Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Время перемен». Часть 2 - Альманах Российский колокол

Первый класс, всё в первый раз

Кружевные атласные белые фартучки, огромные банты в косичках, новенькие с замочком портфельчики, пахнущие еще фабричной краской чистые тетрадки, книжки и карандаши, а лица такие радостные и счастливые – кто не помнит себя первоклассником… Первый раз в первый класс!

Жили мы на улице Рабочей. Школа, в которой мне предстояло учиться, недалеко от дома: завернуть за угол, подняться по переулку вверх, перейти дорогу – и я на месте. Самое интересное, что начальная школа, а именно первый класс, располагалась на первом этаже Ногинского педагогического училища. Будущие педагоги проходили практику в стенах родного заведения, и мы, их подопечные, тут же, рядом.

Первый «А» был единственный. Учиться интересно и увлекательно, каждый день что-то новенькое; практикантки, которые постоянно менялись, не только вели уроки, но и устраивали занимательные игры, проводили викторины и праздники. Спортивного зала в училище тогда не было, его заменяло небольшое помещение, где проводились и концерты, и другие общие мероприятия. Там, где сейчас на территории училища возвышается отдельное большое здание для занятий спортом, стоял деревянный домик, отапливаемый печкой и предназначенный только для группы продленного дня – для нас, первоклашек. Тут стояло несколько парт, крашенных темно-синей краской, с двумя откидными грохочущими крышками и перекладиной внизу, на которую было очень удобно ставить ноги. На стене – классная доска коричневого цвета с приделанной подставочкой, на которой всегда лежали разного размера белые мелки. Посередине комнаты – стол. Здесь мы готовили с воспитателями, теми же практикантками, домашние задания, с большим удовольствием играли, зимой лепили во дворе снеговиков, катались со снежной горки.

Самым замечательным было то, что мы, четверка неразлучных друзей с нашей улицы, были вместе и в классе, и на продленке. Для нас это было очень важно, ведь мы не расставались надолго, вместе проказничали, устраивали концерты, веселились как могли, жили беззаботной, полной радости детской жизнью. Но школа, как оказалось, не игра, тут дела посерьезнее, это мы почувствовали. Тут учеба, тут много разных ребят, много того, с чем мы в нашей прежней жизни не встречались. Все было ново!

Мы долго писали карандашами палочки, кружочки, буковки, а так хотелось взять в руки перьевую ручку, окунуть ее в синие чернила и писать, писать… Написание палочек не очень-то удавалось, они постоянно наклонялись куда-то не в ту сторону, и приходилось выводить их карандашом снова и снова, а это так утомительно… Почти весь класс уже писал чернилами, нас, пишущих карандашом, осталось несколько человек.

И однажды я пришла в класс раньше всех, поставила чернильницу на отведенное ей специальное место на парте, рядом в углубление, чтобы не упала, положила новенькую перьевую ручку, достала тетрадку и стала ждать прихода учительницы. Писать в этот день я твердо решила только чернилами, карандашом – ни за что.

Время шло, класс наполнялся ребятами, все рассаживались по своим местам, и вот вошла Эмилия Александровна – так звали мою первую учительницу. Она сразу обратила на меня внимание и заметила на моей парте чернильницу.

– Но ведь я еще не разрешала тебе писать чернилами, – сказала она тихо.

– Ну пожалуйста, разрешите, я так буду стараться! – взмолилась я.

Наверное, в моем голосе было столько отчаяния и надежды, что Эмилия Александровна мне поверила и разрешила с этого дня писать чернилами.

Я так переволновалась, что, когда приготовились писать под диктовку, окунула перо в чернильницу полностью, и, конечно, сразу же огромная клякса упала на середину тетрадной страницы. Окунать надо было слегка, едва касаясь края наполненной чернильницы… Я готова была провалиться сквозь землю в тот момент, но Эмилия Александровна не стала ругать, поняла, что это у меня от волнения. Как-никак первый раз.

Сколько писано-переписано было тогда тетрадок, сколько сломано перьев и в классе, и дома – бабушка заставляла переписывать домашние задания по десять раз. Писать научилась красиво, без клякс.

Первый класс, всё в первый раз!

ТаТьяННа МарТьяННа

Родилась 1 апреля в Литве.

Член Ассоциации поэтов Урала. В 2016 году заняла первое место в Международном поэтическом конкурсе «Любви все возрасты покорны». Присвоено академическое звание действительного члена Академии русской народной поэзии XXI века. Вошла в 7 том их антологии, а также в 5 том фестиваля «Яснополянские зори». В 2016 году – дипломант международного литературного конкурса «Большой финал» за стихи «Быть высоким поэтом». В том же году заняла первое место в конкурсе сонетов на сайте «Артперсона» и попала в Золотой фонд. С 2020 года – член Интернационального Союза писателей. Финалист конкурса Международной Лондонской премии им. Байрона в номинации «Поэзия». Участница III Большого онлайн-проекта и обладатель трех лонг-листов международных фестивалей: им А. С. Пушкина, «Поэт года», «Золотое перо Москвы».

В защиту нашей чисто русской окрыляющей природы

Вослед Жар-птице

   С романтической мечтой

      В капустоквашенском

          Особенном поселке

Влюбленно квакают

   В зеркальнейшем пруду

      Аж по-французски

          Загулявшие лягушки!

А в звездный час

   На золотой, медовый месяц

      Выше Эйфелевой башни

          С чудо-елки

Вам накукуют

   Счастье вечное

      Покруче, чем Париж,

          Волшебно-мудрые кукушки…

Вослед Жар-птице

   С романтической мечтой

      В капустоквашенском

          Особенном поселке,

Где сладко квакают

   В пресказочном пруду

      С французским шармом

          Наши русские квакушки!

Вослед Жар-птице

   С романтической мечтой

      В капустоквашенском

          Особенном поселке.

Звездный дуэт

Посвящается Марине Влади

Пока сверкающей

Всемирною звездой,

Сводя с ума любых богов,

Марина Влади,

Играя в рай, купалась

В счастье, как в шампанском,

Обожая звезды с неба

В шоколаде

Под звездный дождь

В тон золотых крутых высот,

Ее Высоцкий Вольдемар

Страдал в тетради,

По звездной лестнице

Взлетая на Парнас,

Бессмертья геном пригвоздив

Себя к награде,

Летящей ангелом,

Хранителем на бис,

В лице игравшей в рай

Его Марины Влади!

«Моей душе семнадцать лет…»

Моей душе семнадцать лет,

Мы с ней почти ровесницы…

В глазах сиреневый рассвет

Восхода звездной лестницы…