Прощай! Люблю тебя до неба! - Виктория Борисовна Волкова

— Да нет! — отмахивается мама пухлой рукой. — Я за молоком к Демидихе ходила. Она наболтала. Катя наша спит еще. Потом с Леной твоей придет.

— Хорошо, — улыбаюсь я.

И честно говоря, не понимаю. Кому нужны эти шатер и сцена? Расписались бы по-тихому и свалили бы во Владивосток. Так нет же. Церемонии нам подавай. Чтоб отец вел по украшенному цветами проходу, и платье с какой-то сумасшедшей юбкой в придачу. А-а-а, туфли еще как у голливудской звезды! Как я мог про туфли забыть… Ленка мне ими все баки забила.

— Ну, за работу, пацаны, — позавтракав, первым встаю из-за стола. — Шатер уже поставили. Но его чутка передвинуть нужно. И сцену сколотить.

— А сцена тебе зачем? — ржет Ванек. — Петь будешь, Олежка? Или танцевать?

— Нет. Мы с Леной клятвами будем обмениваться при всей семье. Понял? — зыркаю строго. Выхожу во двор. Потягиваюсь!

Хорошо-то как! А завтра еще лучше будет. Машины украсим и за Леной рванем. А потом в ЗАГС. И все. Моя она!

Пусть дядя Вася локти себе кусает.

Стучу молотком и все пытаюсь понять, почему Ленкин отец так переменился. У нас же с ним нормальные отношения были!

Помню, в школе учились мы еще с Андрюхой. Так дядя Вася нас заводил на кухню, наливочки наливал в маленькие рюмочки. Пили, болтали о том о сем. О военном училище, о школе милиции, которую Андрюха окончил с отличием. Да и потом общались хорошо. На рыбалку вместе ходили. А как я Ленке предложение сделал, так дядя Вася благословил нас семейной иконой и обнял меня как родного.

— Лучше мужа моей Елене трудно найти, — сказал тогда.

А как все переменилось, я и не заметил. Поэтому и не пойму, чего так на меня взъелся Отец Василий. Да и бог с ним! Разбираться я точно не буду. Бессмысленное дело. Мало ли кто что наболтал. Даже у Кати спрашивать не хочу.

Завтра свадьба. А через три дня — ту-ту паровоз, не стучите колеса! Из окна помашем и дальше сами, своим умом жить будем.

— Твоя невеста пришла, — подмигивает мне Жорка.

Спрыгиваю со стропил. Бегу к Лене. Издалека смотрю, и наглядеться не могу. Красивая. В легком сарафанчике. Волосы в хвост убраны.

— Привет, — подхожу почти вплотную. Притягиваю к себе лишь на секунду. Целую крепенько и отпускаю. Пацаны пялятся, как дураки.

— Ну как тут у вас работа? Кипит? — поднимает на меня глаза Леночка. А мне ее зацеловать хочется.

— Кипит, — киваю. — Скоро вскипит окончательно и из ушей пар пойдет.

— Плехов, — легонечко пинает меня локтем по ребрам. — Иди в баню.

— Вместе пойдем, а? Или в сарай? Я уже там все приготовил, — шепчу жарко.

— Катя, прикрой, — заговорщицки шепчет моя будущая жена моей сестре. И та кивает.

Сбегаем с Леной в дальний сарай. Закрываю дверь на защелку и тут же прижимаю девчонку к себе.

— Все. Ты моя. Я с ума схожу, Леночка, — опускаю вниз тонкую бретельку сарафана. — Твой отец почему-то переменился…

— Не знаю, — мотает головой любимая. Стаскивает с меня майку и прижимается к голому потному торсу. — Я соскучилась, Олежек. Очень соскучилась. Замоталась как савраска с этой свадьбой.

— Давай сбежим, а? — предлагаю порывисто.

— С ума сошел. Нельзя. Столько денег потрачено. Нам не простят, — обнимает меня Лена. Целует куда-то в шею. А пальчики уже тянутся к ремню. — Недолго осталось. Потерпи.

Глава 42

— Люблю тебя, Ленка! Только тебя и люблю, — выдыхаю я с последним толчком, скатившись на покрывало, давным-давно спрятанное в дальнем сарае. И снова прижимаю девчонку к себе.

Ну какая девчонка? Уже жена! Завтра свадьба.

— Надо идти, — шепчет Лена, ластясь ко мне. — Тетя Света ругаться будет…

— С завтрашнего дня тетя Света отменяется, — смеюсь я, утыкаясь носом в шелковистые русые волосы.

— А кто вместо нее? — приподнимается на локте Леночка.

— Мама Света. Мама Оля, — вздыхаю я. — Мы теперь одна семья.

— У меня лично язык не поворачивается, — признается Лена. Хочу сказать, что так правильно, так положено, но отвлекаюсь на тренькающий сотовый.

— Вы где, Олежка? — выдыхает в трубку сестра Катя. — Тут какие-то люди приехали. Тебя спрашивают…

— Какие еще люди? — тяну удивленно.

— Говорят, из Тюмени, — огрызается сестра. А я подскакиваю с сеновала.

— Надо идти, Лен. Друганы мои из училища прикатили. Идем, познакомлю, — подаю ковшик с водой и полотенце.

— Предусмотрительный мой, — улыбается Лена. Забрав у меня и то, и другое, отходит в дальний угол сарая. А потом возвращается уже одетая и причесанная.

— Олег, ты потом убери. Я там, около лопат оставила. А то твоя мама догадается…

— Она и так догадается, — фыркаю я. Крепенько целую невесту и веду ее знакомиться с сокамерниками по военному училищу.

— А они тоже во Владик по распределению едут? — спрашивает Лена полушепотом.

— Не-а. Вадька — в Саранск, а Глеб — в Питер, в академию, — мотаю головой. Выворачиваю из-за дома и останавливаюсь как вкопанный.

По двору ходит незнакомый мне коренастый мужик. Крепкий, жилистый, усатый. Такого бы я точно запомнил. А на скамейке сидит беременная женщина. Отекшая. Одутловатая и растерянная.

— Это к тебе, Олег, — хмуро бросает отец. И мать с крыльца смотрит насупленно.

— Ты ее знаешь, сыночек? — тянет жалостливо.

— Нет, — отрезаю холодно. Но на всякий случай завожу Лену за спину. Прикрываю от незваных гостей.

— Ой, не знает он! Вы на него посмотрите! — верещит от калитки какая-то ярко накрашенная баба. — Дитя заделал, и не знает! Нет, вы только поглядите на него! Оксана, дочка! Что сидишь-то? Что сидишь? — вопит она на радость нашим соседям.

Те уже и в калитку заглядывают, и из-за забора пялятся.

— Олежка, — встает ко мне навстречу глубоко беременная девица. Месяц так восьмой, или девятый. — Мы же с тобой… Как же так? — всхлипывает жалобно. И в этот момент я узнаю ее.

Узнаю, мать вашу!

— Привет, Ксюха, — выдыхаю инстинктивно. — Ты зачем приехала?

— Ну как же… Ребенок твой. Я же до тебя ни с кем не была, — причитает она. А за спиной словно раненая вскрикивает Лена.

— Олег? Это правда? Ты ее знаешь? Ты с ней спал? — невеста моя становится рядом и сыплет вопросами, как дробью.

— Да, но… — мямлю я растерянно и зачем-то добавляю по дурости. — Я не помню, Лен…

— Ты с ума сошел! — шарахается от меня она. — Как же ты мог?

— Ну как не помнишь, Олежка? — глуповато улыбается Оксана. — Мы с тобой весь последний семестр продружили…

— Нет, не дружил я с тобой, — бросаю отрывисто. Хочу взять Лену за руку, объяснить… Но моя любимая отстраняется от меня,