Фанфик по Аркейн - Grishocs

— Я не верю в мистику! — проговорил он, вновь вырезая мне сердце из раскрытой грудной клетки. Не знаю, какой раз он проделывает этот фокус, хотя прекрасно знает, что это ничего не изменит и он не успеет с ним ничего сделать, как у меня отрастет новое.

Так и произошло, так как через минуту-другую я очнулся и продолжил.

— Мистика? А при чём тут мистика? Наличие души — это научно доказанный факт. Она даже имеет вес.

— И как же этот факт доказали? — Не заинтересовался гад. А просто сказал, чтобы поддержать беседу.

— О-о-о, да довольно просто, брали добровольца, укладывали на точные весы и вводили лошадиную дозу снотворного. После того как подопытный засыпал и переставал дышать, фиксировали вес и ждали шесть минут и вновь фиксировали вес. Разница составляла от трёх до пяти грамм. — Честно говоря, я только слышал об этом и даже не представляю, как этот опыт проводили в реальности.

— Любопытно, и где проводили такой эксперимент? — произнес алхимик.

— Ну явно не здесь, это как бы не гуманно. — интересно, а где бы это было гуманно?

С того разговора прошла неделя, которую алхимик со мной не разговаривал. Хотя поиски продолжались. Он даже отпилил мне голову, после того как я вслух порассуждал о том, что отрастает голова или тело, или оба варианта сразу, и меня станет двое. А как будет делится сознание или я скопируюсь. И где находится душа, в голове или в теле? А может вообще в животе, как думали некоторые индивидуумы. После эксперимента с отрезанием головы было выявлено, что вырастет голова, причем растет не очень долго по моим меркам, где-то четыре часа. И похоже мой мозг вообще не отвечает за воспоминания, так как с новой головой я не заметил утери воспоминаний. После он начал меня резать на разные части и смотреть, какая восстановится. Выяснилось, что душа кочует из одной части тела в другую. Смотря какая часть будет больше, та и восстановится. Ещё было неприятно смотреть на свою отрезанную голову в спирте, с перекошенным от боли лицом. М-да, зато стричься не надо, так как отросшая голова была без волос, бровей и ресниц. Моя голова, кстати, стояла рядом с головой блондина, который убил меня на заводе.

Чем больше проводилось экспериментов, тем больше я узнавал о своем теле. Если сделать разрез на руке, то заживать он будет чуть быстрее, чем обычно, и останется шрам. Но если отрезать руку, то через пару часов она восстановится без всякого шрама. Как-то в одном эксперименте он отрезал мне все выступающие части тела, оставив лишь голую тушку, и засек время. В ходе эксперимента выявлено, что при потере всех частей тела и даже головы я восстановлюсь за четыре часа, при повторе процедуры за три пятьдесят. То есть я прогрессирую в плане восстановления. Вот тоже интересно, а откуда берется материя для восстановления? Ведь отрезанные части никуда не делись. А новые выросли, но при этом кроме голода я никак не изменился. По количеству отрезанных алхимиком конечностей там можно собрать не одного меня.

Насчет еды тоже интересно. Алхимик, видимо, меня иногда кормил какой-то жижей, пока я был в отключке, так как чувство голода иногда отсутствовало. Правда, в моем осознанном состоянии я ни разу не видел, чтобы он сам что-то ел. Правда, и меня не кормил.

Как-то плавая в аквариуме с какой-то кислотой, я видел Силко, приходящего к алхимику. Вернее, я сначала услышал знакомый голос и, заинтересовавшись, решил посмотреть, кого там принесло, вот тогда я его увидел сквозь муть кислоты, стоящего рядом с моей пыточной камерой. Интересно, как там Паудер? Как сидится Вай в тюрьме? Промелькнула в голове мысль и пропала, вымываясь болью по всему телу, а особенно в глазах, и нахрена я их только открыл.

Спросите, почему я ещё не сбежал? А я вас спрошу, как? Как я должен сбежать, если я прихожу в сознание либо прикованный к разделочному столу, либо плавая в аквариуме с разным содержимым. Да и находись я в сознании, не думаю, что смогу справиться с взрослым мужиком. Нужно оружие, которого нет, да и добраться я до него не могу по вышеперечисленным причинам. Остаётся только ждать, ждать и надеяться, что это когда-нибудь кончится. И я смогу вырваться из круговорота боли. Страха, кстати, нет, особенно после того как мне без анестезии отпили голову. Сложно бояться смерти или боли, которую чувствовал неоднократно и знаешь, что рано или поздно она пройдет, а ты будешь цел и невредим.

Во время перерывов, когда меня оставляли в покое, я представлял, что буду делать, когда вырвусь отсюда. Вспоминал песни из прошлой жизни, фильмы, мечтал и представлял, что бы я делал, окажись на месте главного героя. Короче, сходил с ума от скуки, пока ждал очередного эксперимента. Радовало, что этот псих не получал удовольствия от пыток, он просто экспериментатор хренов.

По прошествии многих экспериментов и большого количества времени, сужу по подросшим волосам до лопаток, он разочаровался найти во мне источник моего бессмертия. Ведь ничего не несло никаких отличий от других людей, что снаружи, что и внутри. Из-за чего он оставил меня на некоторое время в покое, правда, не особо надолго. Произошло затишье, затишье перед бурей.

Все началось, когда он притащил тушку двухголовой твари, похожей на волка с крысой. Он начал пытаться привить мне некоторые свойства животного. Надеюсь, у меня не отрастет вторая голова. Мне правда непонятно, на что он надеется. Так как приживить мне ничего не получалось, и меня это радовало, не хотел бы быть похожим на монстра из кошмаров. Он заменял мне сердце, вливал кровь мутантов, менял почки, залез даже в пищеварительную систему и дыхание. Ничего не приживалось, а сколько боли я терпел. Ууу, не передать словами. Особенно было больно, когда тело отторгает чужую часть, но она остаётся внутри и начинает гнить. А тело всячески пытается эту гниль вытолкнуть из себя.

Все было хорошо, да-да, боль — это малая плата за нормальное состояние организма, пока он не воспользовался «Мерцанием», чертов наркотик. Вот там результаты пошли, заменив мне сердце, он увеличил скорость моего кровообращения, чем дальше он заходил, тем больше я менялся, превращаясь в монстра, что снаружи, что и внутри. Наркотик подтачивал мой разум, ломая мою волю. И делая меня тупым, мысли в голове еле ворочались,