Позвонок - Ив Ланда

Главари «Дьявольских костей» неудач не прощают. Если «Позвонок» теряет точку, его наказывают. Если случай повторяется — его устраняют. Именно поэтому Ромул так яростно следит за своим кварталом и требует, чтобы Франк, как старший над группой, ездил и проверял каждого торговца. Даже подарил ему пистолет на всякий случай.

«Позвонки» заменяются быстро. Быстрее, разве что, заменяются их подчиненные.

Обычно, в квартале, за который отвечал Браун, все было спокойно. До сегодняшнего дня, когда Ко стала жертвой ограбления со стороны чужаков. Об этом юноша собирался поведать Брэггу, чтобы вовремя пресечь посягательства на точки, но… Пропал Роберт.

Когда Франк задумывался об этом, его пальцы начинали холодеть и покалывать на концах. Пока соседние группировки отстаивали точки и бизнес ценой собственной крови, а то и жизней, на территории Ромула царило спокойствие. Казалось, что так будет всегда, но увы. Стервятники добрались до сердца пригорода.

И в этот ответственный момент Браун отстраняется, чтобы бросить все силы на поиск брата. Ромул Брэгг будет в ярости. Особенно, если сегодня ночью произойдет что-нибудь скверное. Как друг, он, конечно же, поймет Франка. Но, как «Позвонок», будет вынужден принять меры.

И как быть?

«Роб не может влипнуть во что-то серьезное. Кто-кто, но только не Роб, — подумалось Брауну, когда машина завернула и уже ехала по прямой к маленькому кинотеатру «Опал». — Стопудово какая-нибудь ерунда, о которой он забыл предупредить. У него будет объяснение. Конечно же будет. Но по ушам за слезы матери он точно отхватит».

После этих размышлений тревога не отступила. Роб не был маменькиным сынком и не обо всем предупреждал (правда, мама была уверена в обратном), однако если бы он решил пропасть на ночь, то обязательно отправил бы сообщение.

— Ну что ж, самоубийца, удачи с поисками, — пожелал Землерой, когда Франк вышел из машины.

— Не выключай телефон, — велел ему тот.

— Прости, друг, но мы не бросим работу, чтобы побежать на поиски твоего малого. Пускай я буду ссыкуном, но зато хотя бы живым ссыкуном.

— Идиот, — Браун заглянул в окно водителя. — Если я закончу раньше, я присоединюсь к тебе. А если нет — ты все равно сделаешь то, что я скажу. В противном случае будешь пенять на себя.

Землерой удивился и изогнул бровь, почти выдавая насмешку:

— И что же ты сделаешь?

— Отправлю в бессрочный отпуск.

Франк отошел от хэтчбека и, засунув руки в карманы джинсов, отправился к пешеходному переходу.

— В край охеревший, — выругался Землерой, проведя его испепеляющим взглядом. Затем он резко развернул машину, и, надавив посильнее на газ, рванул проверять товарищей по работе. Сердце уже плясало хаотичный танец, приветствуя страх — без напарника охранять квартал было страшновато. Кроме того, Браун неплохо умел стрелять.

Землерой всегда хотел руководить и был уверен в том, что у него бы это получилось намного лучше, чем у какого-то возомнившего из себя мачо школьника. И вот она возможность. Но что же он? Едет на скорости только потому, что пытается заглушить ревом мотора паническую тахикардию…

От стыда и злости парень закусил губу, обнажив неровный ряд зубов.

Глория Браун налетела на старшего сына, едва тот закрыл за собой входную дверь. Содрогаясь всем телом в приступе рыдания, она вжалась ему в грудь, крепко обняв.

Впервые Франк почувствовал себя настолько растерянным. Мать никогда прежде так не убивалась, поэтому он попросту не знал, как ее утешить. Не знал, что предпринять, чтобы хоть как-нибудь облегчить ее состояние. Голова опустела, а язык лишился слов. Все, что юноша смог — это обнять маму в ответ. Ему пришлось немного нагнуться, чтобы маленькая, как подросток, миссис Браун чувствовала себя комфортно.

От нее все еще пахло больницей, в которой та работала лаборантом. Захлопотанная женщина даже не успела принять душ после смены, переключив все внимание на пропажу Роберта. Даже одежда была на выход: классические черные брюки и легкий малиновый свитер с россыпью стразов вдоль выреза горловины.

— Как нам быть? — сипло пропищала она, когда спазмы от плача стали реже. — Как же нам быть, Франк?

Ногу парня обтер черным боком ничего не понимающий Фауст. Выгибаясь и напрягая тонкий шнурок хвоста, он озадаченно поглядывал то на миссис Браун, то на ее сына. Желтые глаза были круглыми, как чаши, в которых плавал безответный вопрос.

— Ты проверяла его комнату? — спросил Франк, не отпуская все еще дрожащую мать из объятий.

— Да, — ответила она. — Ничего необычного. Записки не оставил…

— Позволь, я посмотрю? Ты пока завари себе чай с мятой.

Парень мягко отстранил от себя Глорию Браун, поддерживая зрительный контакт. Он старался убедиться, что та в порядке.

Женщина кивнула и поплелась на кухню. Ее походка была настолько неустойчивой и вялой, что приходилось держаться за светлые деревянные панели.

Пройдя мимо длинного шкафа-купе, оснащенного софитами, Франк вышел из коридора в округлую гостиную с большим арочным окном. Просторную комнату застилал серебристый ковролин, стены здесь были облицованы под фанеру жемчужного цвета. Кое-где висели фотографии в ажурных рамочках, на них улыбалось семейство Браун: счастливая Глория и Оскар в компании любимых сыновей.

В центре гостиной располагался электрокамин. Роберт обожал его включать. Особенно на Рождество, когда комната превращалась в воплощение праздника. Стоило лишь поставить пушистую ель рядом…

По обе стороны от камина едва виднелись жемчужного цвета двери, ведущие в комнаты парней. Та, что слева, ближе к арочному окну — Франка, а та, что справа у стены — Роба.

Браун-старший вошел в обитель брата и остановился. Воцарившуюся тишину нарушал лишь далекий звон ложки, которой мама помешивала чай на кухне. Вскоре к этому звуку присоединились приближающиеся короткие грузные шажки — в спальню рысцой вбежал Фауст. Он тут же запрыгнул на излюбленный подлокотник дивана и лег сфинксом, поджав под себя лапы.

Двухтумбовый письменный стол цвета дуба сонома блистал чистотой. На краю аккуратнейшей стопкой были сложены учебники и тетради. Франк пролистал парочку — Роберт успел сделать домашнее задание.

«Выходит, он сделал домашку сразу после школы, — предположил юноша, хмурясь. — Значит, хотел освободить оставшийся день».

Повернувшись, Франк заметил, что покрывало на диване Роберта смято. Особенно, на спинке. Подняв мрачный взгляд выше, парень понял: перед уходом его брат что-то искал на полках с настольными играми. Обычно, все настолки стояли на полке идеально ровно, распределенные по частям, сериям и коллекциям. Сейчас же коробки безобразно наваливались друг на друга. Оставлять их такими было совсем не в духе Роба. Очень походило на то, что мальчик спешил.