Ложь и вороны - Анастасия Командор

— Чем могу помочь? — спросил он с надрывом, как обычно говорят плохо слышащие люди.

— Я второй помощник главнокомандующего Вэя, — сообщил Рагенбер, немного повышая голос, чтобы старику лучше было слышно. — Прибыл по поручению Его Величества.

Он вынул из внутреннего кармана бумагу с приказом и сунул ее под нос деловодителя на случай, если тот окажется еще и подслеповатым. Старик достал из кармана линзу, протер ее рукавом, приладил к глазу и внимательно изучил приказ. Удовлетворенно хмыкнул, спрятал линзу и поклонился.

— Мне нужны бумаги по делу Оттона Пансы, открытому…

— Да, да, минуточку, — прокаркал старик. Он оглядел правый стеллаж. — Дело закрыли больше двух недель назад, поэтому оно уже перешло на хранение в архив. Идите за мной.

Он достал из ящика стола связку потемневших ключей и побрел к выходу, еле поднимая ноги.

Подъем на четвертый этаж занял чуть ли не тысячу лет. Архивариус тяжело опирался на перила, делал остановки после каждого лестничного марша, а в конце подъема у него началась ко всему прочему одышка. Всю дорогу он хрипло бормотал себе под нос «чертовы колени, чертова погода, чертовы лестницы» и прочее в таком духе. Рагенбер как человек воспитанный и достаточно спокойный мужественно выдержал черепашью ходьбу старика и, как принято в приличном обществе, шел позади него, не обгоняя и не поторапливая.

Взобравшись, наконец, на последний этаж, процессия двинулась в сторону единственнойдвухстворчатой металлической двери. На ее ручках висела цепь с замком, в самой двери также была замочная скважина. Деловодитель ворчал, пока отыскивал нужный ключ и пытался открыть двери скрюченными артритом непослушными пальцами. Когда с обоими замками было покончено и створки дверей распахнулись, Взору гостей предстало хранилище во всем своем великолепии: стеллажи от пола до потолка с приставными лестницами, папки, учетные книги, свитки с приказами, связки листов бумаги и характерный для таких мест запах.

— Добро пожаловать, господа! — гаркнул старик, как будто это не он был глуховат, а его спутники.

Он вручил Рагенберу висевший тут же фонарь и поджег фитиль. Помещение изобиловало высокими аркообразными окнами, но дневного света в пасмурную погоду не хватало, чтобы как следует осветить помещение.

— Будьте добры, подсобите, пока я поищу документы. Не погода, а напасть какая-то! Темно как вечером. С самого утра лампу зажигаю. Масла не напасешься, знаете ли, молодой человек, а ведь его сейчас так мало выделяют для нужд архива. Экономят, черти! — старик в сердцах сплюнул на бетонный пол.

Если архивариус и ждал от своего собеседника какого-то ответа, то Рагенбер счел за лучшее промолчать. Так он тактично покажет, что не расположен к беседе, и что его интересует только дело, за которым они сюда и пришли.

Старик удрученно вздохнул и поплелся искать необходимые бумаги. Он начал поиски со стороны еще не до конца заполненных полок. Просматривал даты на корешках папок через линзу, а Рагенбер подносил поближе фонарь. Когда нижние полки закончились, старик взял фонарь и полез вверх по приставной лестнице, попросив исполнителей подержать ее для страховки. Все трое напряженно следили за архивариусом.

— Нужно всего лишь немного подтолкнуть лестницу — и дело сделано. Ему больше не придется страдать от погоды, — тихо процедил Змей сквозь зубы.

Сверху доносилось невнятное старческое бормотание. Ворон согласно кивнул.

— Что скажешь, мастер? Подшутим?

Рагенбер изогнул бровь.

— Будем считать, что я этого не слышал.

Исполнители пожали плечами, но возражать не стали. Дальнейшие несколько минут прошли в молчании, пока сверху не послышалось:

— Вот оно, я нашел!

Лестница пошатнулась, и он едва не грохнулся с нее без посторонней помощи. Архивариус восстановил равновесие и с величайшей осторожностью спустился вниз и протянул тонкую серую папку Рагенберу.

— Здесь все документы по делу Оттона Пансы.

— И это все? — Папка выглядела довольно жиденько даже по сравнению с делами обычных простолюдинов. А тут — не кто-нибудь, а сановник.

— Да, объем небольшой, но больше вы не сыщите, как ни старайтесь. Все, что можно было собрать, собрано здесь. Служебные записки, прошения, приговор, посещения заключенных, описание места преступления и информация о самом Пансе. Полистайте, наверняка найдется хоть что-то полезное.

— Я могу ее забрать? — поинтересовался Рагенбер, просматривая листы в папке. Они были разного размера и исписаны разным почерком.

— К сожалению, господин второй помощник, выносить документы из архива строго запрещено.

— Понятно. Тогда, с вашего позволения, я хотел бы ненадолго остаться в одиночестве, чтобы подробно изучить дело.

— Конечно, конечно, как скажете! Располагайтесь. Там возле выхода есть стол и несколько свечей. — Он указал рукой в нужном направлении. — А сам я, если вы не против, подожду вас у себя в кабинете. Много работы, понимаете ли, нужно завершить все в сроки…

— Конечно.

— Если понадоблюсь, спускайтесь, дверь будет открыта.

— Благодарю.

Старик архивариус, прежде чем покинуть комнату, зажег несколько свечей от своего фонаря. Скрипнула дважды входная дверь, а затем заскрипели и ступени под его шаркающими шагами. Когда затихли последние звуки, давящую тишину и темноту архива нарушало только потрескивание оранжевого пламени свечей.

— Змей, Ворон, — обратился Рагенбер к своим исполнителям, — разузнайте в городе, не происходило ли чего необычного. Может, кто-то умер или пропал без вести. Навестите похоронную службу и местное отделение сыска. Можете пройтись по кабакам. Пьяные мужики — сплетники похуже баб. — Он вынул из кармана несколько медных и серебряных монет и протянул их Ворону. — Это вам на расходы. Встретимся в гостинице.

— Все поняли, выполняем, — откликнулся Змей, а Ворон качнул головой на прощание. Они оба заскрипели ступенями лестницы, а Рагенбер приступил к изучению документов.

Первыми в папке лежали листки с описанием самого убийства. Двое мужчин, женщина, ночь, темный переулок. Случайный прохожий позвал стражу. На месте разбираться не стали, сразу схватили всех и отправили на допрос. Похоже, ограбление. Допрос показал, что женщина пыталась спасти жертву. Двое мужчин не стали комментировать свои действия. Жертва, Оттон Панса, вскоре скончался, не приходя в сознание. Далее идут записи о том, как проходил допрос, и все, сказанное заключенными. Или не сказанное. Допрос мужчин ничего не дал. Официальная версия данного преступления — ограбление, однако ничего из ценных вещей жертвы по оценкам родственников жертвы не пропало.

— Да уж, ограбление, — пробормотал Рагенбер, дивясь безалаберности местных судей.

Далее приговор. Двое мужчин как виновники приговариваются к смерти. Женщина как невиновная полностью оправдана. Посещения заключенных: нет. Документ с именами и подписями в защиту Евангелины, совершенно неуместный, как отметил про себя инквизитор, ведь из материалов следует, что девушку и так собирались отпустить.

Рагенбер сделал заметку на клочке бумаги: Евангелина Теодрик, ее адрес и некоторые скудные