Традиции & авангард. Выпуск № 3 - Коллектив авторов

– Кто? – удивленно спросил Николя.

Его сердце заколотилось, будто он на миг вспомнил нечто важное и сокровенное, а потом сразу забыл. В своей дубленке и шапке он казался остальным бездомным солидным господином.

– Видно, ты мало читаешь, – ответил на это старик, делая большие шаги. Палка помогала ему передвигаться с приличной скоростью.

– Я люблю книги, – ответил Николя. – Самостоятельно выучил испанский и французский.

Илья посоветовал:

– О викингах почитай, юноша. Как они жили, во что верили. Грубый мир воинов, в котором знали, что такое честь. Сейчас в людях нет ни веры, ни чести.

– Помолчал бы ты, оратор! – прикрикнул на него Казбек. Худой, в стеганом ватнике, в надвинутой на глаза кепке, уголовник производил удручающее впечатление. Казбек скомпрометировал себя наушничеством и не мог вернуться в родной край, справедливо опасаясь, что авторитетные люди посадят его на перо.

Николя старался идти медленно, так как от недоедания у него кружилась голова.

Примерно за два километра до цели из тумана появилась гора, которая по мере приближения приобретала внушительные очертания, словно несчастные внезапно оказались в заснеженных Альпах.

Казбек соколиным взглядом оценил обстановку и рванул вперед через мост, сообразив, что первый добравшийся до свалки имеет наибольший шанс найти что-то ценное. Николя, старик и женщины с девочкой отстали.

– Чуете? – спросил Илья, потянув носом. – Идет запах, несмотря на морозы. Летом за много километров слышно. На свалке все можно найти: металл, одежду, мебель, книги… Ртуть в градусниках, щелочь в аккумуляторах, просроченные лекарства – все под ногами… Трупы находят иногда. Я, например, всегда книги ищу.

Николя невольно вздрогнул, представив себе, что случайно наступил на мертвое тело.

– Правда, что тут целый город? – спросил он.

– Конечно, – закивали женщины. – Ты думаешь, чего мы по баракам ютимся? На большой свалке свои законы. Вся зона поделена. Поножовщина… Дерутся за банки и бутылки, их ведь можно чистить и сдавать, значит, вдоволь хлеба будет…

– Примерно раз в месяц, – продолжил Илья, – приезжают бульдозеры. Они разравнивают поселение. Рушат картонные домики. Затем поселенцы ждут привоза мусора и заново строятся.

– Куда смотрит государство? – Наверное, первый раз в жизни Николя задумался. – Как же власть допускает, чтобы на свалках появлялись города?

Ответом ему был общий невеселый смех. Улыбнулась даже бледная девочка, идущая рядом с бабушкой и мамой.

Старик сказал:

– Читай больше книг!

Николя стало стыдно. Он наивно полагал, то ли по молодости, то ли по глупости, что мир устроен иначе.

– Тут крысы размером с кошку. Огромные! Знаешь почему? – Илья, прихрамывая, шагал по хрустящему снегу. – Все отходы перемешаны между собой. Нет сортировки! Не хотят наши люди жить как европейцы!

– Мы не остались на свалке, – поддержали старика женщины, – хотя тут и с младенцами живут. Наше семейство выбрало заброшенные лачуги у реки.

– Ты, малый, мне нравишься. И брат твой работящий, – сказал Илья. – Казбек – вор, но не убийца. Все у нас неплохие люди.

Поскольку старик шамкал, оттого что зубов у него не было, последнее заявление прозвучало особенно комично.

Николя сказал бомжам, что Захар – его двоюродный брат, и все поверили. Только старуха алкоголичка качала головой и усмехалась.

На свалке был особенный день: приехали грузовые машины. Чтобы отыскать просроченные продукты, следовало проявить изворотливость. Нищие и бездомные приготовились.

Чайки кружили над мусорной кучей, как над пристанью. Плача и стеная, птицы высматривали корм. Как черная туча, оттесняли чаек вороны, недвусмысленно намекая белокрылым крикунам, что они не единственные желающие полакомиться. Черные и белые птицы махали крыльями, налетали друг на друга, превращаясь на глазах в серый вихрь. За их бесцеремонными попытками занять лидирующее положение некоторое время наблюдал рыжий кот с буддистской ухмылкой. Затем он повел усами и, прижав лапой оперение с зелеными отблесками, вгрызся в полые кости.

Поселенцы покидали хостелы, выстроенные на свалке из картона и досок, и недовольно смотрели на конкурентов.

Николя подивился тому, что перед ним оказалось более сотни человек, среди которых немалую долю занимали чумазые подростки, оторванные от цивилизации вместе с родителями. В руках у одних были мешки, у других авоськи и пакеты.

– На старт! – скомандовал полный мужчина в шапке-ушанке.

– Кто это? – спросил Николя Илью.

– Это их лидер по прозвищу Медведь. Мы пойдем рыскать, когда поселенцы насытятся. Иначе война.

– Где справедливость? – спросил Николя, поглядев в пустую сумку.

Он надеялся найти хоть что-то, а теперь получалось, что им достанутся только остатки.

– Справедливость? – переспросила девочка в вязаных варежках. – Мама, о чем дядя спрашивает?

– Новенький он. Дурачок! Не обращай внимания, – шикнула на нее мать.

Казбек затесался в группу Медведя и, как только первые грузовики начали отъезжать, побежал к свежему мусору. Николя оторопел от такой наглости, но ничего больше спрашивать не стал. Видимо, воры здесь были в почете, пусть и бывшие. Остальные должны были ждать. Закон свалки гласил: вначале – свои, потом – чужие. Лидер строго следил за этим.

Водители грузовиков не обращали внимания на бомжей. Они ссыпали содержимое из кузовов, поднимая пыль и отбросы в воздух, отчего куча становилась пышней и привлекательней для местных скитальцев.

Когда Медведь и его подданные отобрали все самое лучшее, к насыпи потянулись остальные.

– Берите, что надо, и проваливайте отсюда! – разрешил глава поселенцев.

– В глаза ему не смотри, – посоветовал старик Илья. – Медведь этого не приветствует. Смотри себе под ноги.

Николя послушался и вскарабкался на гору. Мусор, сброшенный на землю, манил неожиданными находками. Поселенцы распределяли стеклянные бутылки, картошку и металл, видимо, давно отточив промысел. Николя был растерян и беспокоился о том, что навыков поиска у него нет. Он искренне обрадовался, увидев, что девочка нашла пачку печенья. Почему печенье не взяли поселенцы? Может быть, не заметили.

Илья и женщины выискивали гнилой картофель: жители свалки его не брали, брезговали. Николя, разворошив мусор, достал французский сыр с плесенью в открытой коробочке и несколько носовых платков в упаковке.

«Voila! – подумалось ему. – Boutique!»

Атласные платочки были новыми.

Движения рук сделались ловкими, появился азарт, и, сам не замечая как, буквально через пару минут Николя с наслаждением перебирал битую посуду, очистки и завязанные узлами пакеты. Поселенцы оставили большую часть пакетов нетронутыми, видимо по опыту зная, что золота и бриллиантов в них не отыскать. Николя решил не сдаваться, а исследовать все, что получится.

Его окликнул Казбек:

– Эй, ты! Назад давай!

– А? – Николя очнулся от запаха гари.

Поселенцы разожгли костер и в железных ведрах готовили обед.

– Хрен на! – оскорбительно гаркнул уголовник. – На выход! Мы уходим.

– Да, сейчас. – Николя решил не злить