

— Конечно, у него есть план! — без каких-либо сомнений воскликнул Леуш. — Он из шахты Нионанда сбежать умудрился. В городе нелюдей. С подавителем на шее. Пусть для этого и потребовалось несколько лет.

— У нас нет нескольких лет! — чуть ли не взвизгнул Уман, но титаническим усилием сумел взять себя в руки и понизил голос. — Захаурун всемогущий, одно дело угодить в пасть монстра в Диких Землях или умереть, пытаясь закрыть Трещину, но здесь… — он огляделся. — Что-то тянет из нас силы. Да, их можно восполнять, но из каждого тянет по-разному, и не все успевают с этим справляться.

— И что тогда происходит? — спросил я, и без того понимая, что мэлэх волновался вовсе не за себя, а за доверенных ему караванщиков.

— Падение ступени. — раздраженно буркнул, не открывая глаз, Громослав. — Я прибыл сюда Объединившим. Только прорвался. Гордость семьи. Важное назначение в гвардии. А сейчас я едва сдерживаюсь, чтобы не свалиться на ступень Осознания. — от бессилия он стиснул кулаки и ударил ими по каменному полу возле себя. Судя по состоянию костяшек, далеко не в первый раз. — Пытки всех демонов Влатиславу в душу! У меня была Сердцевина с кулак и с твердостью камня! А сейчас ее сомнет и ребенок! Если свалюсь еще ниже, мне больше незачем жить!

Потеря ступени?

Вот это воистину дьявольский ритуал!

В первую секунду я плохо представлял, как такое возможно, ведь некоторые стадии основываются не на личном усилении, а на приобретении знаний, однако потом вспомнил события в шахте. Тогда Некрономикон поделился со мной могуществом. Хоть это было и рискованно. Но я пользовался чарами, которых не знал, а затем умудрился их забыть. И до сих пор не могу создать костяной конструкт на подобии того страшилища с клешнями.

К тому же, со слов Чагаша, каждая преодоленная стадия оставляет в душе особые следы. Или маркеры. По которым он мог определить мое продвижение, и которые позволяют двигаться дальше по лестнице Развития. И похоже эти маркеры можно стереть…

— Что случается, если упасть ниже первой ступени? — спросил я, уже подозревая, что услышу в ответ.

— Смерть. — выдохнул Уман, подтвердив мое худшее опасение.

Что ж. Теперь понятно почему лишь единицы в помещении бодрствовали, а остальные старательно впитывали из земли и воздуха частицы Межмировой Энергии. Пусть та в итоге и шла через ритуал коварному супостату, но альтернатива была еще хуже. Даже с учетом особых стен замка, служивших слабеньким массивом, скорость поглощения частиц была у всех разная. Так же разнились и фундаменты, с которых люди начинали строить свою лестницу.

В Караване Умана хватало Освоивших. Но и являвшийся уже Осознавшим Хвост не мог похвастаться крепкой основой. А потому и сидел сейчас с напряженным лицом в позе «третий день запора».

Да, понятно теперь для чего герцог использовал не полноценные подавители, а их магическое подобие. Оставался открытым лишь вопрос итоговой цели всего этого безобразия. Но ее никто из присутствующих не знал.

— Что будем делать? — спросил у меня Леуш.

— Выбираться, конечно. — ответил я. — Просто так я сюда что ли загремел?

— Я в тебе не сомневался, дружище! — расплылся в улыбке здоровяк. — С чего начнем?

— А что уже пробовали?

Оказалось, что со времен пленения первого Каравана (живых из которого уже не осталось), пленники перепробовали практически все. Заклинания и умения недоступны, оружие и кольца со всеми полезностями отобрали, а окружающий камень обработан таким образом, что без Межмировой Энергии и специальных инструментов с ним ничего не сделать. Пряжки ремней и монеты стачиваются об него, не оставив и следа. Дверь же денно и нощно охранял призрак, миновать которого не имелось ни единой возможности.

Предпринимались так же и попытки навредить вырезанному в полу кругу. Безуспешно. Однако даже за сам факт смутьянов на глазах у всех подвергали таким жестким пыткам, что сразу становилось понятно — проводимый ритуал занимал важнейший приоритет в жизни герцога.

Еду с водой два раза в день доставляли через небольшое отверстие в потолке все те же призраки.

Однажды, построив живую пирамиду, караванщики умудрились затолкать туда смелого мальчишку. Парень уполз по узкому тоннелю, однако в