Сложности классической некромантии 2 - Сергей Анатольевич Горбонос

наделить его относительно «рабочими» мозгами, вроде сержанта Горта, так и вовсе сродни удаче. Пришедшие поганища в мощи и смертоносности ничем не отличались от своих собратьев. Но был в них один «изъян». Они были… обычными. Странно звучит? Как и было сказано выше – разумное, осознающее себя поганище – это редкость, а вот тупая машина смерти, ведомая только командами и голодом – это «обычное» дело. Рядовые бойцы Плети, пусть и элитные. В пылу боя они ничем не отличались друг от друга. Но вне его… был этот «нюанс».

По деревянной балке, над одним из поганищ, ползла многоножка. Обычное насекомое, коих тут множество. Но не все они окутаны черной дымкой, как эта особь. И не у каждой многоножки бусинки глаз светятся ярким серебристым светом. Именно эта была такой. Она проползла еще немного по деревянной балке и невзрачно плюхнулась на плечо поганищу. Зацепилась своими многочисленными лапками за кожу и быстро подползла к ближайшему шраму на теле мертвеца. Грубые, гниющие шрамы, скрепленные не менее грубой веревкой, а то и вовсе железными скобами – грань, объединявшая тела умерших людей в одно, общее чудовище. Добравшись до раны, многоножка вонзила свои жвала в гнилую плоть, прогрызая дорогу внутрь тела. Это заняло у нее сущие секунды, ведь плоть на стыке двух сшитых фрагментов тел была и так разнородна, но и держалась вместе только благодаря проклятому колдовству некромантов Плети.

Поганище продолжало стоять на месте, выполняя ранее полученную команду, даже не заметив, что что-то случилось. Сильный, опасный, но совершенно не обладающий собственно волей… Неожиданно мертвец дернулся. Его голова опустилась на грудь, будто бы он потерял сознание, что невозможно в принципе. Да и на ногах поганище продолжало стоять крепко.

Не прошло и десяти секунд, как мертвец поднял взгляд. Глаза. На огромной голове они были слабо заметны. И уж тем более вряд ли кто-то обратил внимания, что они изменили свой цвет. Белки глаз поганища стали кроваво-красными, а зрачок поблескивал серебристым светом. Мертвец медленно посмотрел вниз. На руки. На зажатое в них оружие. На стоявшее рядом поганище…

- Ты закончила молиться своему богу? – По залу разнесся громогласный смех Свалы. Она стояла рядом с клеткой, внутри которой молилась человеческая девушка. В руке женщины-врайкула был короткий меч, а на лице кровожадная улыбка. – Дай угадаю. Твои боги не помогли тебе? Не спасли! Даже ответить не соизволили! Так?

Воины врайкулов молчали. На лице каждого из них читался гнев и отвращение. Предательство богов. Старая рана все еще болела, не смотря на прошедшие тысячелетия.

- Хорошо, - кровожадно оскалилась Свала. – Может твои боги просто медлительные. Соображают, как улитки, вот и не успевают за твоими просьбами. Я дам им время, ведь мы, врайкулы, известны своим уважением к богам.

Громогласный смех десятков глоток разорвал тишину.

- Все просто. У них будет немного времени, пока я убиваю этого полурослика. Пусть ругается он достойно, но мне отвратна его слабость, - глаза Свалы блеснули, и она подошла к клетке с дварфом. – Пришло время преподнести дар настоящему Богу. Единственному, кто остался с нашим народом. Воины, на алтарь полурослика.

Два стоявших ближе всех врайкула поднялись и подошли к клетке с дварфом. На лице последнего не было страха, скорее это больше походило на азарт:

- Что, дылды, давайте знакомиться, - криво усмехнулся дварф. – Я Бригг. Люблю пить пиво и бить лица. И у вас я что-то пива не вижу, кабанчики!

Едва дверь клетки открылась, как Бригг, словно слетевший с горы валун, сорвался с места. Он поджал руки ближе к телу, присел и навалился на секундой ранее открывшуюся дверь. Даже врайкулы не ожидали такой прыти от постоянно болтавшего полурослика и дварф смог опрокинуть одного из них. Запрыгнул на грудь упавшего противника и стал избивать его своими кулака. А кулаки у Бригга оказались пудовыми.

Только благодаря еще одному воину, подбежавшему на помощь, дварфа удалось оттащить. Но Бригг успел превратить лицо врайкула в сплошное кровавое месиво.

- Стойте, не убивайте! Он дар богу! - Остановила врайкулов Свала. – Судьба полурослика предопределена.

Врайкулы водрузили дварфа на алтарь. Прижали руки и ноги Бригга к камню. Свала подошла ближе. Подняла над головой меч и… отскочила в сторону. Стоявший рядом с ней врайкул зашатался и упал на колени. В его груди торчал огромный мясницкий топор. Воин закашлялся кровью и повалился набок.

- Кто посмел?! – Закричала Свала и с ужасом увидела, как одно из поганищ развернулось к стоявшему рядом «собрату» и одним мощным ударом топора снесло мертвецу голову. – Как? Почему… Только у Бога Смерти есть власть над его воинами?

- Но что, если это не так? – Прозвучал голос, от которого даже воители врайкулов испытали давно позабытый страх. Они подняли головы вверх. У ступенек, на верхнем ярусе находился… кто-то. Силуэт, окутанный серым маревом. Едва видимый капюшон на голове и горевшие холодным огнем глаза. Все. Больше ничего понять было нельзя. А незнакомец продолжил говорить. – Если силы бога недостаточно, чтобы управлять его творениями, таков ли он бог?

Потерявшее контроль поганище неожиданно взревело. А потом, сделав несколько широких, тяжелых шагов, прыгнуло вперед. Прыжок такой туши? Вряд ли кто-то видел подобное или считал, что это вообще возможно. Ну… это было не далеко. Но инерции разогнанной туши хватило, чтобы повалить одного из двух оставшихся поганищ Плети на пол. Вставая, ренегат схватил одной рукой пасть мертвеца, а пальцы второй вогнал в глазницы. И резким рывком оторвал часть черепа, что и так был зафиксирован железными скобами. А потом, вставая, смял ногами остатки головы.

В это время второе поганище Плети не бездействовало. Он беспорядочно бил топорами по туше своего противника. Будь у мертвеца хоть немного мозгов, то достаточно было бы срубить голову, но увы, рядовые поганища этим не блистали. А так враг получил время и возможность атаковать. Они сплелись вместе, словно в кабацкой потасовке. Вот только мертвец Плети продолжал повторять вложенные в его пустую голову приказы, нанося удары топорами. А ренегат, наоборот, рвал своего врага, цепляясь за шрамы от швов, разрывал плоть и отрывал конечности. Он, подобно зверю, пользовался любой ошибкой противника, использовал любые возможности. Отвратительное зрелище, вызывающее рвоту. Куски гнилостной плоти разлетались по залу, а кровь лилась рекой, достигая сапог врайкулов. Последние смотрели на бой, как очарованные. Ни Свала, ни один из воинов не дернулся, ни произнес и слова.

Оба поганища повалились на пол. Каждый из