Приквел цветных революций: Апогей гибридной холодной войны. 1946—1991 - Дмитрий Викторович Суржик

Отряды мятежников и наемников в соседнем Гондурасе получили название «Армия освобождения». У них были даже американские самолеты, несколько Р-47 и С-47. Пилотировали их американские граждане. В то время ЦРУ не сильно маскировало свои действия. Секретность подготовки к перевороту американцам сохранить не удалось. В начале 1954 г. правительство Гватемалы узнало о готовящихся планах по вооруженной агрессии против страны. 29 января МИД Гватемалы официально заявил о том, что против страны готовится вооруженная агрессия. Было заключено соглашение с руководством Чехословакии о приобретении трофейного оружия немецкого производства времен Второй мировой войны, которое находилось на складах чехословацкой армии и по приказу военного ведомства страны было отгружено на транспортное судно Alfhem.

Американцы ответили диверсиями. Первой стала попытка подрыва пассажирского поезда Пуэрто-Барриос — город Гватемала. В ее ходе произошла перестрелка между верными правительству военными и мятежниками237. 21 мая 1954 г. самолет мятежников сбросил на столицу почти 100 тысяч антиправительственных листовок. 24 мая флот США установил блокаду морского побережья страны, «для предотвращения коммунистической угрозы».

Не обошлось и без подкупа части силовиков. Полковник Рудольфо Мендосо Асурдио, который занимал пост командующего гватемальскими ВВС, на частном самолете перелетел на территорию Гондураса. Он перешел на сторону Армаса и передал последнему сведения о плане развертывания, состоянии и дислокации гватемальских военно-воздушных сил. Положение правительства Гватемалы стало критическим. С 12 июня наемники «Армии освобождения» начали наступление на столицу страны. 17 июня Совет национальной безопасности США принял решение о начале военной операции в Гватемале. В этот же день произошла первая попытка проникновения на территорию страны группы вооруженных боевиков из Сальвадора. Однако сальвадорские полицейские разоружили отряд боевиков и поместили их в местную тюрьму. На следующий день взбешенные руководители ЦРУ звонили руководству сальвадорской полиции, после чего боевиков Армаса немедленно отпустили. Но задержанием на сутки сальвадорские стражи порядка, возможно сами того не ведая, сорвали один из компонентов плана по вторжению в Гватемалу238.

Открытое вторжение началось 18 июня 1954 г. Первые бои разгорелись у городка Эль-Флоридо. Тогда же бомбардировкам подверглась и столица страны. Бомбы падали на дворец президента, форт Матаморос и железнодорожный вокзал. Авиация Гватемалы перехватить налет не смогла. 19 июня бомбили город Пуэрто-Барриос, 20 июня — основной морской порт страны Сан-Хосе. Мятежники захватили город Эскипулас, и наступление остановилось. 28 июня мятежников вытеснили обратно на территорию Гондураса. Но, как и во многих подобных «революциях», главную роль сыграло предательство. Пока доблестные солдаты и младшие офицеры гватемальской армии героически сражались с наемниками и фактически вышвырнули их с территории страны, сведя к минимуму успех наземной операции, гватемальские старшие офицеры, находившиеся под влиянием американских спецслужб, выдвинули ультиматум президенту страны Арбенсу. На поведение гватемальских офицеров сумел оказать влияние Джон Перифуа — американский посол в Гватемале, который продолжал поддерживать личные контакты с высокопоставленными чинами гватемальской армии и ВВС. 27 июня президент Хакобо Арбенс был вынужден подать в отставку. Деньги сыграли основную роль в этих событиях.

Для Гватемалы словно время стало течь в обратном направлении. Начались массовые репрессии против всех, кого можно было заподозрить в симпатиях к коммунизму. Был принят закон о борьбе с коммунизмом и на его основании сформирован Комитет защиты от коммунизма, который получил обширные права по борьбе с инакомыслящими. Любой гражданин мог быть объявлен коммунистом без возможности опротестовать это решение комитета. Клеймо коммуниста означало не только фактическую невозможность трудоустройства, но и жизнь под постоянной угрозой ареста: объявленного коммунистом гражданина страны могли арестовать на срок до шести месяцев без суда и следствия.

Американские компании получили обратно все свои земли и привилегии. Был принят закон о нефти, по которому американские компании получали исключительные права на разработку нефтяных месторождений… Справедливость по-американски восторжествовала. В стране началась гражданская война, унесшая за следующие 35 лет более 200 тысяч жизней. Но кого в Вашингтоне волновали такие мелочи?

1960-е годы: Куба — неудачные попытки контрреволюции

Революционный лидер Фидель Кастро пришел к власти на Кубе 1 января 1959 г. Вначале дружеские отношения между Кубой и ее крупным соседом, Соединенными Штатами, еще казались возможными. Свергнутый коррумпированный кубинский президент Фульхенсио Батиста-и-Сальдивар бежал в Доминиканскую Республику. Фидель Кастро только что возглавил свое триумфальное шествие в сопровождении ликующих толп из Сантьяго в Гавану, когда США стали второй страной в мире, признавшей 7 января новое кубинское правительство. По приглашению Американского общества издателей газет Кастро посетил Вашингтон и Нью-Йорк в апреле 1959 г. Куда бы ни отправился харизматичный Кастро, за ним следовали толпы зрителей. Американцам нравился Кастро, а ему нравились они. Команданте неоднократно говорил своим спутникам: «Мы никогда не встречали таких американцев, как эти. Мы знаем только колониалистов»239.

Однако президенту США Дуайту Эйзенхауэру Кастро и его политические планы не нравились, поскольку он был убежден, что эта революция нанесет ущерб американской экономике и имперским интересам США в Латинской Америке. Поэтому Эйзенхауэр намеренно дал новому кубинскому президенту жесткий отказ, покинув Вашингтон на неделю во время визита Кастро, чтобы поиграть в гольф в Каролине240. Вместо этого Кастро встретился с вице-президентом Ричардом Никсоном. Последний заявил в меморандуме на имя Эйзенхауэру, что Кастро либо «невероятно наивен в отношении коммунизма, либо действует в соответствии с коммунистической дисциплиной — мое впечатление, что мне кажется, что это последнее»241.

Президент Эйзенхауэр согласился с этой оценкой и решил вместе с Никсоном бороться с революцией на Кубе. 10 марта 1959 г. Совет национальной безопасности (СНБ) США на секретном совещании в Белом доме пришел к мысли, что необходимо искать способы привести к власти на Кубе «другое правительство». Это означало, что Вашингтон дал добро на тайную войну против Кубы242.

Эйзенхауэр уполномочил ЦРУ организовывать, обучать, оснащать и финансировать кубинских изгнанников для саботажа революции Кастро. Разумеется, это было незаконно, ибо он действовал без мандата ООН. Члены СНБ осознавали, что их решение о свержении правительства на Кубе было нарушением Устава ООН. Но их это не волновало, ведь Фидель Кастро угрожал экономическим интересам США.

Центральным пунктом революционной программы Кастро была земельная реформа. Соответствующий закон был принят в мае 1959 г., а в июне началась экспроприация американских компаний, которые, подобно колониальным хозяевам, контролировали значительную часть кубинских земель. Кубинцы выплатили США компенсацию, но американские инвесторы жаловались, что компенсация была недостаточной. Новый кубинский закон о сельском хозяйстве, который был очень популярен среди кубинских мелких землевладельцев, ограничивал право собственности на землю до чуть менее 40 гектаров на человека, при этом земля становилась государственной собственностью. Позже Кастро сказал об этой реформе: «Она действительно создала разрыв между революцией и самым богатым и привилегированным слоем этой страны»243.

В 1960 г. экономические и политические отношения между США и Кубой продолжали ухудшаться. Куба осуществляла экспроприации, и снова пострадали американские инвесторы, в частности, в таких областях, как земли, пастбища, нефтеперерабатывающие заводы и отели. Как и в Гватемале, американская компания United Fruit Company, владевшая большим количеством земли на Кубе, снова оказалась под ударом. В мае 1960 г. кубинское правительство Фиделя Кастро объявило, что экспроприация около 110 тысяч гектаров земли у United Fruit Company завершена.

У кубинцев был только один экспортный продукт, а именно сахар, и только один рынок сбыта — США. Это, естественно, делало кубинскую