Восток в новейший период (1945-2000 гг.) - Коллектив авторов

Определенный успех процесса демократизации жизни наблюдался в начале XXI в. и в некоторых других странах Ближнего Востока и Северной Африки. По сравнению со второй половиной 1990-х годов значительно стабилизировалась социально-политическая ситуация в Алжире. Подавление исламистского экстремизма и возвращение этой крупной североафриканской страны к мирной жизни стали одной из главных причин поддержки, которую во второй раз на президентских выборах в апреле 2004 г. получил А. Бутефлика. За него в условиях конкуренции проголосовало почти 85 % пришедших на избирательные участки алжирцев.

В сентябре 2005 г. впервые в истории прошли альтернативные выборы президента и в Египте. За время своего почти четвертьвекового правления президент Х. Мубарак в первый раз пошел на проведение прямых выборов, причем его соперниками выступали представители оппозиционных партий. Как и ожидалось, действующий президент уверенно победил, получив поддержку около 90 % избирателей. Однако в выборах приняли участие менее 30 % имеющих право голоса. Хотя ряд особенностей организации выборов (неравные условия для агитации, отсутствие независимых наблюдателей) были подвергнуты критике со стороны международной общественности, сам факт их проведения признали шагом в позитивном направлении. Вслед за президентскими в Египте прошли парламентские выборы с участием многих партий и неявным присутствием таких запрещенных в стране радикальных организаций, как «Братья-мусульмане». Последние получили заметную, но далеко не решающую поддержку электората.

Во многом похожие процессы происходили и в других странах и регионах мусульманского Востока, в частности в Афганистане. С момента утверждения у власти администрации X. Карзая в стране произошли немалые сдвиги. Начался процесс восстановления экономики. При этом в соответствии с решениями вышеупомянутой Токийской конференции от января 2002 г. международные организации и отдельные государства (США, Япония, Германия, Англия, Франция, Италия, Каната, Россия, Индия, Пакистан и др.) выделили значительные средства. Афганистану была оказана помощь в разминировании территории, ремонте дорог, строительстве новых автомагистралей, развитии авиасообщения, средств связи и т. п.

В ноябре 2003 г. временный президент Афганистана Х. Карзай утвердил Закон о политических партиях, а в январе следующего года конституционная Лоя джирга приняла либеральную демократическую конституцию. Следствием стало создание многочисленных политических партий, появление сотен независимых периодических изданий, а также частного телевидения. Благодаря целенаправленным и щедро оплачиваемым усилиям центральные власти постепенно смогли преодолеть наиболее одиозные последствия десятилетий войны и глубокой межрегиональной разобщенности. Фрагментарность, впрочем, не была полностью устранена, а зависимость деревни от выращивания опийного мака — главный бич экономики — стала даже сильнее.

Вместе с тем вооруженное сопротивление властям, которые опирались на регулярные силы США и международные миротворческие континент, не приняло в Афганистане таких острых форм, как в Ираке. Хотя напасть на след и арестовать У. бен Ладена и лидера талибов муллу Омара на протяжении четырех первых лет после разгрома талибов так и не удалось, им пришлось уйти в глубокое подполье и ограничиться единичными вылазками.

В октябре 2004 г. в Афганистане прошли демократические выборы президента, на которых уверенно победил Х. Карзай. Через год, в сентябре 2005 г., состоялись выборы в парламент. В обоих случаях обошлось без массовых нарушений закона и заметного числа актов террора и устрашения. Рядовые афганцы продемонстрировали высокую активность, хотя выборы проводились на непартийной основе. В парламент избрали сторонников различных платформ и идейных взглядов. Среди выбранных оказались как умеренные талибы и моджахеды-исламисты, так и приверженцы светских и левых взглядов (коммунисты). Около 30 % мест в нижней палате парламента (вулуси джирга) получили женщины.

Успешное проведение выборов даже в очень бедных и мало подготовленных для демократии обществах продемонстрировало немалые способности азиатско-африканских государств к усвоению некоторых важных элементов демократического устройства. Вместе с тем регулярное проведение свободных прямых и всенародных выборов даже на альтернативной основе есть условие необходимое, но недостаточное для утверждения либеральной демократии. Помимо выборов законодательной власти и подотчетности исполнительной ветви игранным представителям, ее атрибутами, как известно, являются верховенство закона и независимость судебной системы. Значительное ослабление принципов конституционализма остается главным отличительным свойством перенесенной на Восток системы представительного правления.

Другой особенностью восточной демократии можно считать наличие центра власти и влияния, находящегося вне представительного корпуса. Таким центром могут быть двор монарха, институты военной, бюрократической, партийной номенклатуры и т. п.

Еще одна специфическая черта восточной (азиатской) демократии обнаруживается в партийно-политической структуре. В отличие от утвердившейся на Западе двухпартийности (коалиционной или некоалиционной) на Востоке преобладает тяготение к центру при наличии в ряде стран фракционного деления и фракционной борьбы внутри единой правящей партии. Ее, как правило, создает и пестует вышеупомянутый всесильный, внепредставительный орган власти. Успех усилий по созданию по сути безальтернативной выборной системы опирается на глубокие традиции восточных политик, связанных с сильными общинными и государственническими тенденциями в мировоззрении как средних слоев и образованного класса, так и особенно трудовых, низовых масс.

Итак, бинарность, разделение на две (или больше) противоборствующие, но и взаимосвязанные партийно-политические структуры (конкурирующие элиты) характеризует либеральную (западную) модель демократии. В большинстве восточных государств, особенно в мусульманских и конфуцианских ареалах, господствуют плебисцитарные эталоны с их ориентацией на единую господствующую структуру, на стройную монолитность.

При этом демократию восточного типа отличает нередко наличие двух систем представительства, парламентской и местного самоуправления. Последняя в наибольшей степени сохраняет признаки прямой, народной демократии, хотя формируется и контролируется господствующими на верхнем этаже общественными и политическими силами.

Вместе с тем даже усеченная или формальная демократия на Востоке повышает степень внутренней стабильности и предсказуемости внешней политики, особенно если она эволюционирует в сторону дальнейшей демократизации.

К началу XXI в. подавляющее большинство наций-государств мира в целом демонстрировало достаточно высокую степень ответственного поведения на международной арене. Больше всего вопросов возникало по поводу немногих закрытых, находящихся в изоляции стран, которые США в начале 2002 г. причислили к разряду «неблагонадежных» (rogue states). Главная причина такой их характеристики — стремление к получению в свое распоряжение оружия массового поражения, прежде всего, ядерного. Оказалось, что все они — Ирак, Иран и Северная Корея — находятся на Азиатском континенте. Еще одна восточная (североафриканская) страна — Ливия долгое время вызывала беспокойство у США и остального западного мира. В конце 2003 г. (уже после свержения С. Хусейна) ливийский лидер М. Каддафи публично отказался от военной ядерной программы. Такое резкое изменение его позиции позволило разоблачить подпольную сеть, занимающуюся торговлей технологиями изготовления и компонентами ядерного оружия. Центр сети находился в Пакистане, который еще в 1998 г., как упоминалось выше, провел подземные испытания ядерных устройств и с того времени считался фактически ядерной державой, хотя, как и Индия, не признанной в качестве таковой мировым сообществом.

Разоблачение подпольной агентуры, подрывающей основы режима ядерного нераспространения, остро поставило вопрос о надежности элементов государственной машины в ряде