Страна Потекших Кисок - Алексей Стацевич

— Попробую угадать — вы разделили остров на две части.

— Именно! Ту часть, где жили темные бляди, назвали Сухие Вагины, а другую, где жили светлые шмары — Потекшие Киски. Это я предложил! Просто ради прикола! — довольно похвастался командир. — И смотри-ка ты — прижилось!

— А еще речка Смазка.

— Ага! — расхохотался Августин. — Вообще, сука, угар!

Глава 26

Николай терпеливо ждал, пока седой успокоится — торопиться все равно было некуда.

— После разделения острова на две части мы придумали эльфийкам новое «древнее» писание, оно же — свод законов и правил, — отсмеявшись, продолжил говорить командир. — Знал бы ты, сколько всякой херни мы туда впихнули! Например, один из законов гласил — пока на остров не явится избранный, эльфийки должны между собой воевать. Почему? Да потому что религия у них, оказывается, теперь разная! Одни поклоняются мужикам с членами, а другие — бабам с членами. Трансухам, короче говоря. А чтобы эта бесконечная война не была кровопролитной, мы строго-настрого запретили эльфийкам пользоваться любым оружием, кроме «божественного».

— Это как так? Что за оружие такое? Неужели…

Глаза Августина весело блеснули:

— Именно! Вручили каждой «стране» по сотне писюнов! Метровых, полуметровых… Все, что в секс-шопе нашлось!

— Теперь понятно, откуда они у них…

— Вот потехи было, когда бабчинские начали дилдаками махаться! — вновь заржал командир. — Просто представь себе эту картину!

Николай, вспомнив недавно виденное членосражение, выдавил из себя подобие улыбки:

— Забавно… А что вы еще сделали?

— Да хрен его знает, что еще… — задумался Августин. — А, ну вот! Тут ведь раньше и мужики эльфы жили, более-менее нормальные семьи у них были, все дела. Но мы с пацанами смекнули — этот остров просто непаханое секс-поле баб! Зачем нам конкуренты, когда мы сами, в любое время, можем прилетать и трахать любых эльфиек? Ну и, короче говоря, отправили всех ихних мужиков восвояси, на остров Глясе.

— Глессэ, — поправил Николай.

— Это со временем он стал называться Глессэ, а сначала… В общем, теперь все эльфийские мужики — гомосеки. Знаешь, как мы называем их между собой?

— Эльфосеки? — вздохнул Грубанов.

— Ага! Тоже я придумал! Я этот, как его… саркаменатор! Это как терминатор, только не он.

Николай показал большой палец: «Зачет!»

— Но знаешь, Коля… Оказалось, что прилетать и трахать эльфиек, сука, скучно. Приедается она, эта… м-м-м, доступность и вседозволенность. Поэтому задумали мы с пацанами бизнес мутить. Время, как я и говорил, тогда было сложное, но богатеньких буратин-извращенцев наплодилось — мама не горюй, а только успевай ноги раздвигать. Вот мы с пацанами и решили экзотические секс-туры устраивать. Для извращуг.

— То есть прямо сейчас… — начал догадываться Николай.

— Да, прямо сейчас у нас очередной арабский секс-тур, заключительная его часть, — сально ухмыльнулся Августин. — Эльфиек, что ребята в вертолет затащили… в общем, их там, за занавесочкой, во все щели сейчас сношают, даже в те, в которые не предназначено! — рассмеялся он. — Знаю это наверняка, поскольку господа, что с нами летят… своеобразные, скажем так. Выдумщики! Короче говоря, тебе лучше не видеть и не слышать, что за занавеской творится.

Грубанов поморщился — он и без советов командира предпочитал не прислушиваться к громким стонам.

— Я вот только понять не могу, почему эльфийки терпят и не сопротивляются? Вы же, по сути, их насилуете!

Седой в ответ заговорщицки подмигнул:

— А мы их немного того…

— Чего — того?

— Одурманиваем! Сильнодействующими препаратами. Не поверишь — сейчас у эльфиек все не просто замечательно, у них, сука, все охрененно! Играет романтическая музыка, вокруг все в нежно-розовых тонах и оттенках, рядом порхают белокурые ангелы, а красивые сексуальные боги одаривают их, эльфиек, неземной любовью, занимаясь благодатным совокуплением. Благодатное совокупление, сука! Тоже мой термин! А назавтра эльфийки будут своим «сестрам» рассказывать, насколько хорошо им было в компании богов. И их подружки-поблядушки захотят того же. И-и-и, бинго!

— Неужели в наше время кто-то платит за секс? Имею в виду, вот за такой вот секс? Можно ведь не париться и любую проститутку…

— Еще как платят! — перебивая, воскликнул Августин. — Экзотика! Особенно обожают эльфиек любители всяких Малоземий, Темнолесий, Среднеморий и прочей подобной херни. Ролевики, короче говоря. Жаль, что обеспеченных людей среди них не так много…

— И что, никто не говорит, что эльфийки — ненастоящие?

— Раньше, конечно, говорили. Было недоверие! Мы, мол, людей наипать хотим и девкам уши приклеили… Но со временем мы наработали и базу клиентов, и определенную репутацию.

— Ясно-понятно, — пробормотал Грубанов и недоверчиво нахмурился: — Получается, вы умудрились провернуть вот это все… за восемнадцать лет? За такой короткий срок поменяли вероисповедание целого маленького народа? И все безропотно принимают ваши правила игры? Особенно эльфы! Полагаю, им не сильно хочется сношать мужиков!

— Почему же не хочется, если сами боги преподносят им такой щедрый, сука, дар?

— Какой дар?

— Свежие девственные задницы! — рассмеялся седой.

— Свежие девственные… А поподробнее можно? Откуда вы берете… этот «дар»?

— Тут все просто — если какой-то клиент больше не горит желанием тратить денежки на эльфийских баб и хочет «слиться», а мы видим, что он обладает чем-то таким, что у него можно отжать, но добровольно он не отдаст… То мы «дарим» такому клиенту бесплатный секс-тур. А затем оставляем его на острове. Или у темных, или сразу на кофейном. И всем хорошо — и эльфам, получившим в подарок свежее мясо, и нам, поскольку под анальными пытками такие клиенты охотно подписывают любые бумаги.

Николай вновь недоверчиво нахмурился:

— Не верю! Вашу лавочку давно бы прикрыли! Если часть клиентов — влиятельные люди, то у них есть связи в органах и…

— А нет никакого «и»! — снова перебил Августин. — Разве я говорил, что мы кого-то отсюда забираем? Нет. Клиенты подписывают все, что нам нужно… и остаются на острове навсегда. А их добро уходит нам. Главное, не слишком частить, а то привлекает внимание мусоров.

— Но это же неправильно! — возмутился Грубанов. — Нельзя так обманывать!

— Я тебя умоляю, — ухмыльнулся седой. —