Тайные жертвы Второй мировой войны. Раскрытие фактов гибели гражданского населения от дружественного огня - Саймон Уэбб

чем свидетельствует обмен мнениями в Палате общин в 1943 году. В марте того года один из членов парламента поднялся, чтобы задать вопрос министру внутренних дел. Независимый депутат Эдгар Грэнвилл хотел знать:

количество жертв среди гражданского населения в районе Лондона от зенитных снарядов и осколков во время вражеского налета на Лондон 3 марта; и будет ли он предупреждать общественность об опасности, связанной с нахождением на открытой местности для наблюдения за барражированием во время интенсивного зенитного огня?

Министр внутренних дел Герберт Моррисон оказался слишком хитрым, чтобы раскрыть точное количество людей, погибших от падающих осколков и снарядов, разорвавшихся на улицах. Он признал, что такие жертвы были, но ограничился словами:

В районах, где бомбы и зенитные боеприпасы падают вместе, не всегда можно точно отнести потери к той или иной причине, но известно, что в данном случае некоторые потери были вызваны исключительно последней причиной. Хотя в данных обстоятельствах нежелательно приводить подробные цифры, я не могу не подчеркнуть, что общественность, если только ее обязанности не требуют иного, не должна пренебрегать столь частыми предупреждениями не оставаться без необходимости на открытой местности во время воздушного налета, а должна укрыться в ближайшем доступном укрытии, включая наземные укрытия.

Другими словами, люди, безусловно, погибали от огня своей же артиллерии, но правительство не хотело говорить, сколько именно!

 

В одной из предыдущих глав мы сделали несколько приблизительных расчетов, чтобы выяснить, сколько артиллерийских снарядов могло взорваться на земле, а не в воздухе. Теперь попробуем сделать то же самое для осколков снарядов, падающих с большой высоты. В Лондоне зенитные орудия выпускали, возможно, 10 000 снарядов за ночь. Если принять среднюю массу снаряда за 30 фунтов и предположить, что около четверти этой массы приходится на заряд взрывчатки внутри снаряда, то это означает, что каждый снаряд опустит на землю примерно 22,5 фунта стальных осколков. Если, как мы уже делали, мы предположим, что 10 процентов снарядов не взорвались в воздухе, то это даст нам более 9000 осколков. Если мы умножим 22,5 на 9 000, то получим, что за одну ночь на улицы Лондона упало 202 500 фунтов металла. В метрическом выражении это равносильно 91 852 кг или более 90 метрическим тоннам кусков металла, каждую ночь в течение нескольких месяцев подряд.

Некоторые из кусочков металла были не более чем осколками или пятнышками, но было и много более крупных фрагментов, размером от пули до носового конуса, показанного на иллюстрации 3. Поскольку носовые конусы снарядов неизменно отделялись при взрыве, каждую ночь во время блица на землю могло падать около 9 000 таких снарядов. То, что они могли быть смертоносными, видно из газетных отчетов того времени. В газете Evening Despatch за вторник, 17 декабря 1940 года, в самый разгар "блица", рассказывается о 73-летней мисс Ханне Марии Мур, которая жила на верхнем этаже дома 89a по улице Лиа в Киддерминстере. Она легла спать во время воздушного налета, и носовая часть 3,7-дюймового снаряда упала с высоты около 20 000 футов, пробила крышу дома, пробила потолок комнаты, в которой спала мисс Мур, и ударила ее по голове, мгновенно убив. Воспоминания людей, переживших Блиц, полны рассказов о том, как в них чуть не попали большие куски металла от зенитного огня. Такие анекдоты, конечно же, исходят от выживших. Вот еще четыре истории от людей, предоставивших в архив BBC личные рассказы о Второй мировой войне:

Я помню, как слышал немецкие самолеты над головой и огонь зенитных орудий с Кингсвей в Дерби. Внизу свистели осколки, один большой осколок снес заднюю дверь в доме на Лодж-Уэй.

 

Шрапнель была очень зазубренной и тяжелой и, падая с высоты, могла убить или тяжело ранить любого, в кого она попадет. Странно, но во всех военных историях, которые я читал, об этом ни разу не упоминалось, и я не видел никакой статистики убитых или раненых нашей шрапнелью, хотя их, должно быть, было немало. Вероятно, все это списали на бомбы.

Был очень сильный налет. У нас была орудийная площадка рядом с прожекторной батареей, и они вели огонь по немцам. Цели на самом деле были освещены - самолеты были освещены, и раздавалось "ак-ак-ак", и велась очень сильная стрельба; мы бросились к воротам, потому что нам показалось, что мы услышали, как немецкий самолет был сбит и один из двигателей загорелся.

Мы бросились к воротам, которые находились примерно в 15 футах от нашей входной двери, и мой отец вдруг схватил меня, толкнул и крикнул моей матери: "Беги!

Мы так и сделали, но не знали почему. В следующий момент произошла огромная вспышка и искра, которая вылетела из ворот прямо на нас. Это был осколок, который упал вниз. Отец слышал, как она свистела, и слышал, как она направлялась к нам.

Единственное, о чем вы никогда не задумывались, так это о том, что после "ак-ак", скажем, через минуту или около того, все обрушится вниз - все пули, которыми они стреляли, начнут падать вниз, так что находиться на улице было очень опасно. На следующее утро я нашел в саду крышку от снаряда и большой обломок от дорожки - примерно там, где стояла моя мама, так что отец, вероятно, спас ей жизнь.

Однажды вечером мы с Роном несли оцинкованную жестяную ванну, наполненную водой, из дома его родителей возле Мэнор-Хауса, что было очень далеко. И тут завыла сирена воздушной тревоги! Мы слили воду, надели ванну на голову и побежали по темным улицам как ни в чем не бывало! Вокруг свистели шрапнели, и один осколок ударил в ванну с большим грохотом, который раздался прямо у нас над головой. Тогда нам пришлось вернуться и набрать еще одну полную ванну.

 

Третий из этих рассказов относится как раз к тому виду носовой части снаряда, который мы уже рассматривали. Помните, что тысячи таких снарядов падали на Лондон каждую ночь во время блица.

Осколочный дождь во многих отношениях был еще опаснее, чем бомбы, разорвавшиеся на земле, - их радиус действия был гораздо больше и разнообразнее. Когда бомба взрывается в населенном пункте, ее радиус действия ограничивается определенным количеством ярдов от места взрыва. Стены дома, например, могут перехватить и отразить силу взрыва. То же самое, конечно, справедливо и для артиллерийского снаряда, который взрывается в воздухе, но после того как осколки разлетаются, они продолжают двигаться по длинным, извилистым траекториям, которые на протяжении тысяч футов падения могут пронести их на милю и