Бог и сатана. Борьба продолжается - Франсуа Брюн

мы будем наблюдать восстановление тех или иных человеческих органов и даже членов тела. Значит, возможно и то, что при некоторых «чудесных» исцелениях как раз и происходит такая регенерация, которая, правда, требует определенного времени. Восстановление ткани происходит благодаря умножению ее клеток, а на такой биохимический процесс необходимо время, обусловленное величиной ткани. Следовательно, никакое органическое повреждение нельзя исцелить мгновенно, и тем не менее все необъяснимые исцеления происходили почти что так (125).

Вспомним историю Терезы Рушель: она произошла довольно давно, но хорошо засвидетельствована. В 1890 году, когда ей было тридцать девять лет, ее поразила волчанка, медленно распространившаяся на нос, губы и полость рта. Лечение не имело успеха, и в 1903 году она решали отправиться в Лурд. У нас есть записи ее лечащего врача, сделанные за одиннадцать дней до отъезда. Он сообщает о двух прободениях: одно в середине правой щеки («такое большое, что в него можно просунуть палец»), другое — в мягком нёбе (два сантиметра на полсантиметра). «Все эти изъязвления гноились и распространяли смрадный запах, сильно мешавший всем, кто ее окружал». То же самое пятого сентября, уже в Лурде, подтвердила монахиня, которая ее сопровождала.

Тереза молится в Гроте, потом купается в бассейне для больных, а в пять часов пополудни принимает участие в литургии. В тот момент, когда мимо нее проходил священник с дароносицей, повязка с ее щеки, упав на молитвенник, оставила на нем большое пятно крови. Два раза она кладет повязку на место, затем, вернувшись в больницу, просит сестру заменить ее, но та с удивлением обнаруживает, что «прободение на щеке и на мягком нёбе закрылось и раны полностью исцелились».

Факт исцеления подтвердили многие врачи, причем надо отметить, что сформировались недостающие ткани, а пораженные исчезли. Таким образом, налицо та самая регенерация, о которой мы говорили, но только мгновенная и весьма впечатляющая (126).

Можно вспомнить и о другом случае — еще более впечатляющем, но более раннем. Это чудо произошло в 1640 году в Испании, а точнее в Каланде. Сегодня эта история кажется скептикам совершенно невероятной, но у нас на руках ее подробное описание. В нем говорится о безногом калеке, у которого нога отросла за одну ночь, пока он глубоко спал, причем на новой ноге были те же шрамы, которые были на старой. Она была немного короче, но через несколько месяцев достигла нормальной величины. У нас есть сообщения хирургов, которые ампутировали первую ногу: они узнали этого молодого человека, а также узнали на отросшей ноге те самые шрамы, которые были на ампутированной (127).

Гипотеза локального временного ускорения

Столь мгновенную регенерацию объясняют определенным видом ускорения, очень сильно локализованным во времени. В некоторых теориях, берущих начало в квантовой механике, такая возможность не исключается, но надо объяснить, почему механизм регенерации включается с такой высокой точностью (т. е. как раз в том месте, которое требует исцеления, а порой, как мы видели, включается у одного и того же больного в двух разных местах и только в них).

Кроме того, сама по себе такая акселерация оказывается недостаточной, потому что в большинстве случаев в тот момент, когда совершается чудо исцеления, состояние больного не стабильно, а продолжает ухудшаться. Как раз это имеет в виду Люк-Оливье Лери, описывающий исцеления Жанны Фретель, произошедшее в 1950 году (128).

За восемь лет (с 1938 по 1946 годы) Жанна Фретель перенесла целый ряд серьезных операций: ей удалили аппендикс, вырезали кисту яичника, у нее был туберкулезный перитонит, стеркоральная фистула (пять операций), воспаление верхней челюстной кости (три операции). Ее состояние ухудшалось, и скоро она уже не могла вставать с кровати. С начала 1947 года боли в животе стали такими сильными, что каждый день ей вкалывали по шесть сантиграммов морфина, а применение стрептомицина не дало никаких результатов. По словом ее лечащего врача в 1948 году «больная все сильнее слабела, пила лишь немного жидкости, вскоре появились признаки менингита, живот раздулся и очень болел. Стул и рвота сопровождались обильным гноем, смешанным с черной кровью. Сердце очень часто совсем ослабевало, создавая угрозу для жизни». Казалось, что всякая надежда потеряна. В третий раз за пять лет больную соборовали.

4 октября 1948 года вместе с паломниками она отправляется в Лурд. В эту пору по словам лечащего врача у больной наблюдается «полное развитие туберкулезного перитонита». 6 и 7 октября ее привозят на богослужение, с помощью санитаров она посещает Грот и принимает ванну в бассейне для больных. Никакого улучшения. 8 октября в пятницу ее, уже умирающую, везут к престолу св. Бернадетты, где проводят литургию для больных. Священник не хочет ее причащать, потому что ее часто рвет, но «по настоянию санитара дает ей частицу облатки». А теперь — отрывок из ее собственного рассказа:

«Тогда я почувствовала себя очень хорошо и поняла, что нахожусь в Лурде… У меня всегда был твердый, вздувшийся живот, но я больше не страдала от этого. Мне дали чашку кофе с молоком, который я с аппетитом выпила, а чашку храню до сих пор. После литургии меня на носилках понесли в Грот.

Через несколько минут после того, как мы там оказались, я почувствовала, что кто-то взял меня за руку, чтобы помочь сесть. Потом я увидела, что сижу. Я оглянулась, чтобы посмотреть, кто мне помог, но никого не увидела. Сев, я сразу почувствовала, что те же руки, которые помогли мне сесть, теперь взяли меня за руки и положили их на живот. Я не понимала, что происходит: или я выздоровела, или это все сон. Я заметила, что мой живот стал нормальным, и тут же сильно захотела есть». Ей дали есть, а потом она попросила добавку.

После обеда «она сама поднялась, самостоятельно оделась и пошла в бассейн», а вечером снова с аппетитом поела.

На следующий день, 9 октября, ее обследовали пять врачей, сделавших следующее заключение: «Необычное улучшение и, быть может, полное выздоровление». Потом провели еще один осмотр. Все возвращалось в норму. Каждый день Жанна Фретель набирала около полутора килограммов веса, а на следующий день после своего возвращения вернулась к активной жизни. Она встает в пять с половиной часов утра и ложится спать в одиннадцать часов вечера.

Затем были обычные процедуры, а в 1949 году ее обследовал консилиум, состоявший из двадцати восьми врачей. Материалы были переданы в Национальный медицинский комитет, который передал их епископу того диоцеза, где проживала Жанна Фретель. 10 сентября 1950 года была созвана каноническая комиссия, а 20 ноября