Тайные жертвы Второй мировой войны. Раскрытие фактов гибели гражданского населения от дружественного огня - Саймон Уэбб

Странно, что этот дождь из раскаленных, зазубренных кусков металла, падающих на города в огромных количествах и с огромной скоростью, исчез из нашей коллективной памяти. Те, кто пережил Блиц, часто отмечают, что это была настолько очевидная и обыденная опасность, что вряд ли стоит о ней упоминать. Вот историк Коррелли Барнетт, писавший в газете Independent несколько лет назад. Будучи подростком во время блица, он упоминает то, чего мы уже касались: что жизнь шла практически как обычно, и люди ходили в кино и театры, как и до войны:

Поезда, трамваи и автобусы ходили, кроме как во время воздушной тревоги, а театры и кинотеатры оставались открытыми. В кафе и ресторанах дела шли хорошо, даже если клиентам приходилось время от времени прятаться под столами.

Он продолжает:

Для других блиц стал освобождающим опытом, как в случае с девой с нашей дороги, которая стала водителем машины скорой помощи, не смотря на грохот бомб и звон падающих осколков от разорвавшихся зенитных снарядов: эта женщина прекрасно справлялась с мертвыми или искалеченными телами, вытащенными из-под обломков рухнувшего дома.

О падающей шрапнели говорится так буднично и буднично, что остается только удивляться, почему такая смертельная опасность для жизни и конечностей должна быть в значительной степени забыта.

Осколки зенитных снарядов не только неслись с огромной скоростью, когда достигали земли, но и обладали еще двумя характеристиками, которые увеличивали их способность причинять вред. Во-первых, она была зазубренной и с острыми краями. Обычно пуля проходит в тело человека, а иногда и насквозь, аккуратно, оставляя небольшое отверстие диаметром меньше, чем у обычного карандаша. Совсем иначе обстоит дело с острым как бритва куском витого металла, который может рассечь руку или ногу, перерезав при этом артерии и вены. Кроме того, при приземлении шрапнель часто раскаляется до бела, что делает ее еще более опасной, если она заденет кого-то на пути вниз. Вот Рон Митчелл, который служил в рядах Внутренней гвардии во время Блица:

Участие RAF заключалось в основном в использовании легких истребителей и бомбардировщиков, а также истребителей, оснащенных новым радаром для перехвата немецких бомбардировщиков ночью, и в то время это было не очень эффективно. Не были эффективными и британские зенитные орудия - как бы многочисленны они ни были. На самом деле ночные прогулки по Лондону, которые я иногда совершал со своими друзьями, когда не находился на службе в ополчении, были так же опасны из-за падающей шрапнели (осколков зенитных снарядов), как и из-за взрывов бомб! В течение многих лет после войны я хранил два таких осколка, достаточно крупных, чтобы как минимум ранить. Оба осколка были толщиной около четверти дюйма, один - три дюйма в длину, другой - чуть больше четырех. Они упали достаточно близко от меня, чтобы я смог их найти, когда они достаточно остыли, чтобы я мог их поднять - не зная, насколько они будут горячими, я получил сильные мозоли на пальцах при первой же попытке поднять их! Часто, прогуливаясь, я ударялся ногами или наступал на такие осколки - но еще чаще попадалось битое стекло - повсюду, от тонкого материала обычных окон домов до толстого листового стекла витрин магазинов и магазинов.

В этом рассказе есть несколько моментов, на которые стоит обратить внимание. Во-первых, конечно, тот факт, что во время воздушных налетов этот молодой человек просто прогуливался, не думая о том, чтобы укрыться. Одна из причин, по которой зенитный огонь привел к такому количеству жертв, заключается в том, что многие люди находились на улице и были уязвимы для его воздействия. Кроме того, осколки были достаточно горячими, когда он поднял их, чтобы нанести волдыри на руки. Но самым важным моментом является та брошенная фраза, в которой очевидец блица вскользь упоминает, что находиться на улице было "так же опасно из-за падающей шрапнели... как и из-за взрыва бомбы".

В воспоминаниях тех, кто пережил Блиц, то и дело встречаются подобные высказывания. Они не делаются с каким-либо акцентом, как будто совершается потрясающее откровение. Скорее, тот факт, что огонь британской артиллерии был по меньшей мере не менее опасен, чем немецкие бомбы, вставляется как бы вскользь - предполагается, что об этом знают все . Очень странно встречать подобные упоминания, приравнивающие опасность от артиллерии к опасности от бомб. Наверное, будет справедливо сказать, что это не то, что когда-либо приходило в голову обычному человеку, даже интересующемуся историей Второй мировой войны.

В 2008 году Габриэль Мошенска опубликовал статью в Journal of Material Culture. Статья называлась "Суровый дождь: Детские коллекции шрапнели во время Второй мировой войны", в статье приводится множество интервью с людьми, которые были детьми в Великобритании во время Второй мировой войны. Вот часть одного из таких интервью:

Когда выли сирены, мы уходили в убежища, а когда все стихало, мы выходили и искали на улицах еще горячие осколки. Поднимаешь ее в руки, а она еще горячая, точно из пушек... По улицам разъезжали пулеметы... Они мало что могли сделать, наверное, это было больше для поднятия боевого духа. Они стреляли по самолетам, а когда снаряды взрываются, осколки должны падать вниз, не так ли?

Это вскользь подтверждает многое из того, что мы уже рассматривали в этой книге, например идею стрельбы из зенитных орудий исключительно для повышения морального духа гражданских лиц. Другой собеседник рассказал о том, насколько широкое распространение получила падающая шрапнель, сказав:

Было слышно, как он падает на крышу, а вечером, когда вы слушали радио, раздавался какой-то звон.

Мошенская продолжает:

Рассказы о ранениях и несчастных случаях, связанных с падением осколков, встречаются довольно часто, включая ранения головы, когда осколки попадали в стальные шлемы или пробивали их.

Рассказы в "Суровом дожде" прекрасно согласуются с другими историями из первых рук, которые мы до сих пор рассматривали: осколки от зенитных снарядов , которые разрывались на высоте тысячи футов над головой, были не только очень распространены, но и чрезвычайно опасны, особенно если человек стоял или шел по открытой местности во время воздушного налета. Как говорит Мощенко:

В то время как друзья, соседи, родители и учителя погибали и получали ранения от падающих осколков, нет никаких сомнений в том, что многие дети прекрасно осознавали реальную опасность.

В то время было неспокойно по поводу количества людей, погибших от артиллерийского огня, о