Блог «Серп и молот» 2017–2018 - Петр Григорьевич Балаев

т. е, эта писанина и не нужна была никому. Да еще «перманентную революцию» выдумал. Всё. Ни просто большевистской, даже партийной биографии у него до 1917 года не было. Только краткий эпизод участия в работе 2-го съезда РСДРП. Мыльный пузырь, а не революционная деятельность.* * *

Особо замечательно для характеристики «льва революции» выглядит его возвращение из Америки в Россию. Это нечто. Глупость Троцкого привела к тому, что сегодня деятели типа Фурсова и Старикова в том, что с ним происходило во время этого вояжа, видят руку то английской разведки, то еврейских банкиров. На самом деле, история безобразно прозаическая.

Когда вести о Февральской революции достигли США, по всей Америке прокатились митинги и демонстрации рабочих и социалистов в поддержку русской революции. Как обычно бывает в таких случаях, было объявлено и о сборе средств для помощи тем, кого митингующие поддерживали. Эти средства передавались русским эмигрантом, отправлявшимся на Родину. Троцкому передали что-то порядка 10 тысяч долларов. Это потом представили, как средства от банкиров на цели разрушения России. На полном серьезе это так и пишут. Прямо в карманы ему напихали денег на разрушение России и с этими деньгами отправили разрушать. Конечно, надежнее, чем банковский перевод. Только еще и личная охрана нужна на всем пути следования, что бы какой-нибудь гопник или карманник не переложил деньги на революцию в свой карман.

И 10 тысяч долларов на «подкуп президента», хотя доллар тогда был и подороже нынешнего, что-то явно маловато.

Так что если услышите от кого «официальную» версию об этих 10 тысяч баксов для разрушения РИ, можете смело спрашивать озвучивающего ее: дядя, ты дурак?

В Штатах Лев Давидович оформил проездные документы в консульстве без особых проблем, Временное правительство, опасаясь ненужного ему конфликта с Петроградским Советом, впускало в страну вообще всех эмигрантов-революционеров. Тем более, что опасность для него представляли только большевики, ведущие антивоенную пропаганду. Троцкий же не был большевиком, вообще в партиях не состоял. Он никому не был интересен.

27 марта на норвежском пароходе он с семьей отплыл на Родину. Путь лежал через Канаду, в Галифаксе этих «транзитных пассажиров» английские власти подвергли проверке. Это нормально. Великобритания была союзницей России по Антанте, вместе вели войну против Тройственного Союза, до победы в войне было далеко, поэтому англичанам не интересно было, что бы в Россию попали антиправительственные элементы. Временное правительство подтвердило намерение участвовать в войне до победного конца, его Англия поддерживала. Поэтому и большевикам пришлось ехать в Россию черт знает как.

У Троцкого на руках был паспорт и виза, выданные русским консулом, проблем никаких не должно было быть. Нужно просто было пройти в Галифаксе необходимые формальности. Формальности заключались в опросе английским офицером насчет политических убеждений и политических планов. Всего лишь.

Британский офицер — не поп. Ты у него не на исповеди, какая проблема ответить на вопросы так, чтобы он спокойно поставил в твоем паспорте штамп «Проезд разрешен»?

Для кого-то — не проблема. Но только не для Льва Давидовича. Там еще нашлось 5 человек таких же проблемных. Они выразили при опросе протест, заявили, что их унижает такая процедура, им русское правительство выдало разрешительные документы, поэтому англичане лезут не в свои дела. Так и орали: безобразие, разве Англия уже контролирует русское правительство?

Само собой, этих бузотеров ссадили с парохода и поместили в концентрационный лагерь для углубленной проверки и консультаций с русскими властями. Леву Давидовича просто так ссадить с парохода не получилось, он стал упираться руками и ногами. Наверно еще за ванты цеплялся и все орал про произвол! Пришлось английским военным нести его с парохода на руках. Вот любил он, когда его на руках носят!

К 9 апреля все недоразумение с русскими эмигрантами разрешилось, русское правительство подтвердило, что эта публика не опасна, в лагерь пришли полицейские и приказали этим гаврикам следовать за ними. Гаврики стали требовать сказать: куда следовать? Полицейские гавкнули: куда надо!

Гаврики сказали, что пока им не скажут — куда надо, они никуда не пойдут. Так Троцкого и на пароход, который в Россию отправлялся, на руках принесли!

* * *

Если читать то, что сам Л. Д. Троцкий понаписал о себе, то можно прийти к такому же выводу, который сегодня популярен среди россиянских историков — из Америки Лев Давидович приехал делать вместе с Лениным революцию.

В своих мемуарах он раз за разом себя, Троцкого, периода от Февраля до Октября, называет большевиком и чуть не правой рукой Владимира Ильича. Пишет, как они вместе советовались по всем вопросам и всегда приходили к единодушному мнению. Но недаром в народе была популярной поговорка «Врёт, как Троцкий». Мемуары Бронштейна очень похожи на книги одного современного историки-политика, особо горячо мною любимого, Н. В. Старикова. Похожи они тем, что авторы буквально через страницу забывают о том, что они утверждали ранее и пишут совершенно противоположное, путаясь в собственной лжи. Правдоподобно врать — никаких талантов не хватит. Тем более — способностей болванов.

Самый смешной пример, который демонстрирует, как Лёва запутался в собственном вранье, это, конечно, описание им «интриг» Сталина против него во время гражданской войны. Сначала Троцкий многословно пишет, что с Царицына Сталин вел против него подлую игру, подбирал себе в окружение людей с «отдавленными мозолями» и натравливал их на бедного Иудушку, но в главе «Военная оппозиция» сам же повествует о визите к нему Менжинского уже на Южный фронт, т. е. уже к окончанию войны:

«Он (Менжинский — авт.) явился ко мне в вагон с докладом по делам особых отделов в армии. Закончив с официальной частью визита, он стал мяться и переминаться с ноги на ногу с той вкрадчивой своей улыбкой, которая вызывает одновременно тревогу и недоумение. Он кончил вопросом: знаю ли я, что Сталин ведет против меня сложную интригу? „Что-о-о?“ — спросил я в совершенном недоумении, так я был далек тогда от каких бы то ни было мыслей или опасений такого рода. „Да, он внушает Ленину